Избранные детективы серии "Высшая лига детектива". Компиляция. Книги 1-14 (СИ) - Уайт Лорет Энн

Он поднялся на крыльцо. Старые половицы громко заскрипели под его весом. Он дернул входную дверь. Та была не заперта. Он слегка приоткрыл ее, подождал, прислушался. Их встретила тишина. Пошарив по стене, он щелкнул выключателем и с бешено бьющимся сердцем ворвался внутрь.

В доме было пусто.

Внутри было холодно.

Отопление отключено, окна распахнуты настежь. Ветер играл краем красно-белой клетчатой скатерти.

А еще здесь стоял неприятный запах. Запах рвоты.

Сильвер вошла следом за ним. Гейб увидел у нее в руках ружье двенадцатого калибра. Своих собак она оставила на улице.

— Донован! — крикнул Гейб, войдя в коридор с табельным «смит-вессоном», уверенный, что Сильвер его прикроет.

Увидев ее поведение в ситуации с медведицей, он был готов доверить теперь ей свою жизнь в любой опасной ситуации. Он никогда не встречал никого, кто столь хладнокровно вел бы себя под огнем. Наделенная природным инстинктом, она была лучшим напарником, какой у него когда-либо был, а ведь она даже не полицейский. Это говорило о многом.

— Донован! — позвал он снова, на этот раз настойчивее. Ответом ему была тишина. Сетчатая дверь все так же хлопала на ветру. Осторожно двигаясь и держась ближе к стене, он с револьвером в руке свернул в маленькую спальню.

Никакого движения. Комната казалась пустой.

Гейб щелкнул выключателем.

Его констебль лежал на кровати с открытым ртом, неподвижный, как будто мертвый.

Глава 10

Гейб бросился к кровати.

— Донован! — крикнул он, хватая констебля за плечи.

Тот пошевелился и застонал.

— П-п-пить… — Речь Донована была невнятной. Он едва ворочал языком. Губы и ногти посинели, дыхание было частое, поверхностное, кожа блестела от пота. В комнате стоял ужасный запах, похожий на рвотный. Пахло в комнате и чем-то еще, чем-то приторно-сладким. Гейб пощупал его пульс. Тот был нитевидным.

— Принеси воды! — крикнул он Сильвер. Та быстро вышла на кухню. Гейб потянулся к телефону у кровати.

Гудка не было.

Линия отключена. Как и в здании полицейского участка. Гейб напрягся и пощупал лоб Донована.

— Он весь горит! — крикнул он Сильвер. — Телефон не работает. Его нужно как можно скорее доставить в клинику!

Обхватив лицо коллеги обеими руками, он крикнул:

— Донован! Можешь сказать мне, что случилось?

Прибежала Сильвер и приложила ко лбу Донована холодную мокрую тряпку. Тот приоткрыл глаза.

— О… Боже… Я… ничего не вижу… — Голос у него был как у пьяного.

— Ты брал с работы спутниковый телефон, констебль? Мне он нужен. Я должен позвонить в больницу, помочь тебе.

Констебль на мгновение пришел в себя.

— Стол… телефон… на столе. И… рация, — прошептал он, и его глаза снова закрылись. Сильвер бросилась в гостиную.

— Телефона нет! — крикнула она. — Рация тоже исчезла.

Грудь Гейба как будто сжали тисками.

Здесь явно побывал Стайгер.

Этот ублюдок перерезал провод стационарного телефона, забрал их последний спутниковый телефон и рацию. Он слышал, как Гейб тщетно пытался наладить связь. В сердце Гейба вспыхнула ярость.

— Послушай меня, Донован… что случилось? Ты кого-нибудь видел? Говорил с кем-нибудь?

Донован застонал, его голова безвольно повалилась набок. Гейб резким движением снял с пояса комплект индивидуальной защиты и приступил к сердечно-легочной реанимации.

— Гейб…

Услышав в голосе Сильвер мрачные нотки, он вскинул голову, но продолжил сдавливать ладонями грудь Донована.

— Я нашла это рядом с его холодильником. — Она подняла бутылку с антифризом и черное перо. — Его отравили, Гейб. Этиленгликолем. Могли добавить в ананасовый сок, стоявший у него в холодильнике. В раковине стоит пустой стакан, пахнущий соком. Я наблюдала эти симптомы у собак, которые лизнули антифриз. Его нужно немедленно доставить в больницу. Здесь ты ему ничем не поможешь.

