Скотт Смит - Сумка с миллионами
Посмотрев на бедного пса, я почувствовал вину. Я вспомнил отца, который запрещал забивать домашних животных на ферме… он не мог видеть, когда животному причиняли боль. А я нарушил его табу.
Я отошел от собаки и вытер лицо обратной стороной перчатки. Мне показалось, что туман стал еще гуще. Я не видел практически ничего вокруг.
Немного постояв, я взял лопату и начал копать. На поверхности земля оказалась мягкой и влажной, но это было только дюймов на десять. Глубже земля еще не оттаяла. Копать было очень тяжело. Мне приходилось ногой толкать лопату, чтобы хоть на дюйм вбить ее в землю. Но мои попытки раскопать яму, достаточную по глубине для того, что похоронить пса, оказались тщетными. Мне удалось раскопать яму всего лишь дюймов в десять. Взять окровавленного пса в машину и отвезти в другое место я не мог – я бы все испачкал кровью. Поэтому мне ничего не оставалось, как взять Мери Бет за лапы и бросить его в яму, которую я смог вырыть. Потом я начал засыпать его землей, которой не хватило даже для того, чтобы скрыть тело пса. Мне пришлось засыпать его снегом. Из снега же я и сделал маленький холмик. Конечно, я понимал, что эта могила быстро растает. Если Мери Бет не откопают какие-нибудь животные до того, как растает снег, то весной его тело найдет Джордж Мюллер, нынешний хозяин этой земли.
Когда я подумал о Джекобе, мне стало стыдно за то, что я похоронил его пса таким неподобающим способом. Я снова подвел своего брата.
По дороге домой я плакал. Я не понимал, почему текут слезы. Хотя… оснований для них у меня было предостаточно: Карл, Джекоб, Мери Бет, Сонни, Луи, Нэнси, Педерсон, родители, Сара, я сам…
Я попытался сделать над собой усилие, успокоиться и подумать об Аманде. Она никогда не узнает о том, что произошло и что я совершил. Зато моя девочка вырастет в достатке, она будет жить на то, что я получил, совершив страшные преступления. И она не будет знать об этом… и не будет чувствовать боли, которую чувствовал я. И это будет настоящий хеппи-энд нашей сказки.
Только теперь я понял, что мы с Сарой слишком уж сладким представляли наше будущее. С той болью, скорбью, страхом и виной, которые теперь навечно поселились в моем сердце, ничего этого никогда не будет. Я вдруг осознал, что у меня не будет жизни, которую мое воображение рисовало мне, когда вся эта история только начиналась… вместо счастливой и легкой жизни, нам с Сарой придется нести тяжелое бремя лжи и постоянного страха. Мы не сможем забыть того, что мы совершили. Да, мы переедем в другой в город, убежим от своих знакомых, от своего дома… но мы никогда не сможем убежать от своего прошлого, потому что оно будет жить в нашей памяти всю нашу жизнь, оно будет нашей тенью… и она станет сопровождать нас до самой смерти.
Перед тем как подъехать к Форту Оттова, я остановил машину. Мне нужно было успокоиться, я не хотел, чтобы Сара знала, что я плакал.
Когда я вернулся домой, был уже почти полдень. Я поставил машину в гараж, повесил лопату на место и пошел в дом. Я чувствовал себя абсолютно изможденным. Лицо щипало от слез, руки болели и тряслись.
Из гостиной послышался голос Сары.
– Это я, – крикнул я в ответ. – Я дома.
Я услышал, как она встала с кресла и хотела подойти, поздороваться со мной, но в этот момент зазвонил телефон. И она пошла на кухню.
Я уже почти снял ботинки, когда Сара выглянула в коридор:
– Хэнк, это тебя.
– Кто это? – шепотом спросил я.
– Не представились.
Я вспомнил, что Карл обещал позвонить, когда вернется из парка. У меня промелькнула мысль о том, что это может быть он, что он, возможно, жив и все обошлось.
– Это Карл?
Сара покачала головой:
– Кажется, нет. Он бы спросил про ребенка.
Я знал, что Сара права, но тем не менее я все еще надеялся услышать голос Карла. Я прошел на кухню и поднес трубку к уху.
– Алло, – сказал я.
– Мистер Митчелл?
– Да.
– Это шериф Маккеллрой. Я хотел узнать, не могли бы вы подъехать в Ашенвилл. Нам нужно задать вам пару вопросов.
– Вопросов?
– Если хотите, мы можем послать за вами машину, но будет лучше, если вы приедете сами. Дело в том, что у нас сейчас и так не хватает людей.
– Могу я узнать, в чем дело?
Шериф немного помолчал, как будто не был уверен в том, стоит говорить или нет.
