Джон Тренейл - Свиток благоволения
– Диана!
Все мышцы ее тела свело судорогой, чуть было не подкинувшей ее с пола, а сквозь плотно сжатые губы прорвался громкий выдох.
– Кто там?
– Это я. Чан Пин.
– Я не вижу тебя.
Она услышала бормотание голосов, затем в нескольких метрах слева от нее вспыхнул карманный фонарик, и она резко повернулась. Там стоял Чан Пин, держа фонарик вверх и освещая им свое лицо.
– Слава Богу! – закричала она, бросившись к нему. – Слава Богу, слава Богу…
Потом она заметила второго человека и резко остановилась.
Слабый луч фонарика высветил толстого китайца с луноподобным лицом, почти без волос на голове, но отрастившего длинные черные пряди на подбородке и верхней губе. От него несло рыбой.
– Кто это?
– Его зовут Линь. У его отца несколько джонок. Они уходят этой ночью в Кантон, и он говорит, что сможет доставить нас в Гонконг. Диана, у нас есть шанс.
Почему же я сомневаюсь в этом? – подумала Диана. Поза Линя, его внешний вид – все заставляло предположить, что он всего лишь неудачная подделка под человека. Линь, предположила она, не дурак насчет подхалтурить и урвать лишнюю монету. Даже не видя его рук, она была уверена, что они у него корявые и неуклюжие, с ногтями, обкусанными почти до мяса. Наверняка где-то на теле он носит неприличную наколку. Короче, он из тех людей, с которыми можно иметь дело: она много раз запрещала общаться с такими своим сиротам в Корее… У Дианы не было ни малейшего подтверждения правильности этого мгновенного анализа, но она знала, что собирается довериться своему ощущению.
– Он жулик, – быстро сказала она по-английски. – Отшей его.
– Но…
– Ты что, сам не видишь, что этому человеку нельзя доверять? – Она чувствовала, как в ней разгорается злость. Чан Пин намерен отвергнуть ее подозрения с помощью разумных доводов, но она должна найти способ доказать ему, что на этот раз здравый смысл окажет ему дурную услугу.
– У него пикап, – тихо сказал Чан Пин. – Он может отвезти нас прямо к причалу, и никто не увидит нас…
– Но ведь он не тот, за кого себя выдает. Почему ты сам это не видишь?
– Потому что он – это все, что у нас есть. – Чан Пин повысил голос, раздражаясь из-за глупой иностранки, не желавшей прислушаться. – Я знаю, что его могут держать на примете. Я знаю это! Но что еще мы можем предпринять?
– Всегда есть возможность выбора.
– Какая? Скажи.
– Все, что угодно. Оставаться здесь. Подождать другой возможности.
– Но другой возможности у нас не будет. Диана, я знаю это!
Откуда он знает? Кто сказал ему это?
Они спорили в течение пятнадцати минут. Под конец Диана поняла, что, если она не подчинится, Чан Пин уедет и без нее.
– Хорошо, – сказала она, забрасывая на плечи рюкзак.
Она настаивала на том, чтобы ехать в кузове пикапа. К ее облегчению, Чан Пин сразу согласился, что ей лучше держаться не на виду, а под брезентом, где она не будет бросаться в глаза. Когда они спустились к подножию горы, водитель запустил двигатель и рванул с места так, словно за ним гнались черти по дороге, у которой было столько же поворотов, сколько на кривом винте. Спустя двадцать минут они оказались внутри душного склада на берегу реки.
Диана слышала плеск речной воды о сваи. Запах рыбы здесь подавлял все остальные запахи. Мгновение ничего не происходило. Потом она расслышала голоса громко споривших людей.
Она сбросила накрывавший ее брезент и выбралась наружу. Помещение освещалось желтым светом единственной лампочки в зеленом металлическом абажуре, висевшей под потолком на длинном гибком шнуре, прикрепленном к крюку в стене: банки с краской, большой руль, пара винтов, канаты всех видов и толщины… Но вовсе не это привлекло ее внимание. В десяти метрах от нее Чан Пин и человек по имени Линь яростно спорили друг с другом.
Она поняла, что спор идет из-за денег. Линь тыкал указательным пальцем правой руки в раскрытую левую ладонь: жест человека, считающего деньги. Чан Пин качал головой и водил правой рукой по груди; явный и категорический отказ.
Диана окликнула его по имени. Никакого ответа.
– Чан Пин! – крикнула она.
Оба мужчины повернулись к ней.
– Сколько он хочет?
– Пять тысяч юаней.
– Это просто смешно!
– Я уже сказал ему это.
– Это же тысяча фунтов, не больше, не меньше. У нас нет столько денег.
– Нет.
– Тогда пошли отсюда побыстрее.
