Жизнь №2 (СИ) - Dar Anne

– Она не должна была говорить тебе не навязываться…

– Она сама считала, будто вы всерьёз предпочли забыть о нас.

– Но как так?! – я так резко повернула голову, что, кажется, одна слеза всё же сорвалась с моих глаз, но вместо того, чтобы скользнуть по щеке, сразу же отлетела в сторону.

– Уже ничего не исправишь, – пожала плечами Рокки. – Лучше подумай о чём-нибудь другом. И пошли, а то уже начинает капать, – посмотрев на небо, Рокки направилась к выходу из кладбища домашних животных, на котором мы по итогу пробыли дольше, чем планировали.

– О чём же думаешь ты? – решила поинтересоваться я, шагая рядом с той, которую давным-давно и по совершеннейшей глупости умудрилась потерять.

– С тех пор как я узнала версию о твоём самоубийстве, у меня из головы никак не выходит, как они могли поверить в то, что ты действительно решилась на суицид?

– О чём ты? – я сдвинула брови, стараясь понять, что не так в столь проработанной и правдоподобной версии, в которую действительно по итогу с лёгкостью поверили совсем все – и чужие, и близкие мне люди.

– Ты ведь всю свою жизнь была верующей. Это от тебя я услышала информацию о том, будто самоубийцам закрыт путь в рай. Зная склад твоего ума и твоей души, я ни за что бы не поверила в самоубийство. В любой другой вариант – да, а в этот – нет.

От услышанного я ухмыльнулась, но внутренне затрепетала – неужели меня кто-то слушал с таким вниманием, что услышал и запомнил мои слова?

– Видимо, мои наставления о духовном донеслись только до тебя, хотя в этом вопросе я также не обделяла никого из твоих кузенов, – мои брови непроизвольно придвинулись к переносице. – Знаешь, а ведь я оставила предсмертную записку. Сравнив этот почерк с тем, что запечатлен в завещании, можно доказать, что все слова написаны одной рукой, а значит, можно доказать твоё право на наследство, которое они нечестно присваивают.

– Я уже сказала: мне не нужны эти деньги. Понятно? Тем более, это наследство позарез нужно другим наследникам, ты ведь сама видела. Пусть же оно останется у того, кто в нём нуждается.

– Уверена? Речь ведь идёт о ста пятидесяти тысячах.

– Да уж, приличная сумма. Надеюсь, что послужит во благо присвоившим её.

– Но…

– Давай кое-что проясним, – резко остановившись, Рокки посмотрела мне прямо в глаза. – Я не повторяю дважды. Для тебя я повторила несколько раз слова о своём отказе от наследства лишь из уважения к твоему статусу – я пытаюсь осознавать тебя своей бабкой, притом что по факту передо мной стоит двадцатилетняя девушка с оранжевыми прядями волос в подростковом стиле.

– Сложно тебе, да? – не выдержав серьёзности момента, действительно ухмыльнулась по-подростковому я.

Рокки на секунду замерла, а потом вдруг выдала:

– Да нет. Просто ощущение, будто Северное полушарие поменялось местом с Южным.

– Да, я больше не север. Я теперь юг.

– И хорошо.

– Почему?

– Потому что север я.

Глава 47

Назад мы доехали быстро, без остановок, так что вошли в квартиру на закате дня: в Коннектикуте, в отличие от Вермонта, сегодня было тепло и солнечно, и ярко-оранжевые закатные лучи пронизывали квартиру Рокки, предавая ей волшебные очертания.

Уединившись в своей комнате, я открыла чемодан, нашла свободные хлопковые штаны и футболку с любимой клетчатой рубашкой, завязала волосы в хвост и, поставив заветную коробку на кровать, открыла её с целью впиться в письма, но стоило мне открыть крышку, как я увидела их пропажу. Испугавшись этой потери, я резко вскочила с кровати: куда они могли пропасть?! Куда?! Куда?!..

Я уже чуть не начала поднимать подушку с пледом – как будто они могли самостоятельно туда залезть! – как вдруг меня озарило: Рокки!

Я буквально вылетела из своей комнаты, и уже спустя секунду резко остановилась посреди гостиной, увидев Рокки присевшей на подоконник и курящей у открытой форточки. В руках она держала мой паспорт – я поняла это по обложке, которую купила для него в Хамптоне. Когда она успела вытащить его из моего кармана?

