Рассел Эндрюс - Гадес
Того не ответил. В трубке слышалось только напряженное дыхание двух мужчин.
Тогда старший снова переключился на китайский.
— Медлить нельзя. Он скоро пойдет выспрашивать. Он уже много до кого добрался. Понятно?
— Понятно, — ответил Того.
— Тогда скажи, что тебе понятно.
— Он больше ни с кем не будет разговаривать. Вы так хотите.
— Да, — подтвердил старик. — Я так хочу.
— Я должен сказать еще кое-что, — добавил Того.
— Давай, говори.
— Слушайте внимательно.
— Я и так слушаю.
И Того заговорил по-английски. Ему нужно было, чтобы у старика на том конце провода не осталось никаких сомнений.
— Я не боюсь, — медленно проговорил он.
— Это все? — спросил старик.
— Да, — по-прежнему на английском ответил Того. — Я ничего не боюсь.
— Рад за тебя, — также по-английски заверил старик.
И повесил трубку.
Сотовый подал голос в тот момент, когда они с отцом, пообедав, возвращались к бело-голубому домику Джастина. Сэндвичи с фрикадельками были просто восхитительны.
— Да? — сказал он в трубку.
— Кое-что наклевывается с Эллисом Сент-Джоном, — сообщила Реджи Боккенхойзер.
— Выкладывай.
— С его банковской карточки сняли деньги. Пятьсот долларов.
— Где?
— В Массачусетсе. Городок на границе между Массачусетсом и Нью-Йорком. Туда уже послали человека. Флетчер подключил кого-то из Бостона.
— А машину, которую он брал напрокат, не засекли?
— Нет. Но я разошлю ориентировки по всем штатам Новой Англии.
— Хорошо. Как дела с электронной почтой?
— В жизни не видела корреспондента скучнее, чем Эллис. Зато теперь точно знаю, кто в «Рокуорт» кого на чем нагрел.
— Значит, ничего ценного?
— Не настолько все плохо. Я отбираю все, что хоть как-то может пригодиться. Очень многое касается конкретных операций, так что я вообще не уверена, там ли ищу. Помечаю на всякий случай то, что имеет отношение к нашему списку компаний. Да… Джей, вот еще что… я опять же на всякий случай отправила тебе статью про грузовик на шоссе. Тот, который с платиной.
— Есть подозрения?
— Нет. Просто не дает мне покоя. Это как у тебя с шестым чувством. Если что-то появляется в одном деле, потом тут же что-то похожее всплывает в другом, вряд ли тут простое совпадение. Что там твой Роджер?
— Попросил пару часов его не беспокоить. Сейчас пойдем смотреть.
— Тогда расскажешь, ладно?
— Я позвоню.
— Услышимся.
Роджер Мэллоун сидел в той же позе, в какой Джастин с отцом оставили его два с половиной часа назад. Застыл на кушетке, обложившись бумагами — вороха документов громоздились на журнальном столике, на подлокотниках, на полу. При этом вид у него был такой, будто он поглощен захватывающе интересным детективом.
— Мы тебе сэндвич принесли, — прервал медитацию Джастин.
Роджер оторвался от бумаг, скользнул по Джастину недоуменным взглядом, словно услышав фразу на иностранном языке.
— А… э-э… спасибо. Я не хочу есть.
Джастин обвел рукой кипы документов.
— Получается?
— Лучше некуда! — заверил Роджер.
— Тогда пойду сделаю кофе, и ты мне все разложишь по полочкам.
Он удалился в кухню, повернул до упора выключатель конфорки и, вскипятив воду, заварил восемь чашек крепкого кофе, наполнив пресс до краев. Под объяснения Роджера заснуть можно, поэтому взбодриться не повредит. Когда все было готово, он снял чайник с плиты и перелил кофе в термос. Прокричал в комнату, не хотят ли гости кофе, но услышал дружное «нет, спасибо». «Ну и ладно, мне больше достанется», — решил Джастин и, налив себе кружку, вернулся в гостиную.
— Я готов, — доложил он.
— Замечательно! — ответил Роджер, и по голосу Джастин понял, что он постарается растянуть удовольствие. — С абсолютной уверенностью утверждать не берусь, для этого надо бы еще поглядеть и покопаться в архивах… но у них творится кое-что весьма странное.
— Можешь изложить как-нибудь попроще?
— Я попроще и собирался. Только будь все так просто, у них бы ничего не выгорело.
— Что же у них там выгорело? — подал голос Уэствуд-старший.
Роджер обратился к Джастину.
