Эрик ван Ластбадер - Завет
Шоу отобрал несколько белых рубашек и направился в глубь отдела, где располагались примерочные кабинки. Рыцарь двинулся за ним. Очевидно, он знал, что в конце коридора находится аварийный выход.
Три первые кабинки были заняты, что полностью устраивало Декстера. Не упуская из виду дверь, ведущую на улицу, он продолжал движение. Рыцарь шел за ним, очень медленно сокращая разрыв. Декстер почувствовал его приближение и ускорил шаги. Преследователь, потеряв бдительность, подошел слишком близко.
Шоу резко обернулся, швырнул рубашки ему в лицо и взмахнул рукой, оцарапав щеку лазутчика позаимствованной в посудном отделе картофелечисткой. Схватив сбитого с толку рыцаря за рубашку, Декстер втащил его в пустую примерочную кабинку с правой стороны коридора и захлопнул ногой дверцу. Не хватало еще привести за собой рыцарей на встречу с сыном… Нет. Ни за что.
— Напрасные старания, — произнес рыцарь, вытирая кровь со щеки. — Полагаешь, нас можно остановить? — Он расхохотался. — Слишком поздно. Никому не остановить нас.
Шоу ударил его по ребрам, низко, почти на уровне солнечного сплетения. Рыцарь согнулся от боли, но сдаваться не собирался. Извернувшись, он заехал локтем Декстеру в челюсть. Он целился в горло, но Шоу успел отодвинуться, вплотную прижавшись к стенке тесной кабинки. И все же удар был достаточно мощным. Декстера пронзила боль. Рыцарь поспешил закрепить успех, нанеся еще один удар, на этот раз по почкам. Шоу с силой ткнул его по ребрам.
В резком, неестественном свете галогеновых ламп соперники почти не отбрасывали теней. Дрались молча, сосредоточенно, нанося и парируя удары с мастерством профессиональных бойцов, делая выпады и отражая атаки, словно фехтовальщики на арене. Узкая кабинка диктовала свои условия, удары были резкими, быстрыми и яростными.
Наконец они сошлись вплотную в объятии, словно влюбленные.
— Кончено, — прошипел рыцарь. — Вам всем конец!
Высвободив одну руку, Декстер надавил большим пальцем на точку под левым ухом рыцаря, где пульсировала сонная артерия. Рыцарь, почувствовав, что дела плохи, боролся с яростью обезумевшего зверя, но Декстер не опускал руку, вцепившись в горло врага бульдожьей хваткой. Наконец рыцарь потерял сознание и сполз на пол.
Шоу поправил одежду, успокаивая дыхание. Слова рыцаря не шли у него из головы. Слишком поздно. Никому не остановить нас. Неужели так и есть… неужели рыцари действительно продвинулись дальше, чем он предполагал? По спине пробежал холодок. Настоятельная необходимость серьезного разговора с Браво стала еще очевиднее. Какими бы натянутыми ни были их отношения, на время придется об этом забыть.
Через пару минут он быстрым шагом вышел из кабинки и, не забывая, что за ним могут следовать другие рыцари, покинул магазин через выход для сотрудников, выходивший на 13-ю улицу.
Оказавшись в центре Гринвич-Виллидж, Декстер свернул на юг, к университету, затем на 11-ю улицу. Больше его никто не преследовал, и Шоу мог бы позволить себе двигаться медленнее, но он почти бежал, снова и снова мысленно нанося и парируя удары, делая резкие выпады и отражая атаки в узкой кабинке торгового центра…
Они стояли вплотную, словно обнявшись.
— С вами покончено, — произнес рыцарь. — Вам конец!
Раскаленный воздух был совершенно неподвижен, ни единого дуновения ветерка. Солнце выжгло из неба всю голубизну. Звенящая тишина окружила Шоу со всех сторон…
Значит, несмотря на все предосторожности, они вычислили его. Что ж, неудивительно, принимая во внимания события двух последних недель. Они все досконально спланировали, а после атаковали… В конце концов Молко был схвачен, его пытали, а затем, ничего не добившись, убили, — за час то того, как Шоу узнал о случившемся и кинулся на выручку.
Чудовищное невезение. Они с Молко все обсудили больше чем за полгода до первого убийства. Молко, надо отдать ему должное, безоговорочно согласился с предложенным планом. И вот спустя всего несколько часов после их последней встречи он был схвачен и убит. Второй ключ наверняка попал в руки врагов.
Ключи от ада и смерти…
Он разыскал кафе под названием «Французская обжарка», где Браво назначил ему встречу, и вошел внутрь. Его сын еще не появился, и Шоу, попросив проводить его на свободное место на улице, вышел обратно на солнце. Присев за изящный металлический столик, он заказал кофе с молоком. Снова и снова он думал о преследовавшем его рыцаре и пророчествах Апокалипсиса. О пророчествах он знал многое, гораздо больше, чем обычный человек. Что ты видел, и что есть, и что будет после сего… Он попытался представить, как соотносятся слова давешнего фанатика с тем чрезвычайным положением, в котором они оказались.
