Кристин Керделлян - Тайные врата
Эмма вернулась через три минуты с большим фонарем. Пьер уже был внизу. Она спустилась по ступенькам, которые вели в туннель. Стоять можно было только пригнувшись.
– Холодно здесь, – сказала Эмма, присоединившись к Пьеру и подавая ему фонарь.
– Да уж, не жарко.
Он взял у нее фонарь, прикоснувшись к ее пальцам. И тут же отдернул руку, почувствовав уже ставшую привычной дрожь удовольствия.
Пьер направился к узкому проходу, Эмма следовала за ним.
Оказавшись перед толстенной стеной, справа они заметили металлическую дверь.
– Попробуем открыть? – спросил Пьер, берясь за стальную ручку.
Дверь не была заперта и открылась без малейшего усилия.
– Ею недавно пользовались, – сказала Эмма.
Войдя в тайную комнату, они сделали несколько шагов по земляному полу. Было оглушающе тихо, лишь удары сердца отдавались в ушах.
– Как ты думаешь, архивы французских королей все еще здесь? – прошептала Эмма.
Пьер повернулся к ней:
– Если Баретт их нашел, то, наверное, перенес их в надежное место.
Они пошли дальше и увидели старый сундук. На его петлях не было замка.
Пьер поднял крышку и посветил фонарем.
В сундуке лежали маленький ноутбук, компакт-диск и шлем с электродами.
35
Пьер поставил сундук в спальне Дэна. На всей вилле «Трианон» эта комната была лучше всех остальных оборудована с точки зрения информатики, кроме того, в ней стоял лучший кондиционер и она была самой уютной. И еще, Эмме нравилась огромная кровать. Несмотря на электронные подносы и выдвижной плазменный экран, она явно была создана не только для того, чтобы спать.
– Помоги мне! – попросил Пьер.
Он даже не представлял, о чем думала Эмма в этот момент. Сейчас Пьер сосредоточенно разбирал вещи, найденные в тайной комнате, и самое приятное предназначение самой современной постели в мире от него явно ускользало… «Бедные мужчины, – с сочувствием подумала Эмма. – Не умеют делать два дела одновременно».
Пьер выложил на постель красную коробку от ноутбука, компакт-диск, до сих пор в плексигласовой упаковке, и занятный шлем: широкая жесткая полоса, к которой крепился беспорядочно расположенный десяток электродов на вакуумных присосках.
На крышке ноутбука они увидели надпись: Для Эммы. На компакт-диске слово, написанное черным маркером: backdoor.
– Все, поиски закончены! – воскликнул Пьер. – Цифры кода, конечно, записаны на диске. Остальное, – прибавил он с оттенком ревности в голосе, – наверное, изобретение, которое он хотел оставить тебе…
Пьер сел на кровать и вставил диск в компьютер, стоявший у изголовья. На экране появилось окошко с требованием пароля.
– Я попробую «Аполлон»…
– Давай.
Пьер набрал имя сына Латоны.
Invalid data. Try again.
He получилось. Пьер попробовал «Ленотр».
Invalid data. Try again.
To же самое. Он встал и швырнул упаковку от диска на пол.
– Он смеется над нами, твой дружок Баретт! Мир находится на грани катастрофы, люди мрут как мухи, а он в это время заставляет нас играть в «Форт Баярд»! Если ввести неверный пароль в третий раз, тебя просто выкинут из системы! Что это может быть за пароль? Ты же все у нас знаешь!
– Пьер, успокойся! Не нервничай! Дэн умер, как ты смеешь так о нем говорить? Ты действительно считаешь, что он хотел, чтобы эти цифры кода попали в руки кому попало? Я уверена, мы найдем пароль. Давай поразмышляем спокойно!
«Поразительно, – подумал Пьер, – Эмма готова оправдать все, когда речь заходит о Баретте». Она взяла ноутбук и включила его. Появилась надпись: Идет загрузка. Подождите… На загрузку компьютеру понадобилось две минуты. Стоя у окна, Пьер пытался успокоиться, вертя в руках два китайских синих шара, украшенных золотыми драконами, которые нашел на камине.
– Пьер, посмотри!
В ту же секунду из динамика ноутбука раздался голос:
– Добро пожаловать, Эмма. Я счастлив, что ты добралась сюда…
Пьер вздрогнул. Это был голос Баретта. Голос с того света.
– Надень на голову шлем с электродами. Сиди абсолютно неподвижно, прижав затылок к закрепленной пластинке, и внимательно смотри на картинки. До скорого.
Эмма вздрогнула и подозрительно посмотрела на шлем.
– Ты слышал?
– Это Баретт, да?
– Да, это голос Дэна.
