Тилли Бэгшоу - Сидни Шелдон. Интриганка-2
Ив снова не оставила ему выбора.
Нежно гладя живот жены, Кит хмелел от счастья. Сама Ив, боясь фотографов и издевок посторонних, стала настоящей узницей их пентхауса с тех самых пор, как он «воссоздал» ее – именно так Кит предпочитал называть то, что сделал много лет назад. Заточенная в четырех стенах, не имея других занятий, кроме как потворствовать любому капризу мужа, она наконец капитулировала и дала Киту то, о чем он мечтал больше всего на свете: ребенка. Их ребенка. Живое подтверждение их любви.
Чего еще может желать мужчина?
Беременность бедняжки проходила на редкость тяжело. Токсикоз буквально истерзал ее. К тому же, хотя Кит знал, как ненавидит жена свою сестру, он все же был уверен: внезапная смерть Александры сильно напугала Ив.
А до родов осталось всего несколько недель.
Благоговейно склонив голову и бормоча нежные слова, обращенные к нерожденному ребенку, он приложился губами к животу жены.
Скоро малыш появится на свет. И тогда все неприятности закончатся, а боль прошлого забудется.
Роды были долгими и мучительными. Пока папарацци, словно почуявшие кровь гончие, отирались под окнами больницы, Ив страдала шестнадцать часов, чувствуя, как тело разрывает адская боль.
– Уверены, что не хотите болеутоляющего, миссис Уэбстер? Укол петидина облегчит неприятные ощущения от схваток.
– Моя фамилия Блэкуэлл! – прошипела Ив сквозь зубы. – И мне не нужно болеутоляющее.
В этом она была тверда как скала. Никаких наркотиков. Никаких болеутоляющих. Она зачала этого ребенка, чтобы вершить месть, обрушить на врагов заслуженное наказание, вернуть украденное наследство – «Крюгер-Брент». И справедливо, если ребенок будет рожден в страданиях. Если первым услышанным им звуком будут крики матери.
Не презирай она Кита с такой силой, возможно, могла бы даже его пожалеть. Жалкая, ничтожная тряпка, слизняк, которому удалось посадить ее в клетку, действительно верил, что она счастлива иметь его ребенка! Кудахтал над ней, как наседка, искренне страдал из-за ее токсикоза… но только токсикоза не было! Изнуряющие приступы рвоты были вызваны глубочайшим отвращением. Одной мысли о том, что внутри растет семя Кита, было достаточно, чтобы ее вывернуло наизнанку.
Да, она позволила ему сделать ей ребенка. И забеременела не случайно. Но муж считает, что она понесла от любви к нему!
Ив громко рассмеялась. Безумная самонадеянность Кита не знала границ.
На самом деле Ив Блэкуэлл ненавидела мужа. Ненавидела с убийственной страстью, такой сильной, что удивительно, как это медсестры не ощущают запаха ненависти, которой пропитана ее кожа.
Когда Кит впервые снял повязки и показал Ив ее жуткое лицо, она отчаянно закричала. И продолжала кричать, пока не отключилась. Несколько недель подряд она рыдала и неистовствовала, переходя от истерики к приступам ярости, от шока – к неверию и ужасу. Как ни странно, сначала она, как ребенок, цеплялась за Кита. Да, он преступник, и его поступок не имеет названия, но больше у нее никого не было. Без его защиты ее могли бросить на растерзание волкам, разорвать на куски, как загнанное животное.
Но со временем Ив перестала волноваться, что Кит ее бросит. Она с веселым ужасом вдруг осознала, что этот человек настолько спятил, что все еще находит ее привлекательной. Именно Кит Уэбстер превратил Ив в чудовище. Чудовище Блэкуэллов. Но она была ЕГО чудовищем, а остальное для Кита значения не имело.
– Головка, миссис Уэб… миссис Блэкуэлл! Я вижу головку!
Почему эти сестры все время улыбаются? Неужели не понимают, как ей плохо? Хихикают, как глупые школьницы!
Слава Богу, хоть Кит согласился остаться в комнате ожидания для будущих отцов…
– Я хочу, дорогой, чтобы ты по-прежнему находил меня сексуальной! Сам знаешь, что говорят о мужчинах, которые присутствуют при родах. Это может навсегда испортить сам знаешь что, – умоляла Ив.
Кит твердил, что никакие роды не могут убить его страсть к ней. Но, к удивлению Ив, согласился уйти.
– Тужьтесь! Сейчас все закончится!
Боль была такой острой, что Ив удивилась, почему не теряет сознания. В голове не осталось ни единой мысли. Сейчас она сосредоточилась только на том, что происходило внутри.
И вдруг вспомнила об Алекс, впервые осознав, какой мучительной и страшной была смерть сестры.
Вот и прекрасно!
