Алексей Антонов - Ёж
– Как же Миша? – Юлька вопрошающе смотрела на охотников, она хотела верить в то, что они найдут его, что они справятся со всем этим.
Седой промолчал в ответ, старательно отводя взгляд в сторону, Степаныч же не удержался: – Пометили его вчера, понимаешь? Не найти его уже.
– Вас тоже отметили! – зло ответила она ему. – Еще как пометили, – она со злобой выплевывала каждое слово, кем был этот человек, почему он решал: быть или не быть? Может, Мишу еще можно было отыскать, можно было спасти, – кот сегодня ночью, спал рядом с вами!
Степаныч отошел от нее на шаг как от прокаженной или безумной, которая не ведает, что говорит. Седой резко распрямился и посмотрел на напарника, ожидая от него глупостей, но тот как-то внезапно поник, окинул их всех взглядом, привычно махнул рукой и направился в сторону выхода.
– Не надо больше так! – сурово и зло прошептал Седой, глядя на Юльку. – Для него это все серьезно, С Ежом не стоит так шутить.
– Я и не шутила, – Юлька говорила тихо, осознавая свою вину, – котенок действительно спал рядом с ним.
– Это просто город, это просто река, просто кот, но для него здесь все наполнено иным смыслом, понимать надо. – Седой направился в сторону зала с намерением собрать все вещи и выбраться из этих проклятых неизвестно кем мест.
Они наскоро упаковали рюкзаки, посворачивали спальники и в очередной раз покинули местный дворец культуры с намерением больше не возвращаться в него. Унылое одноэтажное здание осталось где-то позади. Шли молча, никому не хотелось говорить, и каждый думал о своем. Потеря еще одного члена их команды тяжким грузом вращалась в головах путников. Но больше всего пугало то, что Сандаль исчез из наглухо запечатанной комнаты, исчез тихо и навсегда.
Котенка общим решением было решено оставить в городе, правда, Юлька пыталась вяло сопротивляться, Женька помалкивала, Седой был нейтрален, но Тимофей Степанович не оставлял выбора: либо пуля калибром семь шестьдесят два, либо животина остается во дворце культуры и живет там преспокойно, ловя мышей, коих в городе, правда, не наблюдалось. Здесь вообще не было жизни, и каждый из них чувствовал себя лишним элементом на этой картине забвения.
Минут через двадцать они выбрались к лесопилке, Седой рассчитывал найти тут действующий вездеход, заправить его и прорываться через негостеприимную тайгу с боем. Здесь была та же атмосфера, что и в городе, запустение и тишина, свойственная разве что могилам. Трава, взрывая некогда ровный асфальт, рвалась под чистое небо, забор частично обвалился и являл собой жалкое зрелище. Провода, тянувшиеся между высокими столбами, давно оборвались и раскинули свои тонкие щупальца по земле. Нигде не было видно следов пребывания человека, очевидно, что люди оставили это место так же, как и город, в одно мгновение, мгновение, в которое произошло что-то ужасное, и этот ужас продолжался до сих пор.
– Стойте здесь, я схожу, порыскаю по ангарам. – Седой жестом остановил их на открытой площадке, а сам направился к ближайшему ангару и через секунду исчез за его дверью.
Тимофей Степанович скинул с плеча рюкзак, присел на него и положил карабин на колени, некоторое время он придирчиво осматривал лесопилку, затем извлек из-за пазухи флягу с недвусмысленным содержимым и сделал большой глоток. Потом протянул флягу Юльке, и, когда та отказалась, предложил ее Жене, но и та не горела желанием отведать огненной водицы.
– Зря! – медленно протянул он и спрятал флягу за пазухой. – Иной раз помогает. – Он выстрелил из пачки папиросу и задымил. Юля тоже хотела курить, но отчего-то при Степаныче смущалась, опасаясь, что тот начнет читать ей нотации.
Из ангара вышел Сергей и быстрым шагом направился к соседнему сооружению, видимо, обнаружить технику на ходу ему пока не удалось. Он переходил от ангара к ангару, надолго задерживаясь в каждом, на пятом он призывно помахал им рукой, требуя, чтобы они подошли.
– Есть машинка на ходу и даже заправлена по самые уши, – он усмехнулся и весело подмигнул девчонкам. Только сейчас они услышали, как за его спиной приятно урчит мощный двигатель. – Я закинул пару канистр в багажник, так что топлива хватит километров на четыреста, а это, я вам скажу, далеко за пределами Ежа. – Он снова улыбнулся и шагнул назад в ангар.
