Стивен Кинг - Пост сдал
«Нет, – думает Ходжес, – “страшно” – неверное слово. Правильно сказать, “я в ужасе”. Впервые меня ужасает будущее, в котором от моей личности не остается ничего. Если ее не уничтожит боль – помогут сильнодействующие препараты, которыми меня будут пичкать».
Теперь он понимает, почему рак поджелудочной железы называют скрытым и почему он почти всегда смертелен. Он прячется, набирается сил, направляет своих эмиссаров в легкие, в лимфатические узлы, в кости и в мозг. А потом наносит внезапный удар, не понимая в глупой ненасытности, что победа принесет смерть и ему самому.
Если только он этого не хочет, думает Ходжес. Может, это ненависть к себе, желание убить не столько хозяина, сколько самого себя. Вот что превращает этот рак в истинного князя самоубийств.
Он громко рыгает, и ему становится чуть лучше, одному Богу известно почему. Долго это не продлится, но теперь приветствуется любое облегчение. Ходжес вытрясает из пузырька три таблетки болеутоляющего (они уже напоминают ему о стрельбе из детского пугача по атакующему слону) и проглатывает, запивая водой из-под крана. Затем брызгает холодной водой в лицо, чтобы избавиться от мертвенной бледности. Вода не помогает, поэтому он бьет себя по щекам: пара оплеух каждой. Холли и Джером не должны видеть, насколько ему плохо. Ему обещан этот день, и он намерен использовать каждую минуту. Если потребуется, до самой полуночи.
Ходжес выходит из туалета, напоминая себе, что должен расправить плечи и перестать прижимать руку к левому боку, когда звонит его мобильник. Пит хочет вновь пожаловаться на свою напарницу, думает он – и ошибается. Звонит Норма Уилмер.
– Я нашла секретную папку, – говорит она. – Принадлежавшую великой Рут Скапелли…
– Да, – вспоминает Ходжес. – Список посетителей. Кто в нем?
– Нет никакого списка.
Ходжес приваливается к стене, закрывает глаза.
– Черт…
– Но я нашла служебную записку от Бэбино на его личном бланке. Цитирую: «Фредерику Линклэттер пропускать в часы посещения и после них. Она способствует процессу выздоровления Б. Хартсфилда». Это поможет?
Девушка со стрижкой морского пехотинца, думает Ходжес. Неопрятная и в татуировках.
Тогда колокола не зазвенели, появился лишь слабый отзвук, и теперь он знает причину. Ходжес видел тощую девицу с короткой стрижкой в «Дисконт электроникс» в 2010 году, когда он, Джером и Холли выслеживали Брейди. Даже шесть лет спустя он помнит, что она сказала про своего коллегу по киберпатрулю: Что-то там с его матерью, зуб даю. Он на ней повернут.
– Вы на связи? – В голосе Нормы слышится раздражение.
– Да, но должен идти.
– Разве вы сами не сказали, что будет бонус, если…
– Обязательно. Я помню, Норма. – И Ходжес дает отбой.
Таблетки действуют, и ему удается достаточно быстрым шагом добраться до офиса. Холли и Джером стоят у окна, выходящего на Лоуэр-Мальборо-стрит, и, судя по выражениям лиц, когда они поворачиваются на звук открывающейся двери, говорили они о нем, у него нет времени это обсуждать. И даже размышлять об этом. Потому что сейчас его мысли сосредоточены на модифицированных «Заппитах». С той самой поры, как они начали с этим разбираться, ему не давал покоя вопрос: как Брейди модифицировал игровые приставки, если он постоянно находился в больнице и едва двигался? Но теперь выходит, что он знал человека, который обладал необходимыми навыками, чтобы сделать это за него. Который с ним раньше работал. Который мог навещать его в Ведре в любое время с письменного одобрения Бэбино. Косящая под панка самоуверенная девица с татуировками.
– К Брейди приходила… только она и приходила… женщина, которую зовут Фредерика Линклэттер. Она…
– Киберпатруль! – Холли почти кричит. – Он с ней работал!
– Точно. Был еще парень… начальник, думаю. Кто-нибудь помнит его имя?
Холли и Джером переглядываются, качают головой.
– Это было так давно, Билл, – говорит Джером. – И нас интересовал только Хартсфилд.
– Да. Я запомнил Линклэттер, потому что она просто незабываемая.
– Можно воспользоваться вашим компьютером? – спрашивает Джером. – Может, я его отыщу, пока Холли займется девушкой.
– Конечно, приступай.
Холли уже сидит за своим ноутбуком, выпрямив спину, пальцы бегают по клавишам. Она разговаривает сама с собой, как с ней случается, если она чем-то увлечена.
– Черт. В «Белых страницах» нет ни адреса, ни телефона. Все равно стоит глянуть, множество одиноких женщин… да, долбаного телефона нет… вот ее страница в «Фейсбуке»…
– Меня не интересуют фотографии, которые она сделала на летнем отдыхе, или список ее друзей, – говорит Ходжес.
