Барри Лига - Я охочусь на убийц
«Конни», — пронеслось в голове Джаза, но он ни за что не произнесет этого имени вслух. Он не позволит осквернить это имя, не даст ему прозвучать рядом с Билли, рядом с его ушами и мозгом. Джаз ужаснулся при одной мысли, что ее имя станет известно Билли Денту. Нет, он не станет ничего говорить отцу.
— Ну, как же ее зовут, сынок?
Конни…
И тут он ясно вспомнил ее слова. О том, что ему совсем не обязательно становиться таким же, как его отец. О том, что он должен подняться выше его и своего собственного воспитания. «Сыновья не становятся своими отцами. Ни хорошими, ни плохими. И у сыновей всегда имеется второй шанс. Ты совсем не должен становиться тем, кем был твой отец. У тебя не отцовские глаза, и жизнь у тебя тоже должна быть своя собственная».
— Я девственник, — отчеканил Джаз.
Билли презрительно фыркнул и откинулся на спинку стула. И Джазу в этот момент показалось, будто комната внезапно наполнилась кислородом. Он с удовольствием набрал в легкие свежего воздуха.
— Нет, этого не может быть. Ты мне врешь, а коли так, то нам с тобой больше и обсуждать нечего, — нахмурился Билли.
Джазу было все равно, считает ли отец его лжецом или нет. Это не имело никакого значения. Самое главное — ему удалось развеять его чары, и теперь Джаз снова мог спокойно мыслить. Он мог сосредоточиться, обдумать свой ответ и вести беседу дальше в том русле, как это было нужно ему самому.
Силы словно удесятерились по его сторону от воображаемой перегородки.
— Прости меня, — выговорил он, изображая, как мог, искреннее раскаяние. — Не надо было мне лгать тебе. Я, конечно же, не девственник. Ее зовут…
Хейди Линда Рэ Делорес Хуанита Челси Тоня…
— Тоня.
— Тоня? — нахмурился Билли. — Однажды я убил какую-то Тоню. У нее были крошечные идеальные сиськи. Но зато она красилась в рыжий цвет. Ненавижу.
— Я помню, — кивнул Джаз. — Мне запомнился трофей.
Похоже, это обрадовало Билли. Он снова подался вперед:
— Расскажи мне поподробней.
— Это кожаные перчатки, — без запинки отчеканил Джаз. — Из тонкой лайки. Коричневые, почти красные. Они такие мягкие и гладкие. Я еще помню, как представлял себе, что женщина, наверное, такая же мягкая и нежная.
Билли довольно хихикнул.
— У тебя моя память, это точно, Джаспер. Но слова ты употребляешь такие же, как и твоя мамочка. Черт, я скучаю по ней.
— Я даже надевал раньше эти перчатки. В потайной комнатке. Я тебе про это не рассказывал, потому что считал, что ты расстроишься.
— Значит, ты играл в игрушки своего отца.
— Да. Бывало, надену перчатку и давай гладить себя по щеке. По губам. Да так и размечтаюсь, каково это будет потом…
— С женщиной, — закончил за него Билли, и глаза у него так и заблестели. — Ну а каково оно теперь? Ты ведь уже был с женщиной? Те же ощущения, что в перчатке?
— Конечно, нет. Просто очень хорошо. Но могло быть и лучше. Я знаю. Я помню все, чему ты меня учил. Иногда, когда мы проводим время вместе с… Конни — с Тоней, мне хочется, чтобы я увидел еще кое-что: страх.
— Это все придет к тебе со временем, — прошептал Билли. — Со временем все придет. Я тебе обещаю.
И снова они долго молчали и смотрели друг на друга. Джаз думал о том, сколько же времени он еще сможет вести эту игру. Сколько он может притворяться, что находится под влиянием чар Билли, в плену его харизмы? Сколько еще он выдержит и будет делать вид, что его действительно возбуждают подобные мысли? И что самое страшное — а правда ли он сейчас притворяется? Может ли кто-то вообще имитировать такие чувства?
— Как бы то ни было, Джаспер, — наконец прервал тишину Билли, — я рад, что ты решил воспользоваться тем, чем одарила тебя природа. Мне нужно было самому привести к тебе девочку, и сделать это еще давно. Как это невнимательно с моей стороны. Ну прости. Но только за это и ни за что больше.
— Да все в порядке.
— Так что привело тебя ко мне? Зачем тебе понадобилось увидеться с папочкой? — поинтересовался Билли, подаваясь вперед ровно настолько, насколько позволяли ему кандалы. При этом ему удавалось сохранять спокойный, расслабленный вид. — Я же воспитал тебя так, чтобы ты мог всегда сам о себе позаботиться. Значит, тебе потребовалось от меня что-то очень уж важное.
— Ты угадал.
— Валяй, выкладывай.
