Ли Уикс - Приз победителю
— Идите к старику и постарайтесь добыть у него ключи от кабинета. И не выпускайте его из виду.
Сам же вышел на улицу и осмотрел закрытую металлическими шторками витрину кабинета. Не оставалось никаких сомнений в том, что шторки не поднимали в течение многих лет, так как они совершенно заржавели. Из занавешенного шторками окна не доносилось ни звука.
Вернулся Энджи и показал связку ключей.
— Как наш старик?
— Самую малость обескуражен. И взволнован. В квартире бардак и жуткая антисанитария. Фон сказал, что один из этих ключей точно подходит к двери кабинета, но не помнит, какой именно.
— Когда, по его мнению, должны вернуться сыновья?
— Он ожидает Ман-По в самое ближайшее время, а Макса только под утро.
— Повторяю, держите старика под наблюдением.
— Я оставил с ним Креветку.
К замку подошел четвертый ключ связки. Детектив отпер замок и толкнул ногой дверь. Она со скрипом приоткрылась, образовав узкий проход. Мэнн заглянул внутрь. В помещении царила абсолютная темнота — такая густая и плотная, что ее, казалось, можно резать ножом. В комнате стояла звенящая тишина. Зато присутствовали запахи — всевозможных трав, дезинфекции и чего-то еще. Даже не входя в помещение, инспектор знал, что это та самая комната. Именно здесь держали в заточении женщин. Внутри было затхло и жарко. И пахло застарелым потом и страхом. Эти запахи, казалось, въелись навечно в стены. Хирургический кабинет был самой настоящей тюрьмой.
Кого-то держали здесь в заключении совсем недавно. Он чувствовал незримое присутствие жертвы и исходившего от нее запаха адреналина. Детектив еще немного толкнул дверь, обнаружив непосредственно за ней матрас. На матрасе лежали рулон липкой ленты и кусок веревки.
Мэнн прошел чуть дальше в комнату и осветил стены фонариком. В противоположном конце помещения на расстоянии двадцати футов от входа располагались закрывавшие окно металлические жалюзи. Сыщик посветил фонарем справа от них и увидел стеллаж, заставленный небольшими глиняными сосудами и стеклянными банками с притертой пробкой. Внутри одной из банок что-то поблескивало. Внимание полицейского привлек черный парик, висевший у стеллажа на вколоченном в стену крюке. Присмотревшись, он понял, что это не парик, а человеческий скальп, рядом с которым висела на другом крюке связка кож, стянутых липкой лентой. В этот момент Мэнн почувствовал, как у него на голове дыбом встают волосы. Кто-то в комнате смотрел на него.
Глава 79
Со стены, у которой были набросаны матрасы, на него взирали лики смерти. Мэнн осветил их фонариком. В его желтом свете проступили бессильно повисшие головы, потухшие глаза и бледные лица, запечатленные на цветных фотографиях, сделанных дешевым «Полароидом». Инспектор повел фонарем слева направо, методично, ряд за рядом исследуя вывешенные образы. Он поочередно оценивал каждый снимок, стараясь абстрагироваться от разрушительных изменений, произведенных смертью. И узнал Зосю, резкие тяжеловатые черты которой даже после мучительной кончины сохранили отпечаток свойственных ее натуре упрямства и решительности. Она смотрела безжизненными остекленевшими глазами, словно обвиняя в медлительности и недостатке инициативы. Мэнн пошел вдоль стены, подсвечивая снимки фонариком и отыскивая знакомые лица. В частности, искал снимки с Хелен и молил Бога, чтобы ему не довелось обнаружить на этой кошмарной выставке лицо Джорджины.
Через некоторое время он наткнулся на портрет Роксанны Бергер, чья голова подкатилась прямо к ногам официанта на парковочной площадке ресторана «Новый мир». Тот, кто сделал этот снимок, так расположил ее светлые волнистые волосы, что они скрыли уродливые шрамы у нее на горле от веревки, почти оторвавшей голову. Этот человек позаботился о том, чтобы жертва даже после смерти выглядела наилучшим образом.
Вглядываясь в фотографии, Мэнн все больше склонялся к мысли, что убийца готовил девушек к этой своеобразной фотосессии. Так, у всех волосы были тщательно причесаны, а лица вымыты или очищены лосьоном. Некоторые снимки были сделаны с разного расстояния и в разных ракурсах. Изучая снимки, Мэнн подошел к стене так близко, что споткнулся об один из матрасов и едва не растянулся на нем. Где-то в середине пятого ряда он нашел наконец то, что искал.
