Лиз Коли - Красотка 13
— Ты колотила руками по панелям. По сучкам. Ты не хотела просыпаться до тех пор, пока не простучала все сучки до одного, — сказала она, потерев рукой грудь над сердцем. — Я даже начала немного волноваться, дорогая. Ты хорошо себя чувствуешь?
Я кивнула. Сейчас мне было уже лучше. Одинокая будет сидеть взаперти до тех пор, пока я не захочу выпустить ее.
О боже! У меня впереди целая неделя экзаменов. Она выбрала удачное время для того, чтобы дать о себе знать. И ее тайна… Нет, я не должна об этом думать, мне следует забыть все это как можно скорее. Мое сердце сжалось от боли, желудок скрутило, к горлу подступила тошнота. Это не может быть правдой. Я, наверное, видела картины чужой жизни. Пожалуйста, пусть все будет именно так!
Линн ждала, пристально глядя на меня.
Я должна была придумать какое-нибудь объяснение. Правдоподобное и убедительное.
— Я… я пыталась влезть через окно. Внутрь хижины, — сказала я.
«Это довольно странное объяснение», — подумала я, вспомнив, что в моей воображаемой хижине нет окон.
— Тебе удалось это сделать? Ты нашла то, что искала? — спросила Линн.
Я покачала головой.
— Очень жаль, — сказала она. — Может быть, тогда встретимся в среду?
Пожалуйста, только не это! Мне нужно больше времени. Мне нужно время для того, чтобы забыть об этом, и для того, чтобы во всем разобраться.
— О нет, на этой неделе я буду очень занята, мне нужно подготовиться к экзаменам. Если я сдам их на «отлично», то смогу перейти в следующий класс.
Линн улыбнулась мне более спокойно и расслабленно. Мне удалось обмануть ее. Должно быть, я великая актриса.
— Хорошо. Это наша конечная цель. Подняться еще выше. — Она указала рукой на потолок. — Прошу тебя об одном: если я буду нужна тебе, сразу звони мне. Я буду думать о тебе.
В ту ночь я спала как убитая. Никаких пробуждений среди ночи и качаний в кресле, никаких вторжений в мои сны, никаких мысленных возвратов в прошлое. Это было таким облегчением! Теперь я поняла, что Одинокая опустошала, истощала меня. Она, словно вампир, высасывала из меня по ночам все силы.
Свет солнца просочился сквозь мои кружевные шторы, отбрасывая мягкие тени на одеяло. Я стащила с себя ночную рубашку и бросила ее на пол. Сначала погладила нежную кожу на моем плоском и упругом животе, а потом прижала руки к грудям. Мне не верилось, что это тело сделало то, что предстояло сделать маме. Мне не верилось, что Одинокая хотела заставить меня поверить в то, что это было на самом деле.
Я хотела только одного: снова стать обычной школьницей, и на достижение этой цели я направила всю свою вновь наполнявшую меня энергию. Один за другим я сдала все свои экзамены на «отлично». Ибупрофен избавил меня от резкой, пронизывающей головной боли; теплые компрессы помогли свести с рук синяки. Вот что я вам скажу: если у вас есть мощный отвлекающий фактор и цель, которую нужно достичь, это самое лучшее лекарство.
Потом этот отвлекающий фактор исчез. Все экзамены были сданы. Целых десять дней можно было не думать о школе, и мне нечем было занять себя. Я уже всем купила подарки к Рождеству: книги для мамы, чтобы она могла их читать, сидя в приемной психотерапевта; два галстука ярких расцветок для папы, чтобы поднять ему настроение; хрустальную вазу в форме цветочного бутона для Линн; серьги для Кейт; шелковый шарф для бабушки. Возможно, она никогда его не наденет, но мне хотелось думать, что бабушка все еще нужна мне.
Мне пришлось спросить совета у Кейт по поводу того, что подарить Абраиму.
— Черный кружевной бюстгальтер, — посоветовала она. — Конечно, не его, а твоего размера, — добавила она на всякий случай, если я не поняла, что она имела в виду.
Как бы между прочим я сказала:
— Я уже приобрела такую вещицу. Еще перед школьным вечером.
— Что? Перед школьным вечером? — Она изумленно выпучила глаза. — Я недооценила тебя, девочка. И его тоже.
Я засмеялась и рассказала ей (конечно, не во всех подробностях) о том, как он, испугавшись, быстро (так быстро, как только смог) застегнул молнию на моем платье.
— Я, наверное, закажу для него фирменную рубашку студентов Гарварда. Может быть, она принесет ему удачу, — сказала я.
В пятницу утром мой внутренний будильник разбудил меня ровно в шесть часов, хотя я имела полное право спать до обеда. Я лежала в постели, пытаясь придумать, чем бы таким занять себя, как вдруг услышала, что к нашему дому подъехала машина. Выглянув в окно, я увидела зеленый «форд» детектива Броугана. Мое сердце сжалось, а по спине пробежал неприятный холодок. Что заставило его приехать сюда в такое время, когда все нормальные люди еще сладко спят в своих кроватях?