Что за ирония судьбы! Ив столько времени и усилий потратила на то, чтобы убить сестру! В вечер их пятого дня рождения подожгла на ней ночную рубашку, устраивала несчастные случаи во время прогулок верхом и в лодке и, наконец, задумала хитроумный план убийства, взяв в сообщники Джорджа Меллиса. Зная, что того лишили наследства за весьма специфические склонности к садизму и убийству, Ив уговорила его влюбить в себя Александру и жениться. Меллису предстояло завоевать доверие Алекс, убедить ее составить новое завещание в пользу мужа, включая контрольный пакет акций «Крюгер-Брент», а потом избавиться от жены и разделить наследство с Ив.
Но Алекс каким-то образом каждый раз удавалось выжить. Сучка походила на одну из новомодных именинных свечей, которые никак не удается задуть! А потом – бац! Господь Бог наконец услышал молитвы Ив и одним движением пальца стер с лица земли ненавистную сестрицу, как мел с классной доски!
Александра Блэкуэлл, наследница «Крюгер-Брент» и прославленная красавица, умерла в родах тридцати четырех лет от роду.
Идеально! Почти библейский сюжет!
Ив услышала громкий вопль раненого животного и не сразу поняла, что это ее собственный голос. Голос женщины, истерзанной последней схваткой. Еще секунда, и между ногами что-то зашевелилось. Маленькое скользкое создание, покрытое белой слизью и кровью, оказалось на руках акушерки.
– Мальчик!
– Поздравляем, миссис Блэкуэлл!
Одна из сестер перерезала пуповину. Другая убрала послед. Ослабев от усталости и потери крови, Ив обмякла на мокрых простынях. Сестры тем временем обтирали и изучали ребенка, что-то отмечая на бланке.
– Что с ним случилось? – внезапно подскочила Ив. – Почему он не плачет? Он мертв?
Акушерка улыбнулась. Просто чудо какое-то! Во время родов Ив Блэкуэлл была так надменна и враждебна и постоянно говорила гадости медсестрам и акушеркам. Под конец они даже заподозрили, что она вообще не хочет этого ребенка. Но очевидно, ошибались. Тревога в голосе Ив была искренней. Значит, из нее выйдет прекрасная мать!
– Он настоящий герой, миссис Блэкуэлл! Вот, взгляните сами!
Ив взяла белый сверток. С ребенка уже успели обтереть кровь и слизь. Ив увидела маленькое личико с оливковой кожей и прядками блестящих, иссиня-черных волос. Носик и ротик были совсем маленькими. Непонятно, на кого он похож. Но огромные темно-карие глаза с бахромой черных ресниц, пристально на нее смотревшие, были необыкновенными. Мальчик молча рассматривал мать. Для всего остального мира Ив была уродом. Для малыша – целой вселенной.
Что же, он умен. И хитер, как маленький цыганенок.
Она улыбнулась и, хотя знала, что это невозможно, могла бы поклясться, что он ответил улыбкой.
– Вы уже придумали ему имя?
Ив даже не подняла глаз.
– Макс. Его зовут Макс.
Простое, короткое имя, но для Ив оно символизировало силу. Мальчику понадобятся силы, если он хочет добиться цели и отомстить за мать.
Ив родила ребенка от Кита лишь по одной, только ей ведомой причине. Она нуждалась в сообщнике. В нем она сможет воплотить собственный образ, напитать своей ненавистью и отослать в мир, чтобы его руками делать все то, что сама она, узница в собственном доме, больше не сумеет сделать сама.
Макс заставит Кита Уэбстера заплатить за все, что он сотворил с женой.
Макс вернет ей «Крюгер-Брент».
Макс будет боготворить, обожать мать и повиноваться ей. Именно так, как когда-то мужчины боготворили, обожали и повиновались Ив Блэкуэлл, прежде чем Кит украл у нее красоту.
В дверь постучали.
На пороге появился Кит с огромным букетом роз. Отдав цветы сестре, он небрежно поцеловал Ив в макушку, прежде чем взять на руки сына.
– Он… он прекрасен, – сдавленно пробормотал Кит. По его лицу струились слезы радости. – Спасибо, Ив. Спасибо, дорогая моя. Ты не представляешь, что он… он значит для меня.
Ив понимающе улыбнулась:
– Не за что, Кит.
И погрузилась в безмятежный, спокойный сон.
Глава 3
Проходя сквозь вращающиеся двери здания «Крюгер-Брент» на Парк-авеню, Робби Темплтон ощутил знакомое жжение в желудке.
– Доброе утро, мистер Роберт.
– Приятно снова видеть вас, мистер Роберт.
– Отец вас ожидает?
Здесь все его знали: секретарши на ресепшн в серых фланелевых униформах компании, охранники, даже уборщик Хосе. Роберт Темплтон был правнуком Кейт Блэкуэлл, и в пятнадцать лет весь мир лежал у его ног. Когда-нибудь он станет президентом компании.
По крайней мере так говорили.
С самого детства Робби бывал в этом здании вместе с матерью. Впечатляющий вестибюль с мраморными полами, шестифутовыми цветочными аранжировками и стенами, увешанными бесценными произведениями современного искусства кисти Баскуа, Уорхола и Люсьена Фрейда, был его площадкой для игр. Он играл в прятки в лифтах и в догонялки в длинных коридорах компании. Вертелся на офисном кресле Кейт, пока не начинала кружиться голова.
