Дж. Лэнкфорд - Чёрная мадонна
Такси остановилось. Сэм вышел и, пройдя в ворота, зашагал по подъездной дорожке к дому. Затем остановился посреди сада и поднял голову, глядя на окно комнаты Мэгги.
Правда, войти в дом он не посмел. Инстинкт? Нет, он просто не хотел, чтобы она его видела. Им вообще лучше не стоит встречаться. Свое любопытство он может удовлетворить, не нарушая ее покой. С этими мыслями Сэм направился к озеру, где Джесс, судя по всему, проводит большую часть времени. Он и сейчас наверняка там или вскоре придет туда. И тогда он, Сэм, попросит отвести его к Феликсу. Они поговорят в домике у озера. И Мэгги даже не узнает, что он был здесь.
Даффи остановился на верхней ступеньке каменной лестницы позади кустов гортензии, чтобы посмотреть вниз, и в следующий миг увидел их. Джесс заманил Антонеллу в свою одиннадцатифутовую шлюпку. А может, это Антонелла предложила ему совершить водную прогулку, чтобы немного взбодриться. На ней по-прежнему был ее сувенирный фартук. С озадаченным видом она сидела под алыми парусами, неумело манипулируя ими по команде мальчика. Джесс же управлял небольшой шлюпкой так, будто был олимпийским чемпионом: он сидел на борту, едва не касаясь водной поверхности мягким местом. До Сэма доносился их смех. Да, какая все-таки прекрасная женщина, эта Антонелла.
Сэм спустился по ступенькам и, забравшись на одну из наблюдательных вышек портичиолло, помахал им рукой. Джесс тотчас опустил главный парус и повел шлюпку лишь под одним кливером. Когда шлюпка прошла между вышками, Джесс кинул канат Даффи, успевшему уже спуститься вниз. Затем сам выпрыгнул из лодки и, пройдя по мелководью, вместе с Сэмом подтащил шлюпку к берегу. Пока Джесс возился с парусами, Сэм придержал лодку, чтобы Антонелла могла сойти на берег. Сегодня на ней был фартук с изображением Флоренции, в частности, колокольни Джотто. Чего Сэм не заметил, так это весла длиной в три фута в ее руках, которым она не замедлила огреть его по плечу.
– Criminale![51] – негромко крикнула Антонелла, как будто вознамерилась вправить ему мозги, но так, чтобы ее не услышала Мэгги. – Come osi mostrare ancora la tua faccia![52] – кипятилась она, а потом больно приложилась веслом к другому его плечу.
Сэм посмотрел на Джесса. Тот с невинным видом наблюдал за происходящим, как будто знал, что так и будет.
– Сатанинское отродье!
Сэм отвернулся, и весло попало ему по спине. Он даже не пытался вырвать у Антонеллы ее оружие и, безусловно, не собирался вступать в драку. Потому что исполненная воинственного духа Антонелла наверняка выйдет победительницей.
– Живо убирайся отсюда, мерзавец!
Сэм со всех ног бросился вдоль берега в направлении лодочного домика, однако Антонелла выскочила из лодки, вошла в воду и бросилась за ним вслед. Вскоре она крепко схватила его за руку.
– Какое право ты имеешь разговаривать с этим святым ребенком? Как ты посмел прикоснуться к его невинной матери? Убирайся, а не то я убью тебя!
– Антонелла, выслушай меня! – взмолился Сэм.
– Да ты помойная крыса, вот ты кто! – бросила ему Антонелла, и Сэм согласился с тем, что это весьма изящный способ сообщить о том, что он полное дерьмо. С этим он спорить не стал.
Антонеллу остановил Джесс. Со слезами на глазах он обнял ее за талию и взмолился:
– Ferma! Ferma! l’amica del cuore di mia madre[53].
Сэм больше не мог этого видеть. Он и так уже чувствовал себя последним подонком.
– Антонелла! Джесс! – произнес он. – Devo parlare con Felix, quindi devo andare[54].
Антонелла остановилась и окинула его злющим взглядом.
– Синьор Феликс уехал.
– И когда он вернется?
– Non presto[55].
– Вы хотите сказать, что не сегодня, а завтра? – спросил по-английски Сэм.
– Не завтра и не послезавтра, – нехотя ответила Антонелла. – Мы вообще не знаем, когда синьор Феликс вернется. А синьор Симон приедет сюда лишь к вечеру. Падре Бартоло приезжает завтра. – С этими словами она похлопала себя веслом по руке, как будто сей факт немало ее опечалил.
Сэм подошел к Джессу и опустился перед ним на колени.
– Как ты себя чувствуешь?
Мальчик бросил взгляд в сторону озера.
– Порой побаливает живот.
– И с какого времени?
– Со вчерашнего вечера.
Антонелла погладила мальчика по голове и недобро посмотрела на Сэма.
– Он переживает из-за матери.
