Дуглас Престон - Гора Дракона
— И еще кровеносные сосуды теряют герметичность. Так сказал следователь, — добавил Карсон.
— Чистый гемоглобин, просачивающийся сквозь стенки капилляров, лишь ухудшит общее состояние. Отравит все тело. И тогда налитые кровью глаза станут далеко не самой серьезной проблемой.
Несколько минут они шагали молча.
— Барт был альфа-тестером, — наконец сказал ученый. — Естественно, он стал первой жертвой. Затем кризис наступил у Вандервэгона. Ты замечала признаки странного поведения у других?
После недолгих размышлений де Вака кивнула.
— Вчера во время завтрака женщина-техник из лаборатории секвенирования[76] кричала на меня из-за того, что я заняла ее стул. Я встала и пересела на другое место, но она не могла остановиться. Обычно она вела себя как мышка. Я подумала, что она не выдерживает напряжения.
— Очевидно, неокровь воздействует на людей с разной скоростью. Но это лишь вопрос времени, и тогда…
Он замолчал. Мысль можно было не заканчивать.
«И тогда весь персонал «Маунт-Дрэгон» — а они находятся в уединенном месте посреди пустыни и, среди прочего, работают со смертельным вирусом, способным уничтожить человечество, — сойдет с ума».
Тут ему в голову пришла новая идея. Он повернулся к ассистентке.
— Сюзанна, тебе известно, когда должна начаться продажа неокрови?
Она покачала головой.
— Сегодня утром в библиотеке я прочитал несколько статей. Маркетинговый отдел «Джин-Дайн» организовал массовую акцию. Будет нечто грандиозное. Они выбрали четыре округа, расположенные в разных концах страны. Сто человек, страдающих от гемофилии, и дети, которым предстоят операции, получат неокровь.
— И когда это будет? — спросила де Вака.
— Третьего августа.
Женщина схватилась за голову.
— Но это ближайшая пятница!
Карсон кивнул.
— Мы должны предупредить власти. Необходимо остановить переливание неокрови и организовать помощь находящимся здесь людям.
— Проклятье, как нам это сделать? Отсюда есть связь только с Бостоном. Но даже если мы сумеем добраться до телефонных аппаратов, кто нам поверит?
— Возможно, Скоупс также начал ощущать негативные эффекты.
Де Вака фыркнула.
— Даже если и так, никто не свяжет это с происходящим здесь.
— Возможно, мы напрасно тревожимся. Если обитатели «Маунт-Дрэгон» начнут сходить с ума, может, они обратятся друг против друга и нейтрализуют угрозу?
Де Вака покачала головой.
— В такой атмосфере? Едва ли. В особенности когда всем заправляет человек с харизмой Скоупса. Классический случай folie a deux.
— Что?
— Всеобщее безумие. Каждый действует в соответствии с собственными извращенными фантазиями. Или, как мы это называли в медицинском колледже, полный психоз.
Карсон скорчил гримасу.
— Замечательно. Тогда у нас остается только один вариант. Уносить отсюда ноги.
— Как?
— Я не знаю.
Де Вака ухмыльнулась и собралась что-то сказать. Потом она толкнула его в бок.
— Посмотри туда.
Ученый повернул голову. Он увидел автопарк комплекса: полдюжины блестящих белых «хаммеров», стоящих в ряд, точно часовые.
Они прогулочным шагом двинулись к машинам.
— Прежде всего, — зашептал Карсон, — нам нужно добыть ключи. А потом незаметно выехать с территории «Маунт-Дрэгон».
Неожиданно женщина опустилась на одно колено.
— Что ты делаешь?
— Завязываю шнурки.
— Но ты же носишь обувь без шнурков!
Де Вака поднялась на ноги.
— Я знаю, идиот. — Она отряхнула колено, убрала волосы от лица и посмотрела на Карсона. — Еще не создан автомобиль, который я не смогла бы запустить, замкнув провода.
Карсон удивленно посмотрел на нее.
— Я занималась угоном машин.
— Охотно верю.
— Только для развлечения, — попыталась оправдаться де Вака.
— Конечно. Но эти автомобили когда-то принадлежали армии, и здесь находилось сверхсекретное подразделение. Угнать «хаммер» будет труднее, чем «хонду цивик».
Ассистентка нахмурилась и принялась ковырять песок каблуком туфли.
— В первый день моего пребывания здесь Сингер намекнул, что безопасность тут лучше, чем кажется на первый взгляд. Даже если мы сумеем выбраться за ограду, они бросятся за нами в погоню и очень быстро схватят.
Они долго молчали.
