Майкл Коннелли - Черный лед
Пролистывая главу под названием «Деревянный поселок мостит улицы золотом», Босх увидел фотографию того, кого искал, помещенную рядом с описаниями неисчислимых богатств, полученных городом от хлопководства. Мужчина с очень светлыми волосами позировал фотографу на фоне внушительной усадьбы в средиземноморском стиле. С левой стороны здания точно утес вздымалась очень высокая башня с двумя узкими окошками на самом верху, придававшая ему сходство со средневековой испанской крепостью. Снимок этого мужчины хранил в потрепанном бумажном конверте и Кэл Мур, а крепость была его родным домом.
Прочитав подпись под фотографией, Гарри узнал, что видит перед собой одного из трех братьев Мур — Сесила.
— Вот этот человек, а вот и их дом. — Босх протянул историку раскрытый альбом.
— Сесил Мур, — сразу сказал старик.
— Он еще жив?
— Нет. Никого из братьев уже нет в живых. Сесил, кажется, умер последним. Это случилось в прошлом году, под Новый год. Он уснул и не проснулся. Впрочем, думаю, вы обознались.
— Это почему же?
— У Сесила не было детей.
Босх кивнул:
— Возможно, вы правы. Ну а дом? Его снесли?
— Это тоже нужно для генеалогического древа, молодой человек?
— Нет. Собственно, я из полиции. Приехал из Лос-Анджелеса, пытаюсь найти подтверждение одной истории, которую мне рассказали об этом человеке. Не могли бы вы мне помочь?
Старик посмотрел на него с легкой укоризной, и Гарри тут же раскаялся, что не открылся ему с самого начала.
— Не знаю, какое отношение это имеет к Лос-Анджелесу, но продолжайте. Что еще вам хотелось бы знать?
— Этот дом с башней все еще стоит?
— Да, Кастильо де лос Охос все еще стоит. «Замок с глазами» — так прозвали его из-за этих двух окон. Когда в ночное время они бывали освещены, люди говорили, что это глаза, приглядывающие за Калексико.
— Где расположен этот замок?
— К западу от города, в самом конце дороги, которая называется Койотова тропа. Поедете по Девяносто восьмому шоссе до Пинто-уэш, откуда начинается парк Крусификшн-торн. Далее свернете на шоссе Анса — оно называется так же, как здешняя гостиница, — и попадете на Койотову тропу. Замок — в самом конце, так что не проедете.
— Кто там теперь живет?
— Не думаю, чтобы кто-нибудь там жил. Сесил оставил его городу, но муниципалитет не в состоянии содержать такую большую усадьбу. Короче, ее кому-то продали — кстати, покупатель тоже приехал из Лос-Анджелеса, — но, насколько мне известно, в Кастильо де лос Охос так никто и не поселился. Чертовски жаль. Я надеялся, что мне удастся устроить там что-то вроде краеведческого музея.
Босх поблагодарил старика и вышел с намерением тут же отправиться в Крусификшн-торн. Он вовсе не рассчитывал, что в Кастильо де лос Охос, заброшенной усадьбе умершего год назад отца Мура, узнает что-либо полезное для расследования, однако делать ему было нечего, а характер не позволял Босху ни на минуту прекращать движения вперед.
Шоссе девяносто восемь, асфальтированная магистраль с двумя полосами движения, протянулась параллельно границе строго на запад от Калексико. Дорога пролегала по фермерским угодьям, густо прорезанным оросительными каналами. Открыв окно, Босх вдыхал запахи салата, зреющего на грядах зеленого перца и кориандра. Проезжая вдоль огромного поля, засаженного хлопчатником, Гарри вдруг подумал о том, что вся эта земля когда-то принадлежала компании «Колорадо риверленд».
Чуть дальше шоссе поползло на холмы, и Босх увидел вдали отчий дом Калексико Мура — Кастильо де лос Охос. Два окна в самом верху башни были темны, безжизненны и напоминали глаза, мрачно глядящие с бледно-персикового фасада башни, возвышающейся над горизонтом.
Босх пересек по мосту высохшее русло реки — очевидно, это и была Пинто-уэш, — но никакого знака не заметил. Бросив взгляд вниз, Гарри увидел под мостом голубой «чеви-блейзер». За рулем, как ему показалось, сидел человек с биноклем — это офицер пограничного патруля использовал удобную складку местности, какую представляло собой сухое русло, чтобы наблюдать за границей, оставаясь при этом невидимым для глаз нарушителей.