Сэм кивнул и отвернулся. Что значит Феликс уехал? Что они хотят этим сказать?
– У дяди Феликса похитили Эриэл, его дочь, – проговорил Джесс.
– Похитили дочь?
Сэм бросил взгляд на виллу. Забери их отсюда, подсказывал ему внутренний голос.
– Антонелла, – сказал он, – несмотря ни на что, я прошу тебя, чтобы ты мне поверила. У тебя есть машина, которой мы могли бы воспользоваться?
Услышав его слова, Джесс запрыгал от восторга.
– Вот видишь, – воскликнул он, обращаясь к Антонелле, – я же говорил тебе, что он вернется за нами! И ты должна ему помочь. Потому что Сэм спасет меня и мою маму.
Антонелла зарылась лицом в ладони, затем посмотрела на виллу, затем на Сэма, и прошептала:
– Misericordia![56]
– Прошу тебя, Антонелла, помоги нам! – взмолился Джесс.
Та пристально посмотрела Сэму в глаза:
– Ты хочешь увезти их отсюда?
– Да, хочу, – ответил Сэм.
Антонелла смерила его суровым взглядом.
– Только посмей еще раз… – она посмотрела на Джесса, встала на цыпочки и прошептала Сэму прямо в ухо: – Снасильничать.
Вот тогда нервы Сэма сдали. Он посмотрел на окно комнаты Мэгги, и глаза его наполнились слезами.
– Антонелла, ты можешь избить меня веслом, если это хотя бы чем-то мне поможет. Я разрешаю.
– Вот видишь! Я же тебе говорил! – радостно воскликнул Джесс. – Господь сжалился над ним и сотворил чудо. Сэм теперь ее возлюбленный.
– Sia lode al Signore![57] – воскликнула Антонелла.
– У вас есть машина? – повторил свой вопрос Сэм.
– Есть. Как же не быть.
– А где доктор Льюистон? – поинтересовался Сэм, окинув взглядом дом.
Антонелла пожала плечами.
– Что-то не нравится мне этот ваш доктор.
– Он взял такси и поехал на север, – вставил свое веское слово Джесс. – Дядя Сэм, по-моему, нам стоит поторопиться.
Что и было сделано. Антонелла ушла, а через десять минут вернулась в своем крошечном «Фиате Пунто». Она упаковала одну сумку вещами Джесса, другую – вещами Мэгги, не став, правда, для этого будить ее. И вместе с чемоданом Сэма положила их в багажник.
– Антонелла, ты случайно не знаешь, куда Феликс дел мой пистолет? – спросил у нее Сэм.
Антонелла и Джесс переглянулись и бросились в разные стороны: Антонелла в дом, Джесс – в сад. Вскоре мальчик вернулся и вручил Сэму его пистолет, лишь слегка испачкавшийся в компостной куче.
– Я не люблю насилие, но он принадлежит тебе.
Антонелла вернулась с патронами, которые Феликс припрятал с глаз подальше. Осталось сделать лишь одно дело: разбудить Мэгги и убедить ее сесть вместе с сыном в машину рядом с человеком, причинившим ей совсем недавно море боли.
Глава 31
Как осужденный на смерть преступник, которому даровано его последнее желание, Льюистон по приезде в Италию, прежде чем поселиться в отеле «Флорида», провел весь день, осматривая местные достопримечательности. И вот теперь такси везло его по узеньким дорогам среди зеленых холмов над уютным городом Стреза. С высоты, на лазурной глади озера, ему были видны острова Борромео: Isola Bella, или остров Прекрасный, Isola Madre, остров Матери, Isola Pescatori, или остров Рыбацкий. Это были главные туристические достопримечательности южной части озера. На острове Прекрасном сохранился дворец XVII века с его знаменитыми террасными садами и удивительной красоты павлинами. Это был один из тех дворцов, что в свое время служили отелями для венценосных особ. Например, в нем останавливался Наполеон Бонапарт с Жозефиной. По словам управляющего, после того как императорская чета уехала, она оставила после себя в комнатах дурной запах.
Такси остановилось перед воротами виллы. Ее внушительные, выгоревшие под солнцем стены были почти не видны сквозь ветви деревьев огромного парка, посреди которого высилось здание. Это была, пожалуй, самая шикарная вилла в Стрезе, при ней имелся даже собственный ботанический сад. Браун ее не то купил, не то арендовал. Чаку с Сэмом было велено явиться сюда, если события начнут развиваться не так, как предполагалось.
Льюистон вышел из такси и зашагал по газону, разглядывая белых павлинов, фазанов и других птиц. Нет, эта вилла ни в чем не уступит дворцу на острове. Доктор подошел к обширной, посыпанной гравием площадке и направился вдоль торца здания к задней стене. По другую сторону газона располагался бассейн, достойный римского императора. Никого так и не заметив, Льюистон вошел внутрь через дверь в стеклянной стене, откуда открывался вид сразу на три острова.
