Саймон Тойн - Ключ
Хайд смотрел, как они приближаются; теперь он мог различить всадников невооруженным глазом, а белые точки на переднем крае пылевого вала напоминали острые зубы огромного зверя. Всадников было человек тридцать, все в белых дишдашах, куфии надвинуты на лицо. Хайду пришло в голову, что за тысячи лет эта картина почти не изменилась; кони, воины, даже одежда остались такими же, как на протяжении всей истории. Только оружие было другим.
Хайд ясно слышал стук копыт, сквозь который пробивался нарастающий гул вертолетного мотора. Он повернулся в другую сторону и увидел тяжелый вертолет, который снижался и на бреющем полете шел прямо на поселок. Часовой на вышке направил на него свой пулемет, но Хайд удержал его руку и по рации приказал остальным часовым не стрелять. «Вертушка» прогудела над их головами и резко снизилась, зависнув над самой землей, потом села на вертолетную площадку в дальнем углу поселка. В то же время всадники доскакали до двойного забора.
Хайд спустился с вышки, чтобы поздороваться с новоприбывшими. Он видел, как один из всадников отделился от остальных и направился к главным воротам. Хайд махнул рукой часовому, чтобы тот впустил верхового, а сам зашагал к вертолету.
Это был АХ-1У «Супер Кобра» компании «Белл»[82]; морские пехотинцы называют его «самой прожорливой змеей в мире». Вооружение составляли ракеты «Хеллфайер»[83] и крупнокалиберный пулемет на носу, дистанционно управляемый из шлема пилота: куда тот повернет голову, туда и посыплются пули, по десять штук в секунду, а звук при этом такой, словно раскалывается само небо. Имелась и новейшая бортовая инфракрасная система переднего обзора (ИКСПО) — она улавливает тепловое излучение от любого количества источников. Солдаты наземных войск уже давно отучились стирать форменные комбинезоны обычными стиральными порошками: в них содержатся компоненты, которые заставляют одежду слабо светиться в темноте. «Супер Кобру» Хайд попросил взаймы у стоявшей в этих краях американской воздушно-десантной дивизии. Десантники дали вертолет, поскольку хозяева Хайда имели солидные связи в политических кругах. Дверь вертолета сдвинулась в сторону; блондин огромного роста отстегнулся от заднего сиденья и, спрыгнув на землю, направился к Хайду.
— Я — Дик, — представился блондин, протянул руку и коротко улыбнулся. В его холодной улыбке сквозил вызов. Он был на фут[84] с лишним выше Хайда и весил килограммов на сорок больше. — Я прилетел, чтобы забрать с собой девушку, как только она будет воз-вра-ще-на.
— Хайд. — Он пожал протянутую руку.
Это было вроде короткой схватки «кто — кого», и Хайд, честно говоря, проиграл. Прилетевший был просто каким-то монстром. Кроме того, он теперь здесь командовал.
Великан отпустил руку Хайда и поднял взгляд как раз тогда, когда всадник соскочил с коня и размотал закрывавшую лицо куфию.
— Готовишься встретить целую армию? — с иронией в голосе спросил Призрак и кивнул на вертолет с еще работающим на холостом ходу винтом.
— Осторожность не помешает, — ответил Хайд, не настроенный сегодня на обычный обмен колкостями. — А эта штука может кого хочешь отыскать и убить раньше, чем тот поймет, что его уже нашли.
Призрак окинул пристальным взглядом крупнокалиберный пулемет, повернулся к Хайду и улыбнулся.
— Меня ей ни разу не удалось найти. Предлагаю следующее: мои всадники разобьются на поисковые группы, чтобы начать поиски в пустыне, к западу отсюда, а твоя винтокрылая птичка пусть прочешет район к востоку. И еще: есть ли в тех местах что-нибудь такое, о чем ты должен нас предупредить, какие-нибудь ваши объекты, не нанесенные на карту?
Хайд посмотрел в бесцветные глаза Призрака, по тону поняв, что ответ тому уже и так известен.
— Километрах в двадцати-тридцати отсюда — ямы, оставшиеся от прежних пробных буровых работ. Еще там есть небольшой временный лагерь — палаточный, со своей охраной. Увидишь — сам сразу поймешь. Им дан приказ стрелять во всех подозрительных. Я предупрежу их о том, что вы поблизости, но подходить вплотную все же не советую.
— Звучит серьезно. Вы, наверное, нашли что-то стоящее.
— Может быть, и так.
Хайд повернулся к великану и познакомил его с Призраком — отчасти, чтобы переменить тему разговора, отчасти для того, чтобы и Призрак испытал то сокрушительное рукопожатие, от которого у Хайда до сих пор болела рука. Он пристально наблюдал, как эти двое жмут друг другу руки. Призрак не дрогнул. Он в упор смотрел на великана и заставлял его приседать, пока их лица не оказались на одном уровне.
— Тебе нужно закрыть лицо, — посоветовал он скрипучим голосом. — На нашем солнце такие светлые, как ты, мигом получают ожоги.
С этими словами он отпустил руку блондина и пошел к своим людям и коням.
95
Багдад
Лечебница находилась в южном пригороде иракской столицы. Она располагалась отдельно, в переулке, который заканчивался тупиком, и больше походила на тюрьму особого режима, чем на больницу. Забор из колючей проволоки окружал мощное железобетонное здание до уровня квадратной крыши, все вокруг было покрыто густым слоем пыли — никаких признаков жизни. Только когда они проехали вдоль забора, Лив различила двигающиеся в тени фигуры, похожие на привидения. В их глазах застыла настороженность.
Вашингтон поехал вместе с ней и Габриелем. Сказал, что у него есть дела в этой части города. Габриель усомнился, но, как бы там ни было, его радовало, что полковник рядом. Это ведь благодаря его служебному удостоверению и каменному выражению лица профессионального военного их впустили в лечебницу меньше чем за десять минут. После этого полковник уехал по своим сомнительным делам, пообещав вернуться через час, а Лив и Габриель пошли вслед за человеком в белом халате по пропахшему мочой, экскрементами и отчаянием коридору с голыми цементными стенами. Изредка на потолке встречались лениво вращавшиеся вентиляторы — их усилий хватало на то, чтобы перемешать все запахи вместе, но воздух они ничуть не охлаждали.
Шли молча. Коридоры и выходившие в них палаты-камеры становились тем хуже, чем глубже посетители забирались в душную атмосферу этого заведения. Ясно было, что долгий стаж не принес Саиду Азизу никаких привилегий. Спустились на один этаж, и дневной свет, с трудом пробивавшийся в коридоры, исчез окончательно. Теперь светили только слабенькие лампочки, которые надзиратель включил, когда они сошли вниз по лестнице. В этом крыле пациенты — если уж пользоваться этим словом — явно проводили почти все время в темноте, наедине со своим безумием и с мучившими каждого демонами. Надзиратель остановился в середине коридора и махнул рукой в сторону последней камеры слева, до которой свет почти не доставал.
— Азиз, — сказал он, будто плюнул. Потом развернулся и ушел, не скрывая, что не желает находиться здесь ни минутой больше, чем необходимо по службе.
Лив и Габриель слышали его шаги вверх по лестнице, сами же остались в полутьме вместе с теми, что были когда-то людьми. «Пациенты» тоже слышали удаляющиеся шаги, и вскоре весь подвал наполнился шарканьем ног, а в полутьме зазмеились грязные ухмылки, адресованные пришельцам. Габриель повернулся к девушке, уже жалея, что привел ее сюда, но она спокойно улыбнулась и взяла его за руку.
Потом в коридор хлынул целый водопад звуков.
Несколько секунд они стояли, крепко держась за руки, а вокруг бушевал адский хор голосов, и вдоль всего коридора сотрясались металлические решетки дверей. Совсем близко раздался гулкий стук — это обитатель одной из камер бросился на посетителей из глубины своей комнатки, врезался прямо в середину дверей и глубоко ранил голову; фонтаном брызнула кровь. В камере напротив другой «пациент» спустил штаны до колен и стал яростно двигать бедрами, ударяясь о прутья решетки. Его член, покрытый шрамами и ссадинами от прошлых «упражнений», непристойно раскачивался, а мужчина стонал от боли и наслаждения. Лив с Габриелем и не заметили, как в камере за их спиной поднялась с пола фигура. Они обратили на нее внимание лишь тогда, когда в сумраке коридора разнесся леденящий душу нечеловеческий вопль, сразу заставивший других безумцев умолкнуть — все они поспешили забиться в самые темные углы своих камер.
Габриель круто повернулся на звук и увидел тощего как щепка мужчину, который разглядывал его из-за решетки. Он был обнажен до пояса, вся правая половина тела покрыта толстыми шрамами, которые покрывали кожу, словно панцирь. Шрамы опускались по руке до скрюченных пальцев и поднимались по шее до темени. Из-за этого кожа на лишенной волос голове туго натянулась, придавая лицу вечно вопросительное выражение. От человека исходил совершенно необычный запах, очень тревоживший тех, кто знал о его прошлом, — то был запах дыма.
