Михаил Март - Кровавый круг
— Вот что, Умар. Пока ночь не наступила, можно еще разгуливать по городу, не привлекая к себе внимания. Машина у тебя есть, так что покрутись по округе, пока мы здесь будем крыс на ужин вылавливать.
— Где же мне крутиться?
— Сегодня мы должны были получить записку в «Октябрьской». Тот, кто ее нам перешлет, в номер не зайдет. Он обычно оставляет свои послания у портье. Сумеешь?
— Я знаю всех администраторов. У меня с ними хорошие отношения, когда я открываю перед их глазами свой бумажник.
Вика взяла свою сумочку, достала из нее пачку денег, выдернула стопку и протянула Умару.
— Потом посчитаешь, сколько здесь получилось. Думаю, около тысячи зеленых. Это тебе на мелкие расходы и на поддержание дружбы с обслуживающим персоналом. Я уверена, что записку принесут сегодня. Наш благодетель и путеводная звезда наверняка после сегодняшней заварухи потерял нас из виду. А мы без него — как без компаса в океане.
— Я все понял.
— С Богом. Мы ждем тебя.
Умар вышел из каюты, и его тяжелые шаги послышались на железных ступенях трюмного трапа.
— Ты доверяешь этой обезьяне? — спросил Эдуард.
— Больше, чем тебе. Он нам жизнь спас, а ты только и думаешь, как его погубить. Учти, Эдди, один ты не выплывешь. Можешь досматривать свои сны, которые тебе оборвали в гостинице, а мы с мужем подышим свежим воздухом и повоем на луну.
— Только не забывайте, что и вам без меня не выплыть. Я часть кроссворда.
— Твоя собственная мнительность тебя погубит. Вика взяла за руку Григория и повела за собой на
палубу.
По реке скользил холодный ветер. Посудина покачивалась из стороны в сторону. Причал тянулся вдоль берега на несколько сотен метров, где бок о бок стояли суда и грубо толкали друг друга, хлопая бортами, увешанными автомобильными покрышками, будто боялись, что сосед их вытеснит с законного места.
Высокая гранитная стена скрывала набережную от обозрения, зато любой мог подойти к каменному парапету с улицы и наблюдать за молчаливыми, погруженными в сон судами.
— Когда ты его наняла? — спросил Григорий, обнимая жену за плечи.
— Сегодня. И, как видишь, сделала это вовремя.
— Я всегда знал, что моя жена — самая умная женщина в мире.
— Ты не забыл свое письмо?
— Слава Богу, что я успел надеть брюки.
— Могу я взглянуть на него?
Он настороженно посмотрел Вике в глаза. Она усмехнулась.
— И ты тоже? — Вика запустила руку под блузку и достала конверт. — Можешь прочитать. У меня от тебя секретов нет.
Они обменялись записками и всматривались в текст, освещенный лунным светом.
— В данной ситуации эти записки сохранять небезопасно. Мы должны их уничтожить, — предложила Вика.
— Ты права.
Он достал зажигалку и сжег послания, бросив догоравшие уголки в воду.
— На этом все не кончится. Он не написал тебе, где лежит пятигранный ключ от колодца. Уверена, этот ублюдок настроит еще десяток стен у нас под носом. Но мы не знаем главного.
— Точки на карте?! — скорее ответил, чем спросил Григорий.
— Именно. Эдди опасен. Он единственный из нас, кто носит оружие. От него можно ждать чего угодно. Наверняка у него имеется хитроумный план. Ведь только он знает, что делать с таким количеством золота.
— Я тоже знаю, — спокойно сказал Чайка.
Викины глаза стали еще больше, и она повернула голову к мужу. Ветер трепал ее шикарные волосы, а лунный свет скрадывал мелкие морщинки и делал кожу лица бархатисто-чистой и гладкой. Гриша не просто любил свою жену, а был в нее влюблен, как в ту первую секунду, когда увидел будущую спутницу впервые. Она споткнулась, сломала каблук и рассыпала апельсины. Этого мига он не забудет никогда.
— И что же делать с этой неподъемной грудой металла?
— Продать моему конкуренту. Потери составят процентов двадцать, не больше. Но иного пути у нас нет. А у тебя есть другие идеи?
— У меня есть законный муж, которому я принадлежу. Как он решит, так и будет. Одной мне ничего не нужно.
Он улыбнулся и еще крепче сжал плечи любимой женщины.
23 часа 35 минут
После того как Умар позвонил Сироткину на мобильный телефон, прошло больше получаса, но Илья не появлялся.
Умар сидел в машине, и у него болела шея от бесконечного ерзанья и оглядывания по сторонам. Наконец он увидел, как из-за угла появилась высокая худая фигура в длинном темном плаще.
Илья подошел к машине и сел на переднее сиденье.
— Докладывай, — коротко буркнул Сироткин и уставился в ветровое стекло.