— Я… — А правильно ли он сейчас поступает? За последние несколько минут вроде бы он сумел установить контакт с Билли. Но теперь настало время просить помощи в поимке Импрессиониста… Поймет ли Билли, что Джаз попросту хочет использовать его? Не разозлится ли он, не бросится ли на Джаза, наплевав на воображаемую перегородку?
Что ж, такое вполне возможно. В этом случае Джазу придется наблюдать, как его отца избивают до полусмерти. Получается, что сценарий, задуманный Джазом, безупречен.
— Мне нужна твоя помощь. Я хочу разыскать одного человека.
— Неужели? — Похоже, эта новость заинтересовала Билли. — Кого же?
— Это может показаться тебе несколько странным. Поэтому я прошу внимательно выслушать меня. В общем, я… Мне нужно вычислить серийного убийцу.
Джаз ожидал, что сейчас Билли либо разразится демоническим смехом, либо серьезно разозлится. Ни того ни другого не произошло. Он только улыбнулся пошире.
— Вот это да!
— Ты смотришь здесь новости? Ты вообще в курсе событий? Знаешь, что творится в мире? Короче, ты слышал что-нибудь об Импрессионисте?
— Импрессионист, — медленно, чуть ли не по слогам произнес Билли. — Кажется, нет. Что-то не припоминаю.
— Он копирует твои первые убийства. Вплоть до того, что тоже использует средство для чистки труб. И подыскивает жертвы точно с такими же инициалами, какие были у твоих женщин.
Джаз внимательно следил за реакцией отца, но выражение лица у Билли оставалось невозмутимым, как у настоящего психопата в подобных случаях.
Билли кивнул.
— А зачем тебе понадобился этот джентльмен?
«Чтобы спасти свою душу. Если, конечно, таковая у меня вообще имеется».
— Честно? Я помогаю полицейским.
Ну, теперь-то он уж точно взбесится.
— Интересно, — задумался Билли. — Очень интересно.
— Это все, что ты можешь мне сказать? Я пытаюсь помочь полицейским поймать человека, который старается быть похожим на тебя, и ты считаешь, что это интересно — и все?!
— Ну да, это так типично для тебя. Какой ты нудный. Тебе всегда нужно найти обратную сторону в любом уравнении. Черт, а я ведь провел целых три недели в полицейской академии, когда был чуть постарше тебя, Джаспер. Я тебя понимаю.
— Да? — Джаз постарался проявить самый обычный интерес, который только может пробудить в подростке подобное замечание. На самом же деле он уже закипал изнутри. Билли действительно когда-то изучал методы, используемые в полиции. Он пытался разобраться в их секретах. Джаз же преследовал совершенно противоположную цель — ему нужно было выяснить, как работает сознание убийцы. А это было очень сложно, все равно что разобраться со своим собственным мышлением.
— Но что самое интересное, так это то, что ты мне кое-что все-таки недоговариваешь. Тебе это нужно вовсе не для того, чтобы помочь полицейским. Тебе наплевать на них. Ты это хочешь сделать исключительно для себя самого. Чтобы разобраться в себе. Узнать, чем живешь ты сам и что придает тебе силы.
— Ничего подобного.
— Но главное то, что ты хочешь это сделать еще и потому, что тебе это просто необходимо. Охотничья собака должна охотиться, сынок. Заведи себе легавую на трех ногах и отправляйся на охоту. И ты увидишь, как она будет падать, пытаясь сделать стойку, выслеживая дичь. Но она все равно будет стараться встать в стойку. И так будет повторяться снова и снова. Ты прирожденный охотник, сынок. У тебя великолепное чутье. Тебе нужна добыча, мальчик мой. Тебе нужны потенциальные жертвы. Все это тебе жизненно необходимо.
— Нет.
— Это сидит внутри тебя, — продолжал Билли. — И выжидает свое время, понимаешь? Ждет и пока что только ходит кругами, как большой кот. И когда ты меньше всего его ждешь, нападает на тебя сзади. Поэтому не обманывай себя. Все равно твоя натура победит. Все это уже есть в тебе, просто еще время не подошло.
— Я не убийца.
— Ты самый настоящий убийца. Просто ты еще никого не убил.
— Так ты станешь мне помогать или нет?
— Мне бы надо тебя отправить домой с пустыми руками. Меня лично никто ничему не учил, между прочим, не брал за ручку и не показывал, что и как. Нет. Но я знаю современную молодежь. За них, понимаете ли, всё должны родители делать. И носиться с ними, как курица с яйцом. Так ведь? — Он засмеялся. — Ну что ж, пожалуй, я помогу тебе, Джаспер. Но тогда и ты, в свою очередь, поможешь мне, ладно?
Джаз почувствовал, как его окатила волна отчаяния. Разумеется, психопат никогда не станет ничего делать просто так, а Джаз никогда не стал бы делать ничего противозаконного, тем более для Билли Дента, что могло бы помочь его отцу очутиться на свободе.