Принесли кофе. Декстер высыпал в большую чашку три пакетика сахара и, держа ее обеими руками, сделал глоток. Чертов французский кофе! Такой крепкий, что запросто может ободрать весь желудок. Куда подевался старый добрый «Максвелл Хаус»? Браво вечно выбирает подобные места, это так на него похоже… Последние три года Браво провел в Париже, к большому неудовольствию Декстера. Впрочем, дело тут было совсем не в том, что ожесточенная нелюбовь некоторых соратников Шоу к Франции оставила свой след и в его душе.
Отодвинув чашку с нестерпимо крепким кофе, Шоу бросил взгляд на часы. Куда запропастился Браво, в конце-то концов? Он опоздал уже на двадцать минут. Впрочем, ради этой встречи он прилетел из Брюсселя… Слава богу, сын согласился в этот день вспомнить о семейных узах. Джордан Мюльманн, президент «Лузиньон и K°», отправил его в Брюссель на важное совещание, посвященное управлению рисками. С большим трудом Шоу уговорил сына приехать в Нью-Йорк.
— Джордан меня убьет, — доносился из телефонной трубки голос Браво. — Он не любит незапланированных изменений.
— Надо думать, — пробормотал Шоу себе под нос.
— Что? Отец, говори громче. Я тебя не слышу.
— Я сказал, что ты поступаешь правильно, Браво! Эмма была бы страшно огорчена, если бы ты отказался. Прошу тебя, сядь на ближайший рейс, сойди с самолета в аэропорту Кеннеди, и покончим с этим!
На самом деле Браво наверняка хотел приехать. С тех пор, как он сообщил отцу о своей новой работе в международном филиале «Лузиньон и K°», оказывающей услуги по финансовому консультированию, между ними пролегла едва заметная трещина. Открытого конфликта не было, нет, однако охлаждение отношений привело к тому, что телефонные разговоры стали короче, встречи — реже. Декстеру это совершенно не нравилось. Но он хорошо знал, что его сын донельзя упрям, — в точности, как он сам. Декстер ясно дал ему понять, что настаивает на продолжении его научной карьеры, — Браво был историком-медиевистом, исследовал средневековые религиозные учения. И все-таки сын принял предложение Мюльманна, — очень выгодное, разумеется. Хорошо, что он хотя бы продолжал неукоснительно тренироваться. На этом Декстер сумел настоять.
И все-таки с того дня, когда Браво познакомился с Мюльманном, в воздухе запахло предательством. Чувствовал это только старший Шоу. Он все так же любил сына, но не мог не обвинять его. Браво был достаточно умен, чтобы заметить настроение отца, но, разумеется, ему неизвестны были истинные причины… Откуда он мог знать?
Шоу напряженно следил глазами за приближающейся официанткой. Девушка умело лавировала между тесно стоящими круглыми столиками, изящно покачивая стройными бедрами. Она подошла ближе. Не желает ли мистер сделать заказ? Он попросил немного подождать, и официантка упорхнула.
Больше всего на свете Шоу желал склеить ту трещину, что разделила их с сыном, причиняя ему куда больше страданий, чем мог предположить Браво. Сегодняшний день казался ему удачным для того, чтобы сделать первый шаг. Каждый год четвертого июля они собирались всей семьей за праздничным столом. Эту традицию, которой положила начало покойная жена Декстера Стефана, теперь поддерживала их дочь Эмма, старшая сестра Браво. В отличие от брата и отца, она до сих пор жила в их старом доме в Нью-Йорке. Зная характер сына, Шоу опасался давить на Браво и не пытался чересчур поспешно наладить отношения. Но теперь все изменилось… больше он не мог ждать. Обстоятельства — не по вине Декстера — складывались таким образом, что этот разговор должен был состояться как можно быстрее. Не так представлял он себе этот момент. Определенно не сегодня, не в такой спешке…
Он сделал все возможное, чтобы подготовить сына. А потом вмешался Джордан Мюльманн и все испортил. Он стал не только боссом Браво, но и его лучшим другом. Ничего. Браво скоро приедет, и все изменится навсегда. Если Декстер и испытывал сомнения относительно реакции сына, они были надежно заперты в самом дальнем углу сознания. Он прекрасно умел контролировать себя.
Декстер верил, что Браво справится с задачей, какой бы пугающе невыполнимой она ни казалась. Должен справиться. Официантка отошла от соседнего столика. Декстер увидел, как пересекает дорогу, направляясь к кафе, какой-то человек, и внутренне напрягся. Но незнакомец, ускорив шаги, поднял руку в приветственном жесте. Он прошел мимо Шоу, улыбаясь, обнял ожидавшую его женщину, и она прижалась к своему возлюбленному с неподдельной страстью. Так же, как Стеффи когда-то прижималась к нему…
