Линда Ла Плант - Вне подозрений
Последовала пауза. Он негромко рассмеялся.
— Понимаю, и какой же у вас адрес?
Она продиктовала ему, и он подтвердил, что подъедет без четверти семь.
— Я мечтаю снова увидеться с вами, Анна.
— Спасибо. Спасибо за приглашение.
Он повесил трубку. Лангтон снял наушники, а она глубоко вздохнула и тоже положила трубку.
— Вы хорошо поработали, — ласково отозвался он.
Анна показала ему свои трясущиеся руки и усмехнулась.
— У вас есть хорошее вечернее платье? — задумчиво поинтересовался он.
Она засмеялась.
— Платье? А зачем?
— Я просто спросил, и вам не нужны лишние расходы. Мы можем взять напрокат какой-нибудь костюм ради этого вечера.
— Ну конечно, у меня есть вечернее платье, — запротестовала она. — Вы так говорите, словно я никогда не была в театрах или на приемах.
— Настоящее вечернее платье, с декольте? Но при этом вполне официальное?
— Неужели вы мне не верите? Да, у меня есть костюмы на все случаи.
— Я не шучу, Трэвис. И не думайте, будто мне это нравится. А теперь подготовьтесь к завтрашнему дню. Не пускайте его к себе в квартиру. В театре и в ресторане вам обеспечат прикрытие. Скотленд-Ярд наберет и организует команду. Вас защитят.
— Я надеюсь, что они достанут билеты. По слухам, страшно дорогие, — отшутилась она.
— Уходите, — пробурчал он.
Когда Анна вернулась в ситуационную, все не слишком громко похвалили ее. Мойра подмигнула ей.
— У меня целая россыпь драгоценных камней. Если они тебе понадобятся, я охотно дам. Пользуйся, они твои.
Анна улыбнулась.
— Вряд ли они мне подойдут, Мойра. Я ведь совсем небогата.
Ее мягкая ирония сразу разрядила напряженную атмосферу в комнате. Они принялись обсуждать Майкла Паркса и его выводы, произведшие на команду сильное впечатление. Анна была благодарна ему за советы и составленный сценарий. И надеялась, что сможет применить их на практике. Прежде она никогда не действовала тайком и никогда не бывала на гламурных гала-спектаклях в Королевской опере. Да к тому же никогда не обедала в «Айви». Она сомневалась, что ее платье будет хорошо смотреться на фоне роскошных вечерних нарядов, но, что бы ни случилось, ей запомнится этот вечер.
* * *Утром в среду они выяснили в лаборатории, что на рамке осталось несколько отпечатков пальцев. Первые полностью совпали с отпечатками Анны, но еще три вызывали вопросы. Один отпечаток был смазан и не давал возможности утверждать что-либо определенное, но в лаборатории надеялись, что им больше повезет с двумя последними. Для их определения потребовалось дополнительное время, потому что они были наложены друг на друга.
Существовала новая технология для отделения отпечатков, когда не получалось ясных и четких оттисков. Метод стал настоящим прорывом и обеспечил модернизацию в трудоемком процессе выявления слипшихся или крестообразных отпечатков, но в суде к нему отнеслись недоверчиво. Лишь последние доказательства изменили мнение судей, и техника наконец была узаконена. Но, к сожалению, ближайший исследовательский центр, пользующийся ею, находился в Ноттингеме. И Анна отправилась туда утренним поездом. Когда Лангтон приехал в лабораторию, он застал там научную сотрудницу, которая обрабатывала отпечатки пальцев ДФО. Она объяснила, что это новый химический состав, аналогичный нингидрину, и он начинает светиться, когда на него падает свет. Дальше процесс следует своим чередом, а ДФО выявляет и подчеркивает все кожные узоры на фотографии. Имелись в виду, конечно, кожные узоры отпечатков пальцев, позволяющие установить их принадлежность. Ведь нет ни одного человека, у которого их рисунок полностью совпадал бы с чьим-либо еще.
Процесс был медленным, и, когда она отделила один слой от второго, эти узоры оказались смазанными, а общая линия — прерывистой.
Лангтон вздохнул, решив, что они потратили время зря. Однако эксперт еще не закончила. Ее раздражало нетерпение Лангтона и его постоянное поглядывание на отпечатки — прямо ей через плечо.
— Нам понадобится еще какое-то время, — предупредила его она. — Теперь я использую фотографии, чтобы изображение начало проявляться на каждой стадии. Аккуратные отпечатки будут документированы.
— И надолго это затянется?
— Примерно часа на четыре.
— На четыре часа? — грубо переспросил он.
