Поль Андреота - Очищение огнем (тематическая антология)
Она села рядом с камином, а дядя Дэй пошел на кухню. Она положила одну очаровательную ногу на другую, и я едва удержался не сказать, насколько я рад, что некоторые женщины все еще отвергают более длинные юбки. К счастью, она тоже воздержалась от замечания по поводу моей пробивающейся бороды.
Дядя Дэй вернулся с подносом, где был чеддер, тосты и сосуд со зловещим варевом, которое он упорно называл кофе, а Пат Вагнер сделала свою первую ошибку, воскликнув:
— О, «уэльские воришки»!
Затем, заметив взгляд неодобрения, проскользнувший между дядей и мною, неуверенно улыбнулась и спросила:
— Я что-то не так сказала?
— Это «уэльские зайчишки»[15], если вы так настаиваете на названии. — Дядя Дэй вздохнул, сел рядом с ней и потянулся за кофейником.
— В самом деле? — На щеках у Пат появились ямочки. — А я думала, это так называется.
— Значит, вы думали неправильно. — Я рассмеялся. — Это прежде всего низкопробная шутка по отношению к уэльсцам. Англичане всегда думают, что разбираются в уэльском. Они еще придумали стишок: «Падди был уэльсец, и все украсть он мог…»
— «Когда пришел к нам в дом, стащил говяжий бок», — пробурчал дядя Дэй. — Мы, впрочем, тоже не любим англичан.
— Простите, но я — немка! — засмеялась Пат Вагнер, и я сделал вывод, что она мне нравится. У нее была заразительная улыбка, небольшие ровные зубы, и при смехе в углах ее широко расставленных голубых глаз появлялись морщинки. Ее волосы были длинными, разделенными посередине, и напоминали окно готического собора. Я вспомнил, что, по словам дяди Дэя, она руководит университетским женским клубом. Полагаю, что студенткам она тоже нравилась. Она совсем не была похожа на банальную воспитательницу в твидовом костюме.
Мне пришлось просветить ее по делу Пауэлл, но, конечно, я взял с нее обещание не распространяться об этом, и в ответ она шутливо перекрестилась.
Пат Вагнер была хорошей слушательницей. Она дождалась, когда я закончу, покачала головой, затем трезво заметила:
— Я могла бы дать вам несколько книг по этому предмету. Но внедряться в группу, где происходят убийства, весьма опасно. Если обнаружится, что вы кауван, то неизвестно, что может произойти!
Опять это слово «кауван»! Я спросил, что это значит, и она объяснила, что имеется в виду какой-нибудь тип вроде меня. Ненастоящий колдун, пытающийся прошмыгнуть без приглашения. Я поинтересовался, часто ли такое происходит, и она ответила:
— Я не имею об этом ни малейшего понятия. Но эсбаты, которые проводятся в чем мать родила, должны привлекать всяких грязных стариков. Хотя вы говорите, что эта группа встречается в балахонах…
— В чем мать родила?
— Да, в обнаженном виде. Все это начиналось как культ плодородия, и некоторые из церемоний становились слегка игривыми. Особенно если они начнут угощаться беленой.
— Беленой?
— Это галлюциногенное растение. У нее такое же действие, как у ЛСД, она дает ощущение полета. Ведьмы действительно верили, что они летали на метлах, как следует из тех признаний, которые вышибали из них инквизиторы. Хотя палка от метлы, несомненно, символизирует фаллос или магический жезл, в зависимости от того, как ее используют. Вам также потребуются чаша и кадило. Благодаря современному возрождению мифов, это все нетрудно будет достать. Есть несколько магазинов в Боттоме, где продается все что угодно, от карт Таро до свечей из сала покойников. Хотя я весьма сомневаюсь, что эти свечи сделаны из человеческого сала.
— Это сложно утверждать, — сухо подтвердил я. — Хотя я теперь начинаю понимать, что вы имели в виду, говоря о возможном провале. Если я не буду детально следовать…
— Детали — это чепуха, — перебила Пат. — Вряд ли можно найти два одинаковых шабаша — таких, чтоб у них полностью совпадали все детали их церемоний. Я вам дам для прочтения прежде чего, конечно, Алистера Кроули, более позднюю работу Хьюсона, а также «Исповедь Жиля де Рэ». Этот культ, с которым вы имеете дело, по-видимому, занимается и Черной мессой, а в этой области никто не выдерживает конкуренции с Синей Бородой. Большая часть всей этой ерунды совершенно безвредна, только немного неприятна и слегка патетична. При нормальных обстоятельствах самое скверное, что вам пришлось бы увидеть, это Глаз Дьявола, или как сжигают ваше изображение. Почти не известны ведьмы, которые занимаются тем, что реально причиняют вред. Но вы же все-таки нашли кровь в том подвале, да и девушку убили.