– Ты уверен? Потому что друзей у нее только шесть, и один из них – Энтони Фробишер. Я уверена, именно так звали…
– Фробишер! – кричит Джером из кабинета Ходжеса. – Энтони Фробишер был третьим сотрудником киберпатруля!
– Я тебя опередила, Джером, – говорит Холли. Она выглядит очень довольной. – Опять.
6В отличие от Фредерики Линклэттер, Энтони Фробишер в Сети есть. Его можно найти и по фамилии, и как «Вашего компьютерного гуру». Номер один и тот же – мобильный, как предполагает Ходжес. Он просит Джерома освободить его офисное кресло и медленно, осторожно садится. Взрыв боли, который он испытал, сидя на унитазе, еще не стерся из памяти.
Ему отвечают после первого гудка.
– Ваш компьютерный гуру, Тони Фробишер. Чем я могу вам помочь?
– Мистер Фробишер, меня зовут Билл Ходжес. Вы, наверное, меня не помните, но…
– Я прекрасно вас помню. – Голос у Фробишера настороженный. – Чего вы хотите? Если вы насчет Хартсфилда…
– Я насчет Фредерики Линклэттер. Нет ли у вас ее нынешнего адреса?
– Фредди? Откуда у меня ее адрес? Я не видел ее с тех пор, как закрылся «ДЭ».
– Правда? Согласно ее страничке в «Фейсбуке», вы – друзья.
Фробишер смеется, словно не верит своим ушам.
– А кто еще у нее в друзьях? Ким Чен Ын? Чарлз Мэнсон? Послушайте, мистер Ходжес, у этой ехидной сучки друзей не было и нет. Наверное, ее другом мог считаться Хартсфилд, но я только что получил на мобильник пуш-уведомление, что он мертв.
Ходжес понятия не имеет, что такое пуш-уведомление, да его это и не интересует. Он благодарит Фробишера и дает отбой. Догадывается, что остальные фейсбуковские друзья Фредди Линклэттер – не настоящие, она их добавила, чтобы не выглядеть полным изгоем. В свое время Холли могла бы поступить так же, но теперь у нее есть друзья. К счастью для нее, и к счастью для них. Однако остается вопрос: как найти Фредди Линклэттер?
Агентство, в котором работает он и Холли, не зря называется «Найдем и сохраним», но большинство их поисковиков настроены так, чтобы находить мерзавцев, у которых в друзьях мерзавцы, с уголовным прошлым и неоднократным попаданием в розыскные списки. Он может найти Линклэттер, в этом компьютеризированном мире мало кому удается проскользнуть незамеченным, но сделать это надо быстро. Всякий раз, когда какой-нибудь подросток включает один из этих бесплатных «Заппитов» и начинает «ловить» розовых рыб под синие вспышки, он получает – судя по ощущениям Джерома – подсознательные призывы заглянуть на сайт «Конец буквы “зет”».
«Ты – детектив. Да, у тебя рак, но ты все равно детектив. Так что забудь обо всем и ищи».
Но это так трудно. Мешают мысли обо всех этих подростках, которых Брейди пытался – к счастью, безуспешно – убить на концерте бой-бэнда «Здесь и сейчас». В том числе и сестру Джерома. И если бы не Дирис Невилл, Барбара лежала бы сейчас в гробу, а не мучилась со сломанной ногой. Может, на ней отрабатывалась технология? Как на Эллертон. Вполне логично. Но теперь «Заппиты» получили сотни подростков, и как-то они к ним попали, черт побери.
Тут его наконец осеняет.
– Холли! Мне нужен телефонный номер!
7Тодд Шнайдер на месте и настроен дружелюбно.
– Как я понимаю, у вас настоящий буран, мистер Ходжес.
– Есть такое.
– Нашли бракованные игровые приставки?
– Поэтому я, собственно, и звоню. У вас ведь есть адрес, по которому вы отправили ту партию «Заппит коммандер»?
– Разумеется. Я вам перезвоню.
– Не возражаете, если я подожду? Дело срочное.
– Срочное дело у адвоката, защищающего права потребителей? – В голосе Шнайдера слышится смех. – Это что-то новенькое. Давайте посмотрим, что я смогу для вас сделать.
Щелчок, и Ходжес переведен в режим ожидания. Звучит успокаивающая музыка, которая совершенно не успокаивает. Холли и Джером уже в кабинете, стоят у стола. Ходжес усилием воли не позволяет руке двинуться к боку. Секунды тянутся, складываются в минуту. Потом в две. Ходжес думает: «Либо ему позвонил кто-то еще, либо он забыл про меня, либо не может найти адрес».
Музыка режима ожидания смолкает.
– Мистер Ходжес? Вы слушаете?
