Бентли Литтл - Возвращение
Старик поскреб голову, словно его донимали вши.
— Ты меня слышишь?!
Дивайн нехотя кивнул.
— Раз уж мы тут собрались все вместе, ответь мне на несколько вопросов.
— О чем?
— Что это такое? — Пейс указал на груду фарфоровых осколков.
Все молчали.
— Кажется, я к тебе обращаюсь!
— Остальные, — сказал Дивайн.
— Остальные?
— Мы бросали их вниз, и все они… разбивались, — объяснила однорукая женщина. Кажется, Джесси? — Но ты не разбился. А теперь мы тоже тут. И я не понимаю, что происходит.
Она заплакала. Пейс едва не пожалел ее. Пожалел бы, если б не вспомнил ее жестокий смех, когда они вылили на него протухший овощной суп.
— А происходит вот что, — сказал он. — Вы наказаны. Заслуженно. И возможно, вы умрете.
Сверху донесся пронзительный вой — какой-то жуткий, нечеловеческий звук. В колодце было темно, но небо над ними просто ослепляло своей синевой, и от этого становилось еще страшнее. Разве все жуткое не должно происходить ночью, в темноте? Мысль о том, что мумия перенесла семейство Дивайна в колодец и теперь стоит на солнце в нижнем белье и издает странные звуки, вызвала у него дрожь.
Пронзительный вой то усиливался, то затихал, словно сирена.
А потом смолк.
Это должно было успокаивать, но тишина казалась зловещей. Пейс представил, как мумия выходит из-под навеса и идет по заросшей сорняками земле к колодцу. Взгляд его невольно скользнул вверх, но в отверстии никого не было.
— Значит, мы все будем сотрудничать, да? — скривился Дивайн. — И что нам нужно делать, чтобы выбраться отсюда, профессор?
— Во-первых, сменить тон, придурок. — Он пристально посмотрел на старика, который несколько секунд выдерживал его взгляд, потом опустил голову.
— Чтоб ты сдох! — повторил карлик.
— Нет, это ты сдохнешь, маленький ублюдок! — Пейс обвел взглядом все семейство. — Если хотите выбраться отсюда, не умереть от голода и не превратиться в фарфоровых кукол, вы будете слушать меня и делать то, что я скажу, понятно?
Все молчали.
Пейс сделал вид, что самоустраняется и, отодвинувшись от них, встал рядом с черепом, но не слишком близко.
— Тогда ешьте свой суп. Слизывайте с земли!
Джесси посмотрела на остальных, потом шагнула вперед и протянула Пейсу единственную руку.
— Я согласна, — сказала она. — Буду делать все, что скажете.
— Мы все согласны, — угрюмо пробормотал Дивайн, пытаясь сделать вид, что не уступил, что Пейс его просто не понял. — Что делать?
— Мы будем поднимать кого-то одного, пока он не выберется отсюда. Потом он найдет веревку — если в вашем трейлере нет, можно взять из моей машины, — принесет ее сюда, привяжет один конец к дереву, валуну или чему-то еще, а второй конец спустит в колодец, чтобы остальные могли подняться.
План был прост и понятен, но Пейсу все равно пришлось повторить его пару раз, прежде чем до всех дошло.
Их было пятеро — вполне достаточно, чтобы добраться до верха колодца, если встать на плечи друг другу. Пейс не доверял Кристиансену Дивайну, и поэтому старик должен занять место в самом низу пирамиды. Но сам он был слишком тяжелым, чтобы стоять на плечах других — следовательно, нужно принять меры, чтобы остальные не обманули его. Авессалом, карлик, исключался. Он вернется с оружием, попытается убить его, а затем вытащить остальных. Девочка, сосущая палец, похоже, не способна сделать то, что требуется.
Остается Джесси. Не самый плохой вариант. Пейс доверял ей больше, чем остальным. Она единственная согласилась сотрудничать, а если взглянуть на ситуацию с практической стороны, ее единственная рука будет занята веревкой. Она не сможет принести оружие или что-то еще.
Но сумеет ли женщина одной рукой завязать узел?
Он уже собирался спросить ее, когда девочка вдруг вытащила палец изо рта и заговорила, впервые в присутствии Пейса.
— Давайте я. — Ее голос звучал на удивление отчетливо и по-взрослому. — Я легче всех. Меня будет проще поднять.
Пейс посмотрел на нее, удивившись, что она умеет говорить.
— В сарае есть веревка. Я знаю где. Могу привязать ее к тому дереву, где у нас были качели. Оно выдержит.
— Превосходно! — Пейс быстро опомнился. — Тогда за дело.