Гейб поднял констебля на руки. Сильвер помогла ему вынести Донована из дома.

— Я возьму его квадроцикл, — сказал Гейб, когда они, шатаясь под тяжестью тела Донована, спустились с крыльца. — По дороге на нем я доберусь быстрее, да и Донована будет легче уравновесить передо мной. А ты следуй за мной верхом!

Гейб сел на сиденье квадроцикла. Места там едва хватало для одного. Он изо всех сил пытался удержать перед собой потерявшего сознание констебля, не давая ему упасть. Снег между тем пошел гуще, холодные хлопья ложились на его лицо. Он включил двигатель и понесся по изрытой колеями грунтовой дороге. Заросли тянулись с обеих сторон, фары изредка высвечивали в темноте блеск глаз какого-нибудь испуганного животного.

Тревога не отпускала его. Гейб молился, чтобы Сильвер не отставала, следовала за ним по пятам. Стайгер все еще мог быть рядом, затаиться и ждать в засаде.

В больницу, Карузо, давай скорее в больницу!

Его офицер умирал у него на глазах. У нее было оружие. Лошади. Собаки. Сильвер была умелой охотницей. Она хладнокровно вступала в бой. Она знала эту землю. Но даже если бы они взяли лошадей и поскакали вместе, Курц все равно мог устроить засаду. Это не имело никакого значения, разве что Гейб мог выиграть несколько дополнительных секунд, необходимых для того, чтобы спасти младшего коллегу.

Он выругался, вспомнив про Уильямс-Лейк, про то, как Стайгер подтолкнул его к принятию рискованных решений.

Как только он отвезет Донована в больницу, если Сильвер не будет у него на хвосте с лошадьми, он тотчас же вернется и найдет ее.

Ветер хлестал его по лицу, снежная крупа щипала щеки, пока Гейб изо всей силы колотил в двери клиники.

Ему никто не открыл.

Затем в тусклом свете он увидел на двери табличку: в восемь часов вечера медицинский центр закрывается на ночь.

Оставив Донована на квадроцикле, Гейб бросился от здания больницы к соседнему дому, в котором, как он надеялся, жил доктор, и ударил кулаком по деревянной двери.

Зажегся свет. Залаяла собака.

Дверь распахнулась, и на снег, натягивая поверх пижамы свитер, вышел мужчина.

— Вы доктор?

— Да, я доктор Дэйв Зеглински. Что случилось?

— У меня раненый офицер, — сказал Гейб. — Я думаю, он выпил антифриз.

Врач торопливо натянул на плечи пальто.

— Где он?

— Здесь, рядом. На улице.

— Позвоните моей медсестре, — распорядился доктор, когда Донована вкатили в отделение неотложной помощи. — Ее зовут Мередит. Ее номер указан на доске экстренной помощи рядом с телефоном в приемной.

Гейб бросился по коридору к телефонам, схватил трубку… и похолодел.

Телефоны в поликлинике тоже были отключены. Чувствуя, как в живот закрадывается страх, он положил трубку и взялся за другой телефон. Его встретила та же глухая тишина.

— Телефонные линии не работают, — сказал Гейб, подходя к врачу в отделении неотложной помощи.

— Мне нужна моя медсестра, — произнес Зеглински, не поднимая глаз и готовясь сделать Доновану укол. Констебля уже подключили к аппарату жизнеобеспечения, в нос ему была вставлена гибкая трубка.

— Где я могу найти ее? — сказал Гейб.

— Третий дом от моего, — сказал доктор, вынимая иглу шприца из тела пострадавшего.

Гейб замешкался.

— Вы… вы можете ему помочь?

Зеглински встретился с ним взглядом.

— Я ввел ему этанол, чтобы остановить и нейтрализовать действие этиленгликоля. И делаю промывание желудка через назогастральный зонд. Но… — глядя на форму Гейба, он на мгновение замолчал, явно задумавшись над тем, что сказать.

— Карузо, — сказал, поняв его сомнение, Гейб. — Мое имя сержант Габриэль Карузо. Я новый полицейский.

Зеглински кивнул.

— Прогноз будет зависеть от того, как давно он выпил антифриз и сколько он его выпил. Даже несколько унций могут оказаться смертельными. Но я должен предупредить вас, сержант, что даже если он выживет в первые двадцать четыре часа, у него все равно могут остаться необратимые повреждения почек, мозга или потеря зрения. Думаю, вам стоит связаться с его ближайшими родственниками.