Татьяна Степанова - Царство Флоры
– Ты с ним об этом говорил? Спрашивал, почему он не хотел продавать? Ведь это столько денег, целое состояние, причем сразу.
– Я спросил его в прокуратуре. Он ответил: а разве вам не понятно?
Катя помолчала.
– А о Тихомирове он что-нибудь говорил тебе? – спросила она после паузы.
– Нет. Но у следователя он просил с ним свидания в тюрьме. Естественно, ему не разрешили. Он же в деле потерпевшим проходит. А Тихомиров… Знаешь, Катя, временами мне кажется, что я, столько лет проработавший в розыске, вижу таких людей, как он, насквозь, а потом через минуту убеждаюсь, что я их вообще не понимаю, не просчитываю, не секу. Одно теперь я знаю совершенно точно: они, такие несхожие внешне, по сути друг на друга все же очень похожи. И это не случайно, что они дружили со школы, что стали компаньонами. Они… В общем, надо свыкнуться с мыслью, что они могут быть разными в каждое отдельно взятое мгновение жизни – убивать с холодным расчетом ради своей выгоды ни в чем не повинных, совершенно посторонних людей и при этом страстно, фанатично любить своих детей, считая, что все дозволено, чтобы обеспечить их будущее. Предавать дружбу и одновременно оправдываться перед тем, кого предаешь. Мечтать о красоте, о райских садах на земле и быть совершенно равнодушным ко всему остальному. Спрашивать на полном серьезе: почему нельзя совершать убийство? Кем это запрещено? Выращивать цветы, быть гениальным художником, флористом и при этом не быть добрым. Являть собой тип законченного эгоиста.
– Эгоист все-таки не убийца, – сказала Катя. – Из двух зол выбираем меньшее. Пусть Балмашов – эгоист, как все творческие личности. Но Тихомиров, он… Убийство Суслова, убийство Бойко, убийство Марата Голикова. «Волга», которую он угнал, чтобы труп перевозить, платок окровавленный и секатор, который он же и подбросил в «Мерседес» Балмашова. Эти искусственные цветы – крокус и анемон, которые он заказывал и покупал тайком через Интернет. Это же целая паутина. Он, как паук, оплетал Балмашова ею… А то, что он в конце концов решил убить и тебя?!
– Он просто посчитал, что, если Балмашова, уже, по мнению милиции, находящегося в бегах, возьмут с поличным сразу после убийства сотрудника милиции, это будет венцом всего его плана. Он сам ведь признается. Катя, он сильно нервничал, тревожился – а не перемудрил ли он с этой картиной, с «Царством Флоры», со всей этой мифологией… Не слишком ли все это сложно для нас? Догадаемся ли, дойдем ли до всех этих интеллектуальных высот? Достаточно ли улик, достоверны ли они? А тут – убийство милиционера. Просто и ясно. Маньяк Балмашов в наркотическом угаре с двумя пистолетами «ТТ». Раньше за такое сразу приговаривали к расстрелу. Теперь за это – пожизненное заключение. Чего он как раз и добивался для Балмашова. А дальнейшее представлялось вообще простым делом. У них ведь, оказывается, было еще в самом начале их совместной деятельности подписано соглашение о том, что каждый из них может самостоятельно управлять и распоряжаться не только своей долей, но и всем бизнесом в целом, в случае если компаньон не может по каким-либо причинам исполнять свои деловые обязанности. Сидя в тюрьме, Балмашов эти обязанности, естественно, исполнять бы не смог. Фирма автоматически перешла бы во владение Тихомирова. А он ее вместе с земельными угодьями тут же продал бы банку, получив деньги, к которым так стремился.
– Никита, а как же то ночное нападение, о котором нам рассказывал Балмашов? Ты до последнего был уверен, что он лжет, что никто на него не нападал.