— Они доставлены на баржу. Все целы. Послали меня в гостиницу за запиской.
— Допустим, ты принесешь им записку. Но я бы на их месте перестал тебе доверять. Отель оцеплен, идет расследование. Ни один псих туда не понесет записку, а если таковая и попадет к портье, он сдаст ее следователю. Записка должна иметь адрес. Если она предназначена бежавшим преступникам, значит, ее необходимо передать кому следует, но при чем здесь ты? Никто. Посторонний.
— Я выдаю себя за местного частного детектива и хорошо знаю всех дежурных. Вика дала мне пачку денег на подкуп.
— Уже лучше. Сделаешь так. Скажешь, что записку портье прочитал сам перед тем, как отдать следователю. За сто долларов он рассказал тебе ее содержание. Там говорилось о Новосибирске и главпочтамте…
— Отпадает. В спешке они оставили паспорта в номере. Теперь они бомжи. Без роду и без племени.
— Тем лучше. Новосибирск. Трамвайный маршрут номер девять. Пусть катаются по городу, их найдут. Это им облегчит задачу. А в городе не хватит оперативников, чтобы забить каждый трамвай своими агентами.
— В таких случаях вагоновожатый снабжается фотороботом.
— Об этом знаешь ты, а не они. Для подстраховки пусть садятся в трамвай в час пик, когда в транспорте толчея. Сделай так, чтобы на работу Вика выходила в твоем сопровождении. Они согласятся с твоими доводами. На конечной остановке брось записку под столб с указателем маршрута. Найди клочок бумаги голубого цвета, чтобы я не поднимал весь мусор с земли. На листе напишешь бортовой номер трамвая, но на него не садись. Сядешь на следующий. Когда я найду твою записку, я буду знать номер трамвая, проеду на машине по линии, обгоню его на пару остановок и буду вас поджидать. Задача ясна?
— Ты гений, Илья. Но зачем тебе самому светиться?
— В трамвай сядет другой. Информация для них будет в газете. Так что не выгляди идиотом, а реагируй правильно. Ты должен сверкать в их глазах как новенький гривенник. А теперь скажи мне: зачем ты убил оперативника? — без перехода спросил Илья.
Умар покачал головой.
— Обижаешь, начальник. Я стрелок от Бога. У меня не было выбора, и я вынужден был сбить парня с ног. Впредь ему наука. В следующий раз умнее будет. Пара ребер и мягкие ткани быстро заживут. Организм молодой, крепкий…
Не прощаясь, Илья покинул машину и растворился в темноте.
23 часа 45 минут
Улицы опустели. Вадим Астахов приехал с напарником раньше положенного. Он хотел обследовать местность. Машина с девчонками стояла в общей цепочке легкового транспорта, оставленного на ночь у обочины.
Они припарковались рядом. Астахов вышел и пересел в машину к девчонкам. Подружки не скучали, они пили пиво из банок и мыли косточки очередной жертве.
— Если вы не звоните, значит, здесь все тихо. Я прав, красавицы?
— Они на барже № 312. Мертвая посудина, с нее не уйдут. А их ангел-хранитель смылся, — защебетала кокетливая девчушка, сидевшая за рулем. — Всем там тесновато. Возможно, он вернется утром. Привезет им жрачку и одежду. Жалкий у них вид.
— Очевидно, этот тип поехал готовить для них достойное убежище, — проворковала ее подружка.
— Или готовить отход из города. Вряд ли они рискнут здесь оставаться после такого шухера, — предположила третья девушка.
— Гадать не будем, — заключил Вадим. — Нам бы не упустить их. Ладно, девчушки, вы можете ехать, а я пойду гляну, что там за корыто стоит на воде.
— Лучше не ходи.
— Я воробей стреляный, меня не засекут.
— Ладно. Но мы тебя дождемся. Все равно спешить некуда. В общаге сегодня идет гульба, а здесь тихо.
— Как знаете.
Астахов пересек пустынную набережную и подошел к гранитной балюстраде. Слабый свет луны превратил воды Белой в черную широкую ленту. О причал бились пенистые волны и расшибали себе лоб, превращаясь в брызги. Череда ветхих суденышек покачивалась, словно невыспавшиеся студенты на лекциях, клевавшие носом то вниз, то вверх.
Одна-единственная баржа излучала слабый свет из круглого иллюминатора, будто золотая монета, брошенная в темноту.
Он не был бы репортером, если бы вернулся к своему наблюдательному пункту. Тут человек ничего с собой поделать не мог. Не в силах сдерживать свой порыв, Вадим спустился по крутым ступеням к пирсу, прошел вдоль причала и достиг нужной точки. Осмотревшись по сторонам, перешел по трапу на борт баржи. Тишина. Шаг за шагом Астахов подбирался к заветной цели — светившемуся золотому кругляшку.