— Ее действительно убили, вы думаете? — вмешался дядя Дэй. — Она могла умереть от чрезмерной дозы галлюциногена, который сама и приняла.
— Возможно, — кивнул я. — Но. она заявляла, что ей угрожают, и мы нашли чью-то кровь, и… черт побери, она, по-видимому, разгуливала везде целыми днями уже после того, как была отравлена!
— Но ты же говорил, что у нее может быть сестра-близнец.
— Мы еще этого не знаем. И множество вещей мы не в состоянии объяснить, они просто невозможны!
Дядя Дэй отхлебнул из своей чашки и осторожно спросил Пат:
— А не может ли быть так, что некоторые из этих людей обладают реальными сверхъестественными силами? Я читал про опыты по экстрасенсорному восприятию, проведенные в университете Дюка, и некоторые из них весьма жуткие.
— Я не являюсь последователем доктора Райна, — ответила Пат Вагнер. — Многие из его результатов достаточно подозрительны, и в любом случае моя область — это сравнительная религия, а не магия — черная, белая или какая-либо другая.
— Большинство религий признает всякие сверхъестественные штуки, разве нет? — спросил я.
Пат сделала гримасу:
— Все они признают, если уж об этом речь. Но если замученный на кресте еретик на третий день встает из могилы, то вряд ли в этом есть что-то более необычное, чем в том, что девушка по имени Цинтия Пауэлл беседует с полицией через неделю после своего убийства. Это мифы, и моя профессия и состоит в том, чтобы рассматривать их как мифы. То же самое касается этих придуманных историй, которые используют теологи, чтобы убедить нас в своей мудрости. В старом англосаксонском языке слово «ведьма» не что иное, как «мудрость».
Я спросил:
— Тогда колдовство — это просто какая-то дохристианская религия?
— Конечно. — Пат кивнула. — Однако наши сведения о ней крайне искажены, так как ранние миссионеры затушили волшебные костры и срубили священные рощи. За истекшие годы она набрала еще больше дополнительных направлений, чем ортодоксальная церковь. Если вы заинтересуетесь основами, то вы неизбежно займетесь астрологией, древнееврейской алхимической абракадаброй, некромантией, нумерологией, хиромантией и картами Таро, или же сатанинским культом, изобретенным испанской инквизицией в средние века. Современные оккультисты, по-видимому, смешали все это в одну большую кучу.
— Не могли бы вы проследить истоки всего этого? — предложил я.
— Вряд ли, — вздохнула она. — Нам очень мало известно о древнем Индо-Арийском солнечном культе. Эта была дуалистическая религия с почти детским увлечением обрядами плодородия и человеческими жертвами. Основными божествами были, по-видимому, бог Солнца, символизирующий мужскую производительность, силу и мудрость, и его партнерша, богиня Луны, управляющая плодородием, медициной и циклом жизни и смерти.
— Этот бог Солнца не мог быть котом по имени Лью Длинная Рука? — спросил я.
Пат кивнула:
— Лью, Люгх, или Люд, или, чаще, Люцифер. Но он не был котом. Он был быком или козлом в своем животном проявлении. Богиня Луны иногда появлялась в виде кошки или крольчихи.
— Уэльская крольчиха не могла бы называться Рианнон?
— Я вижу, вы кое-что прочли по этому предмету, — рассмеялась Пат. — Рианнон — это одно из ее имен. А другие — Бригид, Геката, Мелузина и так далее. На лекциях мы называем ее Праматерью Землей. Она присутствует во всех арийских культах плодородия, а проститутки семитских храмов называли ее Астартой. В Талмуде это ведьма, Лилит.
— Ого, мне всего этого не запомнить, — сказал я.
— Достаточно одной Рианнон, — успокоила Пат, — ни один шабаш не использует все ее имена, а вы собираетесь прийти в качестве уэльского колдуна, не так ли?
— Ученика колдуна, — поправил я. — Мы надеемся, что если я достаточно подготовлюсь, Мерлин Плью возьмет меня под свое крылышко…
— О Господи! — вздохнула Пат Вагнер. — Вы имеете в виду этого хромоного психа с записными книжками, которые невозможно прочитать?
Дядя Дэй странно на нее поглядел и спросил:
— Значит, вы знаете этого человека, Пат?
— Он приходил несколько месяцев назад, — сказала она. — Приносил странную рукопись, которую он хотел опубликовать, и какой-то человек — которого я еще не успела за это как следует отблагодарить, — послал его ко мне! Он ненормальный, если еще не совершенный псих. Страница за страницей у него заполнены бессмысленными каракулями, которые, как он настаивал, являются друидскими рунами!