— Есть еще две возможности, — сказала де Вака. — Мы можем взять лошадей. Или уйти пешком.
Карсон окинул взглядом бесконечные просторы.
— Только безумец сделает такую попытку, — спокойно ответил он.
Они стояли и молча смотрели в пустыню. Карсон вдруг понял, что не испытывает страха: он ощущал лишь тяжкое бремя ответственности, которое легло на его плечи. Он не знал, что это означает: храбрость или безмерную усталость.
— Тис сказал мне, что он не является поклонником неокрови, — наконец заговорил Карсон. — Об этом шла речь в сауне. Могу спорить, что его поспешный отъезд как-то связан с ней. Вероятно, он испытывал сомнения относительно Х-гриппа, а потому хотел приостановить распространение остальных наших продуктов — во всяком случае, до тех пор, пока не будет установлено отсутствие каких-либо дефектов. Или пока он не разберется в проблемах, связанных с Бартом.
Ученый вдруг заметил, как напряглась его ассистентка.
— Кто-то идет, — прошептала она.
Раздался звук шагов; затем появился Харпер, который шел по дорожке из жилого корпуса. Карсон заметил выпуклость под рубашкой ученого там, где была наложена повязка.
Харпер остановился.
— Идете обедать? — спросил он.
— Да, — ответил Карсон после короткого колебания.
— Пойдемте вместе.
В зале было людно, лишь несколько столиков оказались свободны. Они сели, и Карсон огляделся. После того как Вандервэгона увезли, Карсон стал обедать в одиночестве, значительно позже, чем все остальные, и теперь чувствовал себя неуютно в окружении такого большого количества сотрудников «Маунт-Дрэгон».
«Неужели все эти люди…»
Он постарался выбросить пугающую мысль из головы.
К ним подошел официант. Пока они делали заказ, Карсон наблюдал, как официант непрерывно разглаживает несуществующие усы: сначала слева, потом справа, слева и снова справа. Кожа на верхней губе сильно покраснела от постоянных прикосновений.
— Итак! — сказал техасец, как только официант отошел. — Что вы задумали?
Карсон пропустил вопрос мимо ушей. Он понял, что вызывает у него растущее чувство тревоги.
Атмосфера в кафетерии стала необычно тихой и странной. Столы были полны, люди ели, но он совсем не слышал разговоров. Обедающие механически поглощали пищу, словно делали это по привычке, но не испытывали голода. Умирающее эхо вопроса Харпера отразилось в трех дюжинах стаканов с водой.
«Господи, неужели я все это время спал? — спросил себя ученый. — Как я мог этого не замечать?»
Харпер заказал пиво, а Карсон и де Вака — содовую воду.
— Бросили пить спиртное? — спросил техасец, делая большой глоток пива.
Карсон покачал головой.
— Я все еще не получил ответа на свой вопрос, — не унимался Харпер, беспокойно приглаживая редеющие волосы рукой. — Я спросил, что вы задумали.
Он переводил красные глаза с мужчины на женщину и быстро моргал.
— О, ничего особенного, — ответила де Вака, не отводя взгляда от своей пустой тарелки.
— Ничего особенного? — повторил техасец, словно впервые в жизни услышал эти два слова. — Ничего особенного. Звучит странно. Мы работаем над крупнейшим проектом в истории «Джин-Дайн», а вы утверждаете, что ничего не происходит.
Ученый кивнул, ему не нравилось, что Харпер говорит так громко. Даже если им удастся украсть «хаммер» и добраться до цивилизации, что они скажут? Кто поверит двум испуганным беглецам, появившимся из пустыни? Им необходимо привезти с собой какие-то доказательства. Но осмелятся ли они оставить Х-грипп в руках людей, постепенно сходящих с ума? Впрочем, что они могут сделать тут? Если только каким-то образом не сумеют переправить доказательства Левайну. Конечно, невозможно передать гигабайты информации по сети, такую утечку сразу заметят, но…
Ученый почувствовал, что его схватили за рубашку. Харпер сжал руку в кулак.
— Я с тобой говорю, придурок, — прорычал техасец и потянул Карсона к себе.
Карсон начал подниматься с места, но ощутил, как пальцы ассистентки сжимают его предплечье.
— Извини, — пробормотал они почувствовал, как де Вака ослабила хватку.
— Почему вы меня игнорируете? — громко спросил Харпер. — Что вы от меня скрываете?
— Послушай, Джордж, я правда сожалею. Просто я задумался.
— В последнее время у нас было полно работы, — вмешалась ассистентка, стараясь, чтобы ее голос звучал оживленно. — Нам нужно многое обдумать.