– Рашель Рокки Армитидж, значит, – выпустив струйку дыма, прочитала она вслух. – Ну что ж, раз уж у тебя теперь такое второе имя, значит рано или поздно у тебя должен будет прорезаться бойцовский характер, – с этими словами она положила паспорт на подоконник рядом со своим правым бедром, и я увидела, что тут же находится искомая мной стопка писем. Явно поймав мой жадный взгляд на письмах, Рокки вдруг произнесла. – Конверты запечатаны. Получается, мои дяди и тёти не такие уж и отпетые подлецы – чужие письма не читали.

– Отдай их мне, – я сделала шаг вперед и сразу же остановилась, увидев, как Рокки резко скрестила руки на груди. Она ничего не ответила. – Прошу. Отдай.

Взяв правой рукой связанную стопку писем, Рокки повертела их, затянулась сигаретой и всё-таки протянула их в моём направлении. Я сделала три шага вперед и наконец получила в свои руки желаемую драгоценность.

– В конце концов, они ведь адресованы тебе, – сдвинув брови, она стряхнула пепел с сигареты в пепельницу. – Только не читай сейчас, окей? Потом.

– Потом – синоним никогда.

– Согласна. Но ты уже опоздала прочитать их, так какая разница, прочтешь ты их сегодня или через пару недель?

– Ладно, – сдалась я, увидев, что она действительно не хочет, чтобы я знакомилась с её письмами прямо сейчас, потому что, что очевидно, это знакомство вызовет обсуждение, на которое она явно пока что не настроена. – Прочитаю позже… – мой взгляд зацепился за прямоугольный конверт, оставшийся на подоконнике. Он выглядел новым и был вскрыт. Снова поймав мой взгляд, Рокки взяла этот конверт и передала его мне:

– Можешь ознакомиться.

– Это результаты ДНК из лаборатории? – прочитав надпись на конверте, удивилась я. – Так быстро?

– Ну я ведь заплатила за срочность.

– Не понимаю, – нахмурилась я, уже читая письмо. – Это не просто анализ… Здесь есть анализ на родство, – мой взгляд резко переметнулся на внучку. – Ты сделала запрос на проверку нашей родственной связи?

– Внушительную сумму на это потратила.

– И не сказала мне… Не поверила мне?

– Если бы не поверила, не потащилась бы в другой штат отстаивать честь твоих памятных вещей. Однако способность доверять – не моя сильная сторона. Мне нужна была стопроцентная уверенность в том, что ты не сумасшедшая самозванка.

– Но здесь только девяносто девять процентов, подтверждающих наше с тобой родство, – взмахнула заключением я.

– Добавь плюс один процент от моего доверия.

– Маловато.

– В сумме сто процентов, а значит – достаточно.

– Ты втайне делаешь ДНК-экспертизу, вытаскиваешь мой паспорт из моего кармана…

– А ты сваливаешься на мою голову, словно снег в июле. Так что даже не думай упрекать меня в осмотрительности. Представь, что на твоём месте оказалась бы опасная самозванка. Моя бабушка сразу бы похвалила меня за осторожность.

– Твоя бабушка не одобрила бы уже того, что ты поверила самозванке настолько, что позволила ей остаться на ночь в твоей квартире, после чего ты с ней отправилась в автомобильное путешествие по штатам.

– А вот и характер прорезается. Поздравляю, новообращенная Рокки… Знаешь, что имя Рокки имеет значение “скала”?

– Шон просветил, когда назвал тебя так.

– Так вот, скала, ты готова идти дальше?

– Ты о чём? – непонимающе заморгала я, вкладывая результаты ДНК-экспертизы назад в конверт.

– Будем пробовать искать твои, то есть наши, корни?

– Как?

– Есть одна идея.

Уже через пять минут мы сидели за рабочим столом Рокки напротив её ноутбука и загружали на сайт поиска кровных родственников результаты моей экспертизы. Пока они подгружались, мой взгляд зацепился за фотографию на комоде, с которой началось моё признание Рокки в том, кем я являюсь на самом деле – бабушкой, держащей её на руках на этой самой фотографии.