Внутри они обнаружили пару вездеходов, один из которых мерно подрагивал, борта его были окрашены в болотно-зеленый цвет, правда, краска кое-где облупилась, обнажая ржавый металл, но машина производила впечатление ковчега, который способен вывезти их отсюда.
– Сюрпризов, конечно, ожидать стоит, но будем надеяться, что нам повезет. – Сергей лихо вскочил на борт и протянул руку Юле, та схватилась за его сухую, всю в мозолях ладонь и почувствовала, как сильная рука приподнимает ее над землей, следом за ней последовала Женька. Степаныч в помощи не нуждался и уже залез в кабину с другой стороны. Внутри пахло пылью и гнилой набивкой сидений, но в такой ситуации им было не до роскоши. Седой сел на водительское место, передвинул рычаг, и вездеход резко дернулся вперед, гусеницы застучали по асфальту, приминая траву, которая уже успела отвоевать свои территории.
– И ни шагу назад! – Тимофей Степанович во все горло засмеялся, откупорил свою флягу и разом осушил ее наполовину.
– Смотри в оба! – Седой по-прежнему был серьезен, он внимательно следил за тайгой, которая окружала их, но ничего необычного не замечал. Вокруг был чистый и прозрачный воздух, солнце, проникая сквозь кроны деревьев, скользило по земле. Разве что белки не скакали параллельно их пути и не махали своими лапками им в след.
Степаныч вперился в окно, пытаясь выявить опасность, но окружающий пейзаж походил на жизнерадостную картину, которой можно было иллюстрировать любую детскую сказку.
Они ехали почти час, ни на секунду не останавливаясь, когда кончилась дорога, вернее, то, что можно было назвать дорогой, скорость значительно снизилась. Сергею приходилось выбирать путь, то и дело петляя между деревьями, но вездеход хорошо справлялся со всеми нагрузками. Седой вел уверенно, местами появлялась накатанная колея, порядком заросшая, и тогда они ускоряли ход. Степаныч мирно посапывал на лавке, вытянувшись на ней во весь рост, Женька примостилась на другой, Юле ничего не оставалось делать, как занять место рядом с водителем. Только сейчас она расслабилась, достала сигарету и закурила, ей уже было плевать на возможные нотации, она хотела побыстрее добраться до цивилизованных мест, оттуда на самолет и домой, к родителям, и месяц не выходить за порог квартиры. Не верилось, что скоро все это закончится. Седой уверял, что к вечеру, максимум к завтрашнему утру, они выберутся к деревне, которая имела сообщение с Большой Землей, там был даже егерский участок с радиостанцией, оттуда можно было вызвать милицию, врачей, пожарных, армию – кого угодно, кто смог бы разобраться в том, что творилось в Еже.
Она не спеша выпустила дым и посмотрела в окно, мимо медленно плыли стволы лесных гигантов, кое-где мелькало таежное зверье, напуганное ревом двигателя. Она была рада этим маленьким знакам жизни, они выбрались из мертвой зоны, в которой сгинули Боря с Мишей.
– Чего приуныла? – Седой мельком посмотрел на нее и вернулся к дороге, которая отнюдь не была легкой.
Она невесело улыбнулась и посмотрела на него, он резво крутил баранку, дергал рычаги и попеременно отжимал то одну, то другую педаль. Уверенный в себе, не задающийся вопросами охотник, с тюремной татуировкой на пальце. Ему было плевать на то, что она потеряла друзей там, в городе, а может, вовсе не наплевать, он просто не задавался вопросами, которые сейчас были лишними.
– Откуда вы там взялись, в городе, вы ведь знали, что «места там гиблые»? – последние слова она произнесла, передразнивая Степаныча, который при каждом удобном случае повторял их заговорщическим тоном.
– Это я потащил Тимофея Степановича в город, хотя и не надо было, да и упирался он всеми руками и ногами, должок у него был перед тем человеком, что пропал в этих местах, я и надавил на больную мозоль, а оно вон как вышло.
– Понятно… – Она выпустила очередную струю дыма и стряхнула пепел в открытое окно. – Серьезный долг, видать, у него был. А вас-то что туда потащило?
– А я не верил всем этим россказням, довелось мир повидать, и сказки про сумасшедшую реку, что пожирает людей, мне казались детским лепетом или бабкиными рассказами, коими любят попугать непослушных