— Принцип работы хеджевого фонда ясен уже из самого названия. Это один большой фонд, поэтому если ты становишься его участником, ты отдаешь деньги всему фонду целиком. Он делит средства, чтобы инвестировать в ценные бумаги, компании, услуги — все, что угодно. Но это тем не менее один и тот же фонд. В этом суть.
— Понятно, — кивнул Джастин. — Я в курсе, что такое фонд. Что такое «хеджевый», тоже будешь объяснять?
— Придется. Ты, конечно, с экономическим образованием, но, готов спорить, все давно позабыл. Я прав?
— Прав, — ответил Джастин. — Спорить не будем.
— Так вот, «хеджевый» означает именно то, что означает — применительно к фонду. Финансовые риски хеджируются, то есть страхуются. Если рассчитываешь на падение рынка, играешь на понижение. — Роджер просто светился. Ему нравилось говорить о любимом деле, а уж рассказывать непосвященным — просто хлебом не корми. Джастин подумал, что для Роджера сегодня, наверно, самый лучший день в жизни. Сначала дали уникальную возможность покопаться в чужой отчетности, а на закуску попросили почитать лекции Джастину. — Так вот, когда играешь на понижение, ты рассчитываешь на падение цены. Например, ты хочешь сыграть на понижение на акциях компании X, которые сейчас идут по десять долларов. Ты уверен, что на какое-то время их цена упадет и они будут продаваться по пять. И ты заключаешь сделку, так называемую короткую продажу, согласно которой ты покупаешь их по пять, а потом, когда цена снова вырастет до десяти, продаешь по возросшей цене. Вся радость — но и риск — в том, что ты ничего не вкладываешь. Твой брокер берет эту тысячу акций из чьего-то чужого портфеля. Хозяин портфеля обычно даже не в курсе, что у него их взяли. Брокер перемещает акции в твой портфель, а потом автоматически продает по десять, а ты получаешь прибыль.
— А если цена не упадет, а наоборот, поднимется…
— Тогда и выйдет наоборот. Ты заключаешь сделку, ожидая падения, а цена вырастает до двенадцати. Приходится выкупать всю тысячу по цене в двенадцать долларов за акцию — ты в проигрыше. Есть люди, которые ухнули десятки миллионов в акции, которые ну просто не могли не упасть в цене. А они вот взяли и не упали.
— И как это относится к «Восхождению»?
— Ну, если я все правильно понял — а мне кажется, я все правильно понял, — они ломают все принципы управления хеджевым фондом.
Джастин подался вперед.
— Как это?
— Опять же, не берусь утверждать со стопроцентной уверенностью, раз у меня нет доступа к их бухгалтерии, но у меня создалось впечатление, что они совершают операции от имени компаний, не являющихся инвесторами фонда.
— Торгуют акциями из основного фонда? — уточнил Уэствуд-старший.
— Именно.
— Это противозаконно? — спросил Джастин.
Роджер пожал плечами.
— С хеджевыми фондами вообще не поймешь, что законно, а что нет. Точно могу сказать, что это нечестно. А уж законно-незаконно, пусть разбирается Комиссия по ценным бумагам и биржам.
— Однако инвесторам «Восхождения» это очень бы не понравилось, — добавил отец Джастина. — Получается, в фонде решают за них, кто получит прибыль, а кто нет.
— Есть еще одна закавыка. — Роджер постучал пальцем по стопке бумаг. — Какие-то операции они совершали сами — просто перебрасывали активы туда-сюда между разными инвесторами, из одного фонда в другой. А какие-то сделки совершались через внешнего брокера.
— «Рокуорт и Уильямс»! — догадался Джастин.
Роджер кивнул.
— Точно.
— Есть еще что-нибудь?
— Еще много чего. Вот, например, то, где они играют на понижение, никак не вяжется со всеми остальными их сделками.
— И где они играют на понижение?
— Платина, — ответил Роджер.
— Да ты что?! Не врешь?
— Тебе диплом показать?
— Нет, конечно нет, извини. Просто… ладно, продолжай.
— В общем, — продолжил Роджер, — твое удивление оправданно. Зная их связи, можно было бы ожидать чего-то другого. И время они выбрали странное, учитывая, что творится на рынке платины. Тут им крупно не повезло.
— А почему время странное?
— Знаешь ли, я сильно сомневаюсь, что кому-то сейчас придет в голову совершать «короткие продажи» платины. Учитывая, что делают в Китае.
— А что делают в Китае?.. — начал было Джастин, и вдруг его осенило. — Машины. В Китае делают машины…
— Молодец! — похвалил Роджер. — Просто молодец.
— Китайский автопром выходит на международный рынок, — медленно проговорил Джастин.
В голове у него зазвучал голос Дэниела Френча: «За ними будущее. Китайские машины… все китайское».