Сразу за несуществующей рекой фермерские поля закончились, дорога пошла вверх, а по сторонам шоссе поднялись холмы, густо поросшие бурым кустарником. Возле развилки, неподалеку от рощи, состоявшей из дубов и эвкалиптов, Гарри увидел щит-указатель: «Природный парк „Крусификшн-торн“. Осторожно! Заброшенные выработки!» В альбомах, которые Босх пролистал в Историческом обществе, упоминалось, что в начале века весь этот пограничный район был словно оспой изрыт шахтами и шурфами старателей, искавших здесь золото. Маклеры и спекулянты сколачивали и теряли огромные состояния, холмы кишели бандитами, но потом появилась компания и навела здесь порядок.
Босх закурил сигарету и сосредоточил внимание на башне. Приблизившись к ней, он видел ее теперь гораздо отчетливее. Она стояла внутри пространства, огороженного высокой каменной стеной, и ее безмятежная величавость в сочетании с бездушным взглядом высоких стрельчатых окон производила гнетущее впечатление. К своему удивлению, Гарри заметил, что замок не единственное строение на холме. Неподалеку от него он рассмотрел несколько красновато-бурых черепичных крыш. Судя по всему, это были жилые дома, но несмотря на это, величественная башня, озирающая окрестности стеклянными глазами окон, выглядела одинокой. Одинокой и мертвой.
Через полмили Босх свернул на север, на шоссе Анса; оно изгибалось и петляло, поднимаясь по холму. Справа от себя, уже довольно далеко внизу, Босх снова увидел фермерские поля, но полюбоваться ими не успел — на дороге мелькнул указатель. Гарри свернул на Койотову тропу и вскоре уже созерцал богатые асиенды и особняки, вокруг которых раскинулись обширные участки. Бóльшая часть их была обнесена высокими заборами, поэтому, проезжая мимо, Гарри видел только верхние этажи и крыши.
Койотова тропа заканчивалась разворотным кругом, огибавшим древний дуб с такими длинными ветвями, что летом они, должно быть, затеняли всю площадку для машин. Здесь, в конце тропы, стоял замок Кастильо де лос Охос.
Восьмифутовая стена, окружавшая поместье, закрывала почти все здание, кроме башни, и только сквозь решетчатые ворота можно было увидеть дом целиком.
Ворота были заперты — толстая стальная цепь и висячий замок надежно удерживали створки. Босх выбрался из машины, подошел к ним вплотную и в промежуток между прутьями увидел, что площадка для машин перед домом пуста, а шторы плотно задернуты.
Рядом с воротами на стене висел почтовый ящик; рядом в стену была вмонтирована кнопка переговорного устройства. Еще не зная, что он скажет, если кто-нибудь откликнется, Гарри позвонил, но ответа не дождался. Заглянув в почтовый ящик, Босх убедился, что он пуст.
Оставив машину у ворот, Босх вернулся по Койотовой тропе к ближайшему дому. Это была красивая усадьба, одна из немногих не огороженная глухой каменной стеной. Впрочем, не доходя нескольких ярдов до парадного, Гарри наткнулся на белую загородку из тонкого штакетника. Возле калитки висела серая коробочка интеркома, и Босх нажал на кнопку. На этот раз ему ответили почти сразу.
— Кто там? — спросил женский голос.
— Полиция, мэм. Я хотел бы задать вам несколько вопросов, касающихся усадьбы вашего соседа.
— Какого соседа?
Только теперь Гарри понял, что голос принадлежит очень старой женщине.
— Я хотел спросить о замке, мэм.
— Там никто не живет. Мистер Мур умер несколько месяцев назад.
— Я знаю. Может, вы все-таки впустите меня, и мы поговорим? Я не отниму у вас много времени. Если хотите, предъявлю значок.
Последовала непродолжительная пауза, и вскоре Босх услышал в динамике лаконичное: «Входите». Электрический замок на калитке негромко зажужжал.
Хозяйка попросила Босха поднести значок ко вделанному в дверь «глазку», долго изучала его и только потом открыла. Гарри увидел перед собой высохшую, хрупкую, совершенно седую женщину в инвалидной коляске.
— Почему это они вдруг прислали полицейского из Лос-Анджелеса? — настороженно спросила она.
— Я расследую преступление, совершенное в этом городе, мэм. — Босх старался держаться почтительно и завоевать расположение хозяйки. — Оно касается человека, который когда-то, очень давно, еще мальчиком, жил в этом замке.
Женщина подняла на Гарри близорукие слезящиеся глаза и прищурилась, словно стараясь разглядеть что-то, минувшее давным-давно.
— Уж не о Калексико ли Муре вы говорите?
— Да. Вы знали его?
— С ним что-то случилось?
Босх смутился.
— Он умер, мэм.
— Он погиб там, в Лос-Анджелесе?
— Да. Мы вместе работали в полиции. У меня есть основания полагать, что обстоятельства его смерти имеют отношение к его жизни здесь, поэтому я и приехал. Что же касается вопросов… Признаться, я еще не знаю, о чем спрашивать. Насколько мне известно, он жил в замке недолго. Но ведь вы помните его, да?
