Джеймс Гриппандо - Вне подозрений
— Доброе утро, Катрина.
От неожиданности она вздрогнула и так резко обернулась, что уронила стакан с соком. Он со звоном разбился у ее ног. В патио, на пороге застекленной двери в кухню, стоял мужчина. Она уже хотела было закричать, но тут он сказал:
— Это я. Юрий.
Катрина присмотрелась. О Юрии она была наслышана, но за восемь месяцев работы видела его лишь однажды, да и то мельком, когда он приходил по какому-то делу к Владимиру.
— Господи! До смерти меня напугали.
— Так ты впустишь?
Она отворила дверь.
— Могли бы и постучать вежливости ради.
Он вошел. А потом демонстративно постучал по дверной панели — три раза, с паузой после каждого стука. Должно быть, он шутил, но на лице не было заметно и тени улыбки. Он вообще мало походил на человека, который часто улыбается.
Юрий затворил за собой дверь, затем задернул стеклянную панель шторкой и запер.
— Тебе нечего меня бояться. Ты это понимаешь, верно?
Катрине не понравился его взгляд, она занервничала, но старалась не подавать виду.
— Да, конечно.
Выражение его лица не изменилось. Тот же холодный, оценивающий взгляд.
Катрина схватила бумажное полотенце и вытерла пол, потом собрала осколки стекла и выбросила в мусорное ведро. Юрий следил за каждым ее движением.
— Выпьете что-нибудь? — предложила она. — Кофе? Соку?
Ответа не последовало. Он выдвинул стул, развернул его и уселся лицом к спинке, положив на нее руки.
— Где пропадала всю ночь?
— Выходила.
— Куда выходила?
— Просто выходила, и все. — Катрина скрестила руки на груди и прислонилась к холодильнику, самой своей позой давая понять, что это не его ума дело.
Он же продолжал смотреть на нее пронизывающим взглядом холодных темных глаз.
— Уверены, что не хотите кофе?
— Лучше скажи-ка мне вот что, Катрина. Как поживает грязный кровяной бизнес?
Она пожала плечами:
— Прекрасно.
— А тебе известно, что это мы придумали банк крови?
— Кто «мы»?
— Мы, русские. Мало кто это знает. Никаких банков крови не существовало в природе, пока в тридцатые годы в Советском Союзе не начали брать кровь покойников. Я тоже не верил, до тех пор пока один врач не показал мне старый фильм. О том, как советские врачи придумали брать кровь у мертвецов, пока не наступило трупное окоченение, пока в теле не распространились бактерии. Такую кровь можно использовать.
Она промолчала, не понимая, куда он клонит.
— Ты только представь, Катрина! Кровь от мертвецов!
Теперь она начала понимать. Похоже, он каким-то образом разузнал, что она залезала в компьютер Владимира и знает всю правду о женщине из Джорджии, в теле которой недоставало трех литров крови, зараженной СПИДом.
— Когда-нибудь слышала о таком? — задал он вопрос уже в лоб.
— Нет.
Юрий улыбнулся, но от этой улыбки так и веяло холодом.
— Владимир тебе доверял, ты это знаешь?
— Нам хорошо работается вместе.
— А мне всегда казалось, он хотел затащить тебя в постель.
— Мне тоже. Пока я не увидела фотографию его дочки. Мы с ней очень похожи.
— Повезло тебе. Признаюсь, лично мне плевать, на кого ты там похожа. И я доверяю тебе куда меньше.
— Да, он мне говорил.
— Еще бы не сказать! У Владимира была мерзкая привычка выбалтывать людям то, что не следует. Поэтому и пришлось ему уйти.
— Он уехал?
— Да, отправился на покой. В долгосрочный, так сказать, отпуск. Впрочем, это не важно. Важно другое. Нам с тобой надобно восстановить доверие.
— Думала, что история с Тео Найтом все расставит по своим местам.
— Так и есть.
— Тогда что нам восстанавливать? Вы нашли его машину, не правда ли?
— Да, там, где ты и сказала. Кстати, именно я подогнал ее к дому доктора Марша прошлой ночью.
— Зачем?
— У Тео была веская причина убрать Марша. Ну, вот я и решил маленько подсобить копам, навести их на нужный след.
— Я видела в новостях. Доктор Марш мертв.
— Мертвее не бывает. Как Тео Найт?
По спине у Катрины пробежали мурашки.
— О чем это вы?
— Да только хочу сказать, что доктор Марш мертв, вот и все.
— И Тео Найт — тоже.
— Неужели?
— Думаете, я вру? — с нервным смешком спросила она.
— Может, и не врешь. Но хотелось бы знать подробности. Расскажи, как именно отправился на тот свет Тео Найт.
— Да нечего тут особенно рассказывать.
— Люблю детали. Такой уж я любопытный парень. Давай, говори.
— Я спряталась на заднем сиденье, дождалась, когда он выйдет из бара. Приставила к башке ствол и велела ехать на запад, к докам и складам. Нашла подходящий канал. Приказала ему вылезти из машины и идти к воде. Ну вот, собственно, и все.
— Но ты выпустила самую эффектную часть. Хочу знать, как ты его пришила.
— Выстрелом в голову.
— С глушителем?
— Да, конечно.
— Куда именно в голову?
— В затылок. Одним выстрелом.
— С какого расстояния?
— С близкого. Меньше дюйма.
— И кончик ствола упирался ему в череп, так или нет?
— Гм… Может, и упирался. Точно не помню.
Он поднялся и подошел к ней. Катрина не двинулась с места, но внутри у нее все сжалось.
Юрий придвинулся еще ближе, сложил ладонь пистолетом, приставил большой палец ей к затылку.
— Вот так?
— Ну, примерно.
— Под таким углом пулевое отверстие должно быть сквозным.
— Так оно и было. Пуля вышла через лоб.
Юрий отошел и кивнул, но по выражению его лица Катрина сразу поняла: он ей не верит. Поняла, что попалась в расставленную ловушку.
— Странно, — протянул Юрий. — Все выстрелы, которые я производил пистолетом двадцать второго калибра, ни разу не оставляли сквозного отверстия.
— Разве?..
— В том-то и прелесть двадцать второго калибра. Вот почему это оружие предпочитают профессионалы. Мощное, но черепа насквозь не прошьет. Не то что тридцать второй калибр или девятка. Пуля от двадцать второго входит с одной стороны, потом рикошетит от внутренней стороны черепной кости, снова рикошетит и превращает мозги в яичницу.
Катрина промолчала.
— Так ты абсолютно уверена, что твоя маленькая пулька вышла у него через лоб?
— Ясное дело, уверена. Может, у тебя так ни разу не получалось, но факт есть факт. Всегда что-то случается впервые.
— Первый раз не считается, если нет свидетелей.
— Я что, должна была его на людях убивать, что ли?
— Нет. Но если хочешь завоевать мое доверие, придется тебе повторить этот фокус при мне.
— Поздно. Тео мертв.
— Тогда найдем другого.
— Другого?
— Ага. — Темные глаза его оживились и смотрели почти весело. — Всегда найдется кто-нибудь другой.
63
Джек вернулся домой на рассвете. На цыпочках прошел мимо постели, щурясь от первых лучей яркого утреннего солнца. Синди заворочалась под одеялом.
— Где ты был? — зевая, спросила она.
— Да надо было кое-что проверить.
— Я беспокоилась. Пыталась тебе дозвониться.
Он достал из кармана мобильник.
— Батарейка разрядилась. Извини. А я даже внимания не обратил.
— Ну, выяснил что-нибудь о Тео?
— Вроде как. Ты спи, спи. Я не хотел будить тебя.
Синди опустила голову на подушку. Он осторожно прилег рядом на матрас. Но тут раздался пронзительный звонок в дверь, оба вздрогнули от неожиданности.
— О Господи! Кого еще там принесло? — проворчал Джек.
— Наверное, репортер. Не подходи.
— Нет, надо посмотреть. — Он поднялся с кровати, прошел более длинным путем через кухню, заодно подключил мобильный телефон к зарядному устройству. В дверь снова позвонили. Он вышел в прихожую и прильнул к глазку. При виде Катрины сердце у него забилось.
— Одну минутку, — сказал Джек и поспешил в спальню.
Синди уже встала и натягивала джинсы.
— Кто там? — спросила она.
— Катрина. Она информатор, работает на правительство.
— Чего ей надо?
— Пока еще не знаю. — Джек подошел к комоду. Выдвинул верхний ящик, достал револьвер и сунул за пояс брюк. А сверху надел длинный мешковатый свитер, чтобы не было видно.
— Что ты делаешь, Джек?
— Да не волнуйся ты так. Она агент ЦРУ, работает на правительство. Все нормально. Но с учетом того, что Тео пропал, а доктор Марш убит, не следует пренебрегать мерами предосторожности.
— Джек…
— Оставайся здесь, пока я не скажу, что все о'кей. Тогда выходи. И держи телефон под рукой. Если вдруг поймешь, что что-то не так, звони девять один один.
— Ты меня пугаешь.
— Оставайся здесь. Я скоро.
Он вернулся в прихожую. Глубоко, всей грудью, втянул воздух. «Она информатор, работает на правительство», — снова напомнил он себе, хоть и знал по опыту, что таким людям не следует слишком доверять. Просто в данный момент Джек не видел лучшего способа найти своего пропавшего друга. И вот он осторожно отворил дверь.