Зазвенел дверной звонок. Потом внизу, в прихожей, раздались тяжелые шаги — кто-то из родителей шел открывать дверь.
Я ждала, наивно надеясь, что детектив приехал не ко мне, пока не услышала голос отца.
— Анжела! Ангел, прошу тебя, спустись к нам, — крикнул он, стоя у подножия лестницы.
Почему он здесь? Почему сейчас? Может быть, в расследовании моего дела наметились кардинальные сдвиги?
Натянув помятые джинсы, в которых я вчера проходила весь день, и надев поверх футболки куртку с капюшоном, я сошла вниз. И поняла, почему он приехал так рано. Они нашли тело. Взяли образцы ДНК. Сделали анализ, и все совпало. Может быть, даже установили причину смерти и обнаружили мои отпечатки на орудии убийства.
О Ангел, что ты сделал? Что ты сделал со всеми нами?
Я почувствовала, что к горлу подступает тошнота. Я побежала в ванную и, сплюнув в раковину кислую слюну, вытерла губы рукавом куртки. Пытаясь придать лицу безмятежно-приветливое выражение, я осторожно спустилась вниз. Мой пустой желудок буквально завязывался в узел. После того как все прояснилось и жизнь стала входить в свое обычное русло, у меня опять возникли серьезные проблемы.
В прихожей никого не было.
— Мы здесь, дорогая, — крикнула из кухни мама. Ее голос, как ни странно, был спокойным и даже радостным.
— Я приду буквально через минуту, — крикнула я и, осторожно прошмыгнув из прихожей в ванную, которая находилась на первом этаже, плотно закрыла за собой дверь.
Я взяла в рот немного зубной пасты, и у меня покраснело лицо. Выйдя из ванной, я вытерла руки о джинсы. От чрезмерной дозы адреналина у меня подкашивались ноги. Под теплой курткой мое тело дрожало.
Броуган и мама сидели возле стола. На столе стояли две чашки с кофе. Чашка отца была полной. Над ней вился легкий дымок. Судя по всему, отец к ней даже не притронулся.
— Привет, Энджи, — сказал детектив невероятно приятным, дружелюбным голосом. — Я тут пока развлекаю твоих родителей. Мы уже вот-вот завершим расследование. Осталось только прояснить несколько незначительных деталей.
— П-правда? — Я старалась подавить дрожь в голосе.
— Это просто великолепно! — воскликнула мама.
Если она радуется, то и я буду радоваться.
— Да, согласна. — Я улыбнулась.
Хотя у меня болел живот, я приложила все силы, чтобы эта улыбка получилась как можно более естественной. Я не испытывала никакого облегчения. Пока не испытывала.
Мама поднялась, чтобы поставить свою чашку в раковину и уступить мне свое место. Я оказалась рядом с Броуганом. Однако никаких опасных флюидов от него не исходило. У него были добрые глаза. Такие же синие с зеленцой, как и его фланелевая рубашка. И никакого охотничьего блеска в них не было.
Я не знала, куда деть свои трясущиеся руки, и спрятала их под стол, положив на колени. Я пыталась сохранить спокойное выражение лица.
— Значит…
Отклонившись назад, Броуган сцепил руки за головой.
— Сразу перейду к главному, — начал он. — Мы тщательно обследовали местность и нашли только одну могилу, в которой было похоронено только одно тело, и оно принадлежит тому самому человеку, который похитил тебя. Слава богу, что больше никаких тел не было найдено, а это значит, что и других жертв не было.
— Как замечательно, правда? — воскликнула мама, радостно улыбаясь.
— Конечно, — сказала я. Просто потому, что должна была это сказать.
Несмотря на то что меня несколько озадачила такая реакция мамы на сообщение о чьей-то смерти, на душе у меня по-прежнему было тревожно.
— Но как… — пробормотал папа.
— Я сейчас все объясню, — сказал Броуган. — Коронер определил, что его смерть наступила приблизительно за восемь недель до того, как мы его нашли, и это совпадает по времени с твоим побегом, Энджи.
Я внимательно слушала его, пытаясь уловить хотя бы малейший намек на подозрительность или угрозу.
Прокашлявшись, папа сказал:
— Но, Фил, это значит, что вы нашли его еще месяц тому назад. Почему вы не сообщили нам об этом?
— А-а… — Броуган подался вперед. — Нам нужно было провести экспертизу, установить причину смерти, сделать анализ ДНК, ну и все такое. Нужно было установить его личность. Мы, кстати, нашли отпечатки пальцев Анжелы на ручке лопаты, которая лежала возле хижины.