Ее тонкие губы сделались еще тоньше.
— Чтобы использовать их как вещественные доказательства, я не могу срезать углы. Каждый отпечаток придется документировать с помощью фотоотчета, перечисляя все стадии проявления. Уж если я согласилась специально для вас сделать отпечатки, так сказать, в приоритетном порядке, вам придется подождать.
— Вы думаете, у вас что-нибудь получится?
— Если бы не получалось, я бы здесь не работала.
Он поглядел на часы. Был почти полдень. Лангтон оставил ей номер своего мобильного телефона и попросил связаться с ним, как только она получит результат. Затем он отправился в Скотленд-Ярд, чтобы обсудить вопрос о наблюдении и прикрытии и доложить начальнице о развитии событий.
Он с трудом убедил ее в необходимости временной группы прикрытия, поскольку двое полицейских уже не первый день дежурили около дома Дэниэлса. Но Лангтон попросил ее направить полицию в Королевскую оперу и в «Айви». Они заспорили, и в конце концов он победил. Билеты Алана Дэниэлса успели проверить: их места находились в бельэтаже и считались лучшими в зале. Все места рядом с ними уже были проданы, и они условились, что две женщины-полицейские выступят в роли присматривающих за зрителями билетерш.
В «Айви» также не нашлось подходящего столика для наблюдения с близкого расстояния, а у входа толпились папарацци, поджидавшие входящих и выходящих из фешенебельного ресторана кинозвезд. Двоим служащим полиции вручили фотокамеры, и они должны были притвориться фотографами, а еще двоим предстояло сопровождать Анну и Дэниэлса, держась от них на почтительном расстоянии. К тому же у выхода из театра будет дежурить полицейская машина.
Теперь вместо обескровленной команды у Лангтона появился полный и даже сверхполный набор исполнителей. Полицейских расставили у каждого выхода из Оперы и «Айви». Начальница, конечно, упомянула об астрономических расходах, но ради ареста преступника была готова на все. Убийство, происшедшее во время американской поездки Лангтона и Трэвис, вымотало ей нервы. И хотя в данном случае имелся иной подозреваемый, сам факт, что серийный убийца до сих пор на свободе и способен совершить очередное преступление, воспринимался как тяжелый удар по престижу полиции. Да и отчет Майкла Паркса привлек ее внимание: эксперт не только предсказал новые убийства, но и поддержал теорию об Алане Дэниэлсе как об их вдохновенном исполнителе.
Лангтон поделился с командой последней информацией. Ему позвонила эксперт из лаборатории и сообщила, что на рамке фотографии выявились два четких отпечатка, но над ними еще ведется работа. Однако результат способен обескуражить: ни в каких данных полиции человек, проникший в квартиру к Анне, не значился. Лангтон перечислил подробности, касающиеся группы наблюдения и прикрытия, и рассказал, где будет находиться каждый из ее членов. Анна поняла, что его слова адресовались ей и речь шла об усилении ее безопасности.
После брифинга он дал ей последнюю возможность сделать выбор и отказаться от похода в театр. Но она не стала менять решение. Он с облегчением вздохнул и восхитился ее самообладанием. А на следующее утро Анна даже приехала на работу, хотя согласилась пойти днем в парикмахерскую и сделать себе прическу за счет расходов отделения.
Вернувшись домой, она разложила на кровати вещи из гардероба и с горечью подумала, что ее колебания по поводу вечернего туалета для театра, во всяком случае, заняли немалое время.
В конце концов она решила надеть облегающее кремовое платье с глубоким вырезом и кашемировую накидку. Анна снова полезла в гардероб — за туфлями в тон ее наряду, зная, что они спрятаны где-то у стенки. Но не нашла их и заплакала от огорчения.
Она вздохнула и постаралась взять себя в руки. Ее нервы совсем расшатались. К чему эта истерика? Завтра, после парикмахерской, у нее хватит времени купить новые туфли. Потом Анна достала из верхнего ящика маленькую вечернюю сумочку, украшенную жемчужинами. Осторожно открыла ее и почувствовала аромат материнских духов.
Она вынула письмо, обнаруженное за картонной подкладкой фотографии, и перечитала его. И пока сидела с сумочкой на коленях, на глазах у нее выступили слезы и потекли по щекам. Анна вспомнила, что отыскала эту сумочку после смерти матери, и там лежала вся ее косметика. Тогда она вынула из нее материнскую губную помаду. Она была бледно-кораллового оттенка. Анна попробовала провести ею одну линию на верхней губе и ощутила, что помада похожа на прощальный поцелуй ее матери.