– Потрясающе.
– Это правда он! Он…
– …записал это сообщение перед смертью. Сообщение, очевидно, для тебя.
Эмма поежилась. Пьер подошел, сел рядом с ней на кровать.
– Это Баретт, никаких сомнений. Или его искусственно воспроизведенный голос. Хорошо. Давай успокоимся. Сделай, как он говорит. Шлем связан с компьютером. Никакого риска. Он не отправит двести двадцать вольт тебе в мозг! Мне кажется, это надо сделать для того, чтобы прочитать диск… – Ты помнишь «БрейнМэп»?
– «БрейнМэп»?
– Да.
– Смутно… Что-то я слышала. Предприятие, медицинские исследования, прогорело три или четыре года назад? Было досье о них какое-то.
– Да. Я опрометчиво купил их акции, когда они появились на бирже. Фирму закрыли, но они продали свою лицензию «Дженерал Диджитал», где потом продолжали исследования. Это называется сканирование мозга, помнишь? Прибор использует ту же методику, что и медицинские сканеры.
– Я плохо помню.
– Это просто: когда активизируется участок мозга, ему нужен дополнительный кислород, поэтому к нему направляется кровь. И это видно на экране: зона «зажигается»!
Пьер встал, подошел к окну, потом вернулся к Эмме.
– Я помню, что перед президентскими выборами «Дженерал Диджитал» сделала невероятную рекламу для продвижения своего продукта. Об этом говорили все средства массовой информации. Исследователи проводили опыты на сторонниках республиканцев и демократов. Они показывали им фото их любимого кандидата. Каждый раз зона мозга, отвечающая за эмпатию, удваивала активность. И наоборот, когда показывали фото соперничающего кандидата, сканер фиксировал прилив крови к тому участку мозга, которым человек пытается сдержать свои эмоции. Тому, где он… где он пытается… пытается не любить в каком-то смысле.
Пьер отвернулся, нерешительно произнося последние слова.
– Хочешь сказать, что это сканер, который анализирует эмоции? Который позволяет узнать, искренен человек или нет? Что-то вроде супердетектора лжи?
– Точно. Сегодня это крайне актуально. Когда обманывают, используют не ту часть мозга, с помощью которой говорят правду. И этот прибор измеряет реакции намного лучше, чем старые детекторы, которые лепят ошибку на ошибке. Вспомни! Они приписывают эмоциональным людям то же учащение ритма сердца, как лжецам…
– Да, – признала Эмма. – Игроки в покер могли обмануть машину, сохраняя ледяное спокойствие, даже блефуя. Но что мы можем сделать со всем этим?
Внезапно раздался сигнал компьютера. В углу экрана открылось окошко.
CNN Evening News. Десять погибших в Лос-Анджелесе. Распространяется загадочный синдром потери памяти.
– Пьер, смотри!
Он наклонился над плечом Эммы, увидел логотип CNN, потом диктора. Наверное, Баретт запрограммировал компьютер так, чтобы он подключался к CNN всякий раз, как станут передавать важную информацию.
От этих новостей становилось не по себе.
Диктор рассказывал об умерших в Лос-Анджелесе; во всех десяти случаях люди умерли при одикаковых обстоятельствах. Перед смертью два или три дня они страдали глубоким бредом и потерей памяти. Все жертвы, вернувшиеся из далекого путешествия, не помнили ни своего имени, ни места, куда прилетели. По словам очевидцев, перед вылетом они приняли таблетку мелатонина в аэропорту Нарита, Токио.
Токио. Не Бостон.
Какой город будет следующим?
На экране тем временем появилась информация из Гонконга и Манчестера. Очереди за минеральной водой. Больницы переполнены. Репортаж из Парижа – снято с вертолета: площадь Звезды полностью заблокирована. Улицы, которые вели к ней, похожи на длинные хаотичные парковки. Движение парализовано.
– Эмма, нельзя терять ни минуты! Надевай шлем! – приказал Пьер. – Вот. Затылок прямо, голова немного назад, как советует Баретт.
Пьер помог ей надеть на голову странный шлем.
– Я, наверное, смешно выгляжу с этой штукой на голове, – сказала она, чтобы скрыть волнение.
Пьер не ответил. Не самое лучшее время думать о том, как она выглядит. Что за мания у женщин постоянно спрашивать, какое впечатление они производят…
– Я выгляжу как шут, да? – повторила Эмма.
– Очень милый шут, – уточнил Пьер, поправляя шлем.
Пьер взял жесткую пластинку и поставил на нее ноутбук, пока экран компьютера не оказался на высоте глаз Эммы.
– Теперь не двигайся, молчи, сконцентрируйся на том, что увидишь, ладно?