Если рассуждать логически, он, как самый крупный, должен был встать в основании пирамиды. Но Пейс по-прежнему считал, что нужно ограничить возможности Дивайна, и поэтому поставил старика внизу, у стены, а сам взобрался ему на плечи и уперся ладонями в закругленную стену. От веса остальных вновь начала кровоточить рана на плече, но он только поморщился и сильнее уперся в гладкий камень, когда свое место заняла сначала Джесси, а потом Авессалом. Пирамида качалась, а Дивайн внизу скулил и сыпал проклятиями, но маленькая девочка — Пейс сообразил, что не знает ее имени — быстро карабкалась вверх. Она не могла достать до края колодца, но прежде чем Пейс успел дать ей совет, подпрыгнула на плечах брата и ухватилась за деревянный брус. Девочка могла сорваться и разрушить их живую лестницу, но она оказалась проворнее, чем он ожидал, и Пейс восхитился не только ее ловкостью, но и сообразительностью.
Неужели ее действительно вылечили от трещины позвоночника?
С помощью волос мумии?
Девочка повисла на секунду, передвигая пальцы, чтобы крепче ухватиться за край, потом подтянулась и вылезла наверх.
— Я быстро! — крикнула она.
Затем пирамида из их тел разрушилась. Авессалом спрыгнул с плеч сестры. Дивайн кричал: «Слезайте, вы слишком тяжелые!» Пейс помог спуститься Джесси, потом соскочил сам. Приземлившись на ноги рядом с черепом, он повернулся к остальным. Ему пришло в голову, что еще до возвращения девочки они могут броситься на него. Пейс нашел взглядом один из камней, которые бросал в него Дивайн.
— Интересно, сколько времени у нее это займет? — спросила Джесси.
И словно в ответ на ее вопрос сверху донесся слабый голос девочки.
— Я в сарае! — крикнула она. И секунду спустя: — Взяла веревку!
— Как ее зовут? — спросил Пейс.
— Не твое дело, — огрызнулся Дивайн.
— Лоретта, — сказала Джесси. — Так ее назвала наша мать.
По всей видимости, она подразумевала, что остальным имя давал Дивайн, и на этот раз Пейсу ее действительно стало жалко.
— Привязываю к дереву! — крикнула Лоретта.
Пейс приготовился и посмотрел наверх. Он схватил веревку в ту же секунду, когда она достигла дна, и прежде чем кто-нибудь сумел отобрать ее или оттолкнуть его, уже поднимался по отвесной стенке колодца. Пейс ждал, что Дивайн крикнет Лоретте, чтобы та отвязала веревку, не позволив ему вылезти, но старик, вероятно, действительно хотел его выпустить — при условии, что сам тоже будет свободен.
— Я помогу вам подняться, когда вылезу, — сказал Пейс. Он думал о Джесси. — Если кто-то не в состоянии подняться сам, просто обвяжите веревку ему вокруг талии, и я его вытащу.
Старик не отвечал, даже удержался от брани, и Пейсу это показалось подозрительным. Может, они собираются напасть на него? Остановившись, он посмотрел вниз. Трое Дивайнов были абсолютно неподвижными. У него мелькнула мысль, что они просто наблюдают, как он выбирается из колодца. Но затем Пейс понял, что они не могут двигаться. Подобно «остальным», которых бросали в колодец, они превратились в фарфор — свет отражается от поверхностей, которые должны были его поглощать. Авессалом вдруг опрокинулся, ударив остальных. Все трое рухнули на пол колодца и рассыпались на тысячи почти одинаковых осколков, словно армированное стекло.
Целым и невредимым остался только ухмыляющийся череп.
Пейс намеревался взять череп с собой, заставить Дивайна поднять его наверх, но теперь передумал. Череп опасен, и он больше не хочет иметь с ним дела.
Кроме того, ничто в мире не заставит его вернуться!
Он снова стал карабкаться вверх по стене. Снаружи опять раздался пронзительный звук, но теперь мумия в женском нижнем белье пугала его гораздо меньше, чем череп в колодце. Если ему суждено умереть, пусть это произойдет не под землей.
Первое, что он сделал, выбравшись из колодца, — огляделся в поисках мумии. Она стояла на открытой площадке вдали от навеса, похожая на пугало из ада. Солнце светило ей в лицо, но глубоко посаженные глаза оставались темными, что подчеркивало жестокую улыбку беззубого рта. Рыжие волосы, которые никто не брил, торчали в разные стороны, и контраст этой живой гривы и мертвого иссохшего тела выглядел омерзительным и гнусным.
Пейс окинул взглядом пространство вокруг трейлера и навеса. Девочки нигде не было видно. Он надеялся, что Лоретта убежала, но предчувствие говорило о другом. Наверное, если поискать в тех высоких сорняках, там обнаружатся маленькие осколки фарфора, одни — цвета ее кожи, другие — цвета волос, а некоторые — цвета одежды…
