Харлан Кобен - Шесть лет
Теперь у меня нет выбора. Я не мог просто уехал, это даже не обсуждается.
Без предупреждения я высоко вскинул левую руку. Не думаю, что он ожидал такое. Цукер должен был подумать, что я тянусь за пистолетом. Я схватил его за волосы и подтянул к себе. Как я и предполагал, Дэнни направил на меня пистолет. Я же левой рукой приблизил его лицо к своему. Он ожидал, что правой я попытаюсь схватить пистолет.
Но нет.
Вместо этого, я вытащил правой рукой таблетку цианида и засунул её в рот Цукера. Его глаза раскрылись от ужаса, когда он осознал, что я сделал. Он замер от осознания того, что это цианид и что если он его не вытащил изо рта, то ему конец. Он попытался выплюнуть её, но я крепко держал его. Он так сильно укусил меня, что я даже закричал, но руку не отпустил. В тоже время он выстрелил мне в голову.
Я увернулся.
Пуля попала мне в плечо. Ещё больше боли. Дэнни начал биться в конвульсиях, пытаясь выстрелить ещё раз, но так и не смог. Первая пуля Натали попала ему в голову. Она выстрелила ещё два раза, но в этом уже не было необходимости.
Я упал на спину, пытаясь трясущейся рукой остановить кровь. Я ждал, что она подойдёт ко мне. Но она не подошла, оставшись там, где была.
Я никогда прежде не видел ничего более красивого и подавляющего, чем выражение на её лице. Слёзы бежали по её щекам. Она медленно покачала головой.
— Натали?
— Мне нужно идти.
Мои глаза распахнулись от удивления.
— Нет, — теперь, наконец, я услышал сирены. Я терял кровь и начинал слабеть. Но это было неважно. — Можно мне пойти с тобой? Пожалуйста.
Натали поморщилась. Теперь поток слёз усилился.
— Я не переживу, если с тобой что-нибудь случится. Понимаешь? Вот почему сбежала с самого начала. Я могу жить с разбитым сердцем, но не смогу, если ты умрёшь.
— Я не живу без тебя.
Сирены приближались.
— Мне нужно идти, — сказала она сквозь слёзы.
— Нет…
— Я всегда буду любить тебя, Джейк. Всегда.
— Тогда будь со мной, — я услышал мольбу в собственном голосе.
— Не могу. Ты же знаешь. Не иди за мной. Не ищи меня. Сдержи обещание в этот раз.
Я покачал головой.
— Ни за что.
Она повернулась и пошла к холму.
— Натали! — крикнул я.
Но женщина, которую я люблю, не останавливаясь, уходила из моей жизни. Снова.
Глава 36
Студент с задней парты поднял руку.
— Профессор Уайсс?
— Да, Кеннеди? — сказал я.
Теперь это моё имя. Пол Уайсс. Я преподаю в большом университете в Нью-Мехико. Не могу сказать его название в целях безопасности. Учитывая все трупы на озере, власти решили, что лучше поместить меня под программу защиты свидетелей. И вот я здесь, на Западе. Высота иногда донимает, но в целом мне здесь нравится. Что удивляет. Я всегда думал, что могу жить только на восточном берегу, но жизнь вносит свои коррективы.
Конечно же, я скучаю по Лэнфорду. Скучаю по старой жизни. С Бенедиктом мы по-прежнему поддерживаем связь, даже, несмотря на то, что не должны. Мы используем почтовый сервис с выпадающим окошком сообщений, но не нажимаем кнопку отправить. Мы завели почтовые аккаунты AOL (старая школа). Мы пишем друг другу сообщения и просто оставляем их в разделе разработки. И периодически заходим туда и проверяем, нет ли новых.
Важная новость от Бенедикта: наркокартель, который охотился за ним, больше не существует. Он был уничтожен в какой-то местной разборке. Вкратце, он свободно может вернуться к Мари-Анн, но в последний раз он смотрел её страницу на Фэйсбуке, её статус изменился с «состоит в отношениях» на «замужем». На её и Кевина страницах были размещены фотографии их свадьбы.
Я убеждал его всё равно сказать ей правду, но он не согласился. Он сказал, что не хочет вносить сумятицу в её жизнь. Я сказал, что жизнь и так сплошная сумятица.
Глубокая мысль, правда?
Все части головоломки, наконец, встали на свои места. На это потребовалось много времени. Один из приспешников Майнора, в которого выстрелил Джед, выжил. И его показания подтвердили то, что я подозревал. Грабители банков, известные, как «невидимки», проникли в банк на Канал-стрит. В депозитной ячейке Тодда хранились последняя воля, завещание и паспорта. «Невидимки» забрали паспорта, решив, что их можно продать на чёрном рынке. Один из них узнал имя Натали, которую Майноры по-прежнему активно разыскивали, несмотря даже на то, что прошло шесть лет, и сообщил им. Ячейка была зарегистрирована на имя Тодда Сандерсона, посему Дэнни Цукер и Отто Деверо нанесли ему визит.