– Это по поводу офицера Дженкинса, – наконец, сказал он, – Карла Дженкинса. Его застрелили.
– Застрелили? – переспросил я. В моем голосе был искренний ужас и сожаление.
– Да. Его убили.
– Боже мой… Не могу поверить… я видел его сегодня утром.
– Вот поэтому мы и хотим поговорить с вами.
Кто-то позвал шерифа, и я услышал, как он приложил руку к трубке. Сара стояла на пороге кухни и смотрела на меня. Аманда захныкала в комнате, но Сара не обратила на это внимание.
– Мистер Митчелл? – снова сказал шериф.
– Да.
– Вы встречались вчера вечером о человеком по имени Нил Бакстер?
– Да, – ответил я. – Он сотрудник ФБР.
– Вы видели его документы?
– Документы?
– Значок? Или удостоверение?
– Нет, не видел.
– А вы сможете описать его?
– Он высокий, широкоплечий. У него короткие черные волосы. Цвет глаз я не помню.
– А вы помните, во что он был одет?
– Сегодня?
– Да.
– Пальто. Темный костюм. Черные кожаные ботинки.
– А вы видели его машину?
– Да, утром. Я видел, как он выходил из нее.
– Вы помните, как она выглядела?
– Голубого цвета. Четыре двери. Похожа на те, что обычно берут напрокат.
– А марку вы узнали?
– Нет. Помню, что это был седан, а марку я не рассмотрел.
– Хорошо. А если мы покажем вам несколько фотографий, вы сможете ее узнать?
– Наверное, да.
– Отлично. Вы можете приехать прямо сейчас?
– Я все же не очень понял, что произошло.
– Думаю, вам лучше приехать, здесь мы все вам объясним. Так за вами послать машину?
– Нет, я доеду сам.
– Вы скоро?
– Да, – ответил я. – Выезжаю немедленно.
11
Прежде чем поехать в полицейский участок, я убрал пистолет из машины и положил в гараж. Я подумал, что это не та вещь, которую следовало бы иметь при себе во время допроса.
На улице все еще шел дождь. Но небо начинало просветляться, и мне показалось, что дождь скоро должен прекратиться. Холодало.
В Ашенвилле около полицейского участка было необычное оживление. Приехали журналисты, две телевизионные бригады, с 11-го и 24-го каналов. У входа было припарковано несколько машин. На улице толпилось полно зевак.
Я припарковал машину у соседнего здания.
У входа стояли двое полицейских. Сначала они не пускали меня, но потом из двери высунулся невысокий полненький мужчина и спросил:
– Вы Хэнк Митчелл?
– Да, – ответил я.
Он протянул мне руку. Я подошел к нему, и мы обменялись рукопожатиями.
– Я шериф Маккеллрой, – сказал мужчина. – Мы с вами говорили по телефону.
Он провел меня в здание участка. Шериф был низкого роста и ходил слегка вразвалку, у него было бледное, полное лицо и короткие седые волосы.
В кабинете Карла собралось несколько полицейских. Все они были чем-то заняты и даже не взглянули на меня, когда мы вошли. Одного из них я узнал. Это был тот самый молоденький заместитель шерифа, который привез ко мне Мери Бет. Сейчас он сидел за столом Линды и разговаривал с кем-то по телефону.
– Коллинс, – крикнул шериф Маккеллрой, – допросите мистера Митчелла и запишите его показания.
К нам подошел один из полицейских. Он был довольно высоким и выглядел старше Маккеллроя. Во рту у него торчала сигарета. Мы с ним вышли в коридор, где было немного потише, чем в кабинете.
Сначала мысль о том, что мне предстоит допрос, немного напугала меня, но эта процедура оказалась довольно простой. Я рассказал все, что знал, а полицейский все это записал. Он был абсолютно равнодушен, и ему, кажется, было даже совсем неинтересно то, что я говорил.
Я начал рассказ с самого начала, с декабря прошлого года. Я рассказал, как слышал шум самолета в парке, как сказал об этом Карлу и как он решил, что, скорее всего, мне это показалось, потому что никаких новостей о пропавших самолетах не поступало.
– Я и не вспоминал об этом случае, – говорил я, – до тех пор, пока вчера Карл не позвонил мне. Он сказал, что у него в кабинете сидит сотрудник ФБР, который занимается розыском пропавшего самолета.
– Это был агент Бакстер? – поинтересовался Коллинс.
– Да, верно. Нил Бакстер.
Полицейский записал мои слова и задал следующий вопрос:
– Он объяснил, почему ищет самолет?
– Он сказал, что на борту самолета должен был находиться преступник.
– Преступник?
– Да, человек, которого ищет полиция.
– Он назвал имя этого человека?