Все подходы к дому были очищены от прохожих и праздношатающихся. Двадцать офицеров заняли позиции согласно инструкциям. Трое находились на втором этаже. Энджи и Ли вышли из квартиры Фонов и расположились на лестничной площадке первого этажа. В духоте лестничных перекрытий все исходили потом в своих европейских костюмах. Пот стекал по лицам и заливал глаза, пиджаки насквозь промокли, но детективы хранили молчание и терпеливо ждали развития событий в темноте подъезда. Несколько полицейских в штатском прогуливались по улице. Мэнн затаился в хирургическом кабинете, привалившись к стене. Он не чувствовал жары, не обращал внимания на струившийся по лицу пот и весь обратился в слух. Все чувства были напряжены до предела. Инспектор слушал и наблюдал, а его руки буквально сводило от желания схватить братьев Фон за воротник.
Глава 80
Ман-По подкатил к дому. Припарковавшись на стоянке неподалеку, он вылез из кабины и неспешно обошел вокруг грузовика, проверяя, не спустили ли колеса и заперт ли борт. Потом бросил взгляд в направлении подъезда, осмотрелся, и тут ему пришло на ум, что на улице как-то слишком тихо. Обычно в дальнем ее конце собирались подростки, обсуждавшие достоинства и недостатки своих мопедов. Но сегодня вечером они почему-то отсутствовали. Отсутствовал и старик бомж, приходивший примерно в это время устраиваться на ночлег в подъезде напротив. Впрочем, Ман-По не стал особенно вдаваться во все это, а вернулся к кабине, чтобы запереть машину. Покончив с этим, он направился к входной двери и некоторое время стоял, роясь в карманах в поисках ключа. Не найдя его, он уже было повернулся, чтобы идти к своей машине и поискать ключ там, когда, сунув в последний момент руку поглубже в карман, обнаружил наконец искомое и отпер дверной замок. С ключом в руке Ман-По вошел в темный холл и, бросив взгляд на дверь хирургического кабинета, несколько секунд молча взирал на нее, так как заметил — что-то не так. Приглядевшись, он понял, что дверь приоткрыта, и громко позвал Макса, полагая, что последний находится в помещении. Войдя затем в кабинет, Фон остановился в каком-нибудь футе от Мэнна и стал оглядываться, не понимая, что случилось и куда запропастился его брат. В этот момент Энджи и Ли сбежали по ступеням с первого этажа в холл.
— Ман-По, вы арестованы по обвинению в убийстве. У вас есть право хранить молчание. Если вы…
Водитель грузовика повернулся, чтобы бежать. Энджи и Ли попытались было пресечь попытку к бегству, но Фон с силой разъяренного носорога отбросил их с пути, а когда детективы вцепились в него подобно гончим, даже протащил их за собой несколько футов к выходу. Выхватив резиновую дубинку, Энджи нанес подозреваемому удар по голове, от чего тот на долю секунды потерял равновесие. В этот момент подоспел Мэнн и ударом ступни по ногам заставил крупного, мощного мужчину тяжело рухнуть на пол.
Инспектор выхватил дубинку у Энджи. Ему хотелось убить Ман-По, забить до смерти. Подрагивавшей от возбуждения рукой он занес дубинку над головой преступника. При его знании боевых искусств хватило бы одного, от силы двух сильных ударов. В последний момент, однако, сыщик пересилил себя, медленно опустил руку и, с шумом втянув воздух, перевел дух. Как бы то ни было, живой Ман-По представлял большую ценность, нежели мертвый. Так что детектив лишь прижал подозреваемого лицом к полу, пока Энджи, взгромоздившись сверху, сковывал ему руки наручниками. При этом Ман-По то рычал как дикий зверь, то рыдал, то бормотал нечто неразборчивое.
Макс услышал его вопли, когда притормозил у подъезда. Он решил заехать домой, чтобы узнать, как чувствует себя отец. В последнее время его здоровье начало сдавать, и старший из братьев взял себе за правило после нескольких рейсов возвращаться домой, чтобы выяснить, не стало ли старику хуже. От криков младшего брата у Макса, как это всегда бывало прежде, болезненно сжалось сердце. Он выскочил из машины, но почти сразу оказался в окружении не менее десятка полицейских, которые, швырнув его лицом на капот, завели руки за спину и надели наручники. Потом его втащили в хирургический кабинет. Увидев распростертого на полу брата, таксист в гневе крикнул полицейским, чтобы они оставили Ман-По в покое.
— Скажи ему, чтобы утихомирился, — бросил Мэнн.
Фон-младший повернул голову и посмотрел на брата. Его лицо было мокрым от слез, а сам он лежал на полу как распластанный на сковородке цыпленок.
— Хватит реветь. Ничего с тобой не случится. — Макса трясло от злости из-за слишком бесцеремонного, на его взгляд, поведения полицейских.