– А что, если он стукнет на нас? – Авторитет Чан Пина как лидера рушился на глазах. – Диана, он же не дурак, он знает, что у нас большие неприятности. Он сказал, что если мы с ним не договоримся, он сообщит в полицию.
– Скажи ему, пусть идет. Он так и так пойдет туда. А мы сможем заложить его за вымогательство. Скажи ему.
Лицо Чан Пина помрачнело, но после секундного замешательства, он подчинился. Линь угрюмо нахмурился и ссутулился, словно готовясь к драке. Чан Пин повернулся к Диане.
– Это нехорошо. Парень имеет в виду именно это.
– Имеет, имеет, – произнес чей-то тихий голос.
Все повернулись на звук. Диана обнаружила, что всего в нескольких метрах от нее стоит высокий китаец, который настолько же худ и ловко скроен, насколько Линь жирен и одутловат.
– Ты говоришь по-английски, – машинально произнесла она.
– Немного-немного. – Это пожилой мужчина, догадалась она, и его вежливый поклон, сопровождавший последнюю реплику, обеспечил бы ему даже определенную привлекательность в глазах Дианы. Если бы не нож, который он держал в правой руке. Он поднял его на уровень глаз и медленно помахал им перед лицом Дианы, заставив ее отступить.
– Папа Линь, – сказал старик. – Маленькая сестренка в затруднении. Маленький братик тоже в затруднении. Именно так, я думаю.
Диана хотела было заговорить, но он жестом велел ей замолчать. Его правая бровь была обезображена, определенно в драке: шрам, шедший от брови к веку слева направо, завернул кожу в сморщенный жгут, отчего часть белка была постоянно открыта. Исправить последствия раны явно никто не пытался. Пришелец выглядел как человек, с которым лучше не спорить.
– Имеешь деньги – беру Гонконг. Не имеешь деньги, не беру. Полиция много. Армия здесь, тоже много. Иностранец пришел, много полиция, солдаты. Ты делаешь проблемы, ты скоро поймешь, нет ошибки! Поехали вместе, маленькая сестра. – Теперь Линь-старший начал проявлять признаки нетерпения. – Ты имеешь много денег. Все иностранцы носить деньги. Я знаю, я видеть Гонконг.
– У меня нет денег. Можешь обыскать меня, если хочешь. – Сказав это, Диана содрогнулась: мысль о том, что он будет шарить по ней, стянула все мышцы ее живота в тугой узел.
– Да, я искать. Если ты не иметь деньги, иметь вещи. Иметь вещи стоить много денег.
Это было правдой; у нее было обручальное кольцо матери.
На мгновение лодочный сарай поплыл у нее перед глазами, пока она пыталась взять себя в руки, но удар, нанесенный воспоминанием был слишком силен.
Старый Линь в возбуждении шагнул вперед.
– Имеешь! Имеешь! Что это?
С этого момента восприятие Дианы пошло вкривь и вкось. Внезапно она словно погрузилась в липкую патоку. Все стало происходить в два раза медленнее, чем ей хотелось бы.
Она бросила рюкзак на пол рядом с пикапом. Кольцо Джинни лежало в отдельном кармашке внутри, закрывавшемся на молнию. Согнувшись над рюкзаком, она взмолилась всеми фибрами своей души: «Господи, дорогой, Господи, не дай ему выхватить у меня кольцо. Если даже ты больше ничего не сделаешь для меня, то сделай хотя бы это, пожалуйста…»
Все это время ей казалось, что она движется слишком медленно, каждая секунда разлеталась на миллисекунды, содержа в себе собственную комбинацию движений и мыслей, словно то была пленка, предназначенная для специализированного видеомонтажа.
Примерно в полуметре прямо перед ней – старик, он все еще держит нож поднятым.
За ней справа Чан Пин и Линь. Как далеко? Примерно в четырех метрах. А кто из тех двоих ближе к ней? Когда она видела в последний раз, ближе был Линь. А теперь… не поменяли ли они положение? Или поменяли?
Диана подняла рюкзак левой рукой и развязала шнурок правой. Потом она сунула правую руку в рюкзак, нашаривая потайной карман.
Она протянула кольцо старику. Но, когда он потянулся к нему, забыв об осторожности, ибо его обуяла жадность, Диана изо всех сил швырнула кольцо ему за спину.
Он плюнул в Диану, а потом, сочтя ее беспомощной девчонкой, оттолкнул назад и повернулся к ней спиной, ища, куда упало кольцо. Она выпрямилась почти мгновенно. Ее ботинок описал дугу и попал старику точно в то место, где соединялись его ноги. Он согнулся, выронив нож, и схватился за пах, со стонами обругав ее чертовой сукой.
Диана бросилась на пол, шаря по нему обеими руками в поисках ножа. Ей отчаянно хотелось знать, что происходит у нее за спиной.