– Нет, он нам вовсе не врал. Нападение было тоже частью плана Тихомирова. Там, у озера, он сам примерил на себя роль, которую уготовил Балмашову, – роль маньяка. Он напал на него, сбил с ног, начал душить. В результате он его смертельно напугал и практически вынудил обратиться в милицию. Все это произошло, как ты помнишь, почти сразу после убийства Суслова и Бойко. Тихомиров просчитал все: да, милиция в конце концов выйдет на фирму, где те покупали цветы. Однако как скоро это случится? Он решил подтолкнуть ход событий. Фактически подставил нам Балмашова сначала в качестве просто странноватого чудака, заявителя с явными заскоками. Там, ночью на тропинке у озера, он сразу же тщательно уничтожил все следы нападения. Даже фонарик, со страху оброненный Балмашовым, и тот нашел и забрал. А потом, позже, подкинул этот фонарик вместе с окровавленной тряпкой и секатором в его же машину. Настроение Балмашова, его страхи после этого нападения, мысли о смерти, от которых он никак не мог отделаться, играли Тихомирову только на руку. Все это точно ложилось на канву общего плана. Он все-таки успел хорошо изучить своего школьного друга, чтобы весь этот его дьявольский план выглядел вполне правдоподобно.
– Балмашов знает об этом, теперь все это известно по материалам дела. И тем не менее он просил с ним свидания? – Катя покачала головой. – Как он себя чувствует после сидения в бывшем бомбоубежище?
– Внешне вроде нормально, а внутренне… С нами он своими переживаниями не делится. Кстати, сегодня он в Москве работает – по соседству – на Охотном Ряду, в Думе какие-то заказы на озеленение помещений перед новой сессией выполняет. И Марина Петровых тоже там.
– Она разве не уволилась?
– Нет, – Колосов усмехнулся. – Как раз она-то посчитала нужным остаться.
Катя подошла к окну. От Никитского переулка до Охотного Ряда было рукой подать, но на деле все происходящее там было как на другой планете.
Или же ей это просто так казалось?
А в это самое время…
В это самое время (август, разгар отпусков, жаркий послеобеденный час) на заставленной ведомственным транспортом автостоянке перед зданием Госдумы охранник, понятий не имевший ни о «Царстве Флоры», ни о его обитателях, ни об обвиняемом в трех убийствах, похищении человека и покушении на жизнь сотрудника милиции гражданине Тихомирове, которого должны были везти в суд для продления срока содержания под стражей, разомлев на солнцепеке, лениво наблюдал, как из главного подъезда вышли двое – высокий мужчина в белом костюме и девушка – очкастенькая, рыженькая, как подсолнух.
Девушка почти сразу хотела двинуться к метро. Но мужчина удержал ее за руку:
– Марина, так дальше не может продолжаться. Надо поговорить. Я должен объясниться, попросить у тебя прощения за ту идиотскую сцену там, на мосту. Считай, что я просто был пьян. И себя не контролировал.
– Вы не были пьяны, Андрей Владимирович, – ответила Марина Петровых. – Это я была пьяной дурой.
Они подошли к «Мерседесу», припаркованному на стоянке по спецпропуску. Шикарная тачка привлекала внимание охранника гораздо больше, чем все их непонятные разговоры.
– Может, посидим где-нибудь недолго? – спросил он.
– А как же ваша жена?
– Она в Париже, у отца, ей пока лучше пожить там, чем здесь.
– Ясно. – Рыженький Подсолнух покорно кивнул.
– Поедем, Марина. Или моих извинений недостаточно? Ты все еще боишься меня?
– Я вас не боюсь.
Балмашов распахнул перед ней дверь машины.
– Я что-то устал, – сказал он. – И как-то не хочется, Марина… Не хочется оставаться совсем одному в такой вот чудесный вечер. В такое щедрое лето, да?
По Охотному Ряду неслись машины. Пахло бензином, гарью, резиной, нагретым асфальтом.
А в это самое время в «Царстве Флоры»… так близко, совсем рядом – и словно на другой планете. Нет, на картине…
Марина Петровых молча села в машину. Август – это сезон подсолнухов.
Время гиацинтов и прочих давно прошло.
Примечания
1
Подробней об этом читайте в романе Т. Степановой «Рейтинг темного божества», издательство «Эксмо».
2
Флоранс, как дела? (франц.)
3
Мне скучно. (франц.)
4
Это почему же? (франц.)
5
Подробнее об этом читайте в романе Татьяны Степановой «29 отравленных принцев», издательство «Эксмо».
6
Ну что, Флоранс? – Я не могу здесь больше оставаться…
7
Простите меня. Я говорю с вами мало и редко…
8
Историю путешествия Вадима Кравченко и Сергея Мещерского и об их приключениях в Карпатах читайте в романе Т. Степановой «Сон над бездной», издательство «Эксмо».