Кажется, тогда я знал, откуда всё началось. Или почти знал.
Но многое не складывалось. И незадолго до смерти Дэнни Цукера я поднял один важный вопрос: Почему Майноры были настолько поглощены поисками Натали? Она достаточно чётко дала понять, что не будет давать показания. Почему она убежала от полиции, когда уже всё было закончено? Сначала я думал, что за всем этим стоял Дэнни Цукер, который убил Арчера Майнора и хотел убедиться, что никто не сможет рассказать Маквеллу Майнору о его причастности. Но как-то не складывалось всё в одну картину, особенно недоумение, появившееся на его лице, когда я обвинил его в убийстве Арчера.
«Да ты ведь ничего не знаешь, да?» — так сказал Дэнни Цукер. Он был прав. Но медленно я начал понимать, особенно, когда задумался над главным вопросом, касательно инцидента, который положил всему начало: где отец Натали?
Я выяснил ответ почти год назад. За два дня до отправки в Нью-Мехико, я снова навестил мать Натали в пансионате Гайд-парк. Я был замаскирован. Теперь моя маскировка была проще: я побрил голову. Исчезли непослушные профессорские вихры юности. Мой череп блестел. Если бы я вдел в ухо золотую серьгу, то меня бы непременно приняли за мистера Пропера.
— В этот раз я хочу услышать правду, — сказал я Сильвии Эйвери.
— Я тебе уже говорила.
Я понимал, почему людям нужно изменить личность и исчезнуть, когда их обвиняют в педофилии или если они кинули членов наркокартеля или если стали свидетелями убийства. Но я не понимал, зачем человеку, вовлечённому в скандал в колледже нужно исчезать, и отсутствовать по-прежнему даже сейчас, когда Арчер Майнор мёртв.
— Отец Натали не сбегал, так?
Она не ответила.
— Его убили, — произнёс я.
Сильвия Эйвери, казалось, была слишком слаба, чтобы протестовать. Она застыла, словно камень.
— Вы сказали Натали, что отец ни за что бы не бросил её.
— Он бы и не бросил, — сказала она. — Он так любил её. И Джули. И меня. Аарон был таким хорошим человеком.
— Слишком хорошим. И всегда видел только чёрное и белое.
— Да.
— Когда я сказал, что Арчер Майнор мёртв, вы ответили «Скатертью дорога». Он был одним из тех, кто убил вашего мужа?
Она опустила голову.
— Уже больше нет никого, кто мог бы повредить вам, — сказал я, что только отчасти было правдой. — Так, это Арчер Майнор убил вашего мужа или его убил кто-то, кого послал его отец?
И тогда она сказала это:
— Это был сам Арчер.
Я кивнул. Поскольку уже и так понял.
— Он пришёл в наш дом с пистолетом, — произнесла Сильвия. — Он приказал Аарону отдать ему бумаги, которые уличали его в обмане. Понимаешь ли, он на самом деле хотел сбежать от тени своего отца, и если появилось, хотя бы упоминание об обмане…
— Он бы был точно таким же, как его отец.
— Да. Я умоляла Аарона послушаться. Он не стал. Он думал, что Аарон блефовал. И Аарон приставил пистолет к его голове и… - она закрыла глаза. — Он улыбался, когда сделал это. Вот, что мне запомнилось больше всего. Арчер Майнор улыбался. Он сказал мне отдать ему документы или я буду следующей. Конечно же, я отдала их. Потом пришли двое. Они работали на его отца. Они забрали тело Аарона. Один из них усадил меня и сказал, что если я расскажу кому-нибудь об этом, то с моими девочками случится нечто ужасное. Они не просто убьют их. Нет, сначала они будут издеваться над ними. Во время разговора он всё время это подчёркивал. Он сказал, чтобы я врала всем, что Аарон сбежал. Так я и сделала. И продолжала врать все эти годы, чтобы защитить своих девочек. Понимаешь?
— Понимаю, — сказал я грустно.
— Мне пришлось сделать из моего медного Аарона плохого парня. Чтобы его дочери не спрашивали про него.
— Но Натали не купилась на это.
— Она постоянно давила на меня.
— И, как вы уже говорили, эта ложь оказала на неё плохое влияние. Сама эта мысль, что отец бросил её.
— Для молоденькой девушки это страшная мысль. Мне нужно было пойти другим путём. Но каким?
— А она всё давила и давила.
— Она бы не оступилась. Она отправилась в Лэнфорд и поговорила с профессором Юмом.
— Но Юм тоже ничего не знал.
— Нет. Но она продолжала задавать вопросы.
— Из-за этого она могла попасть в беду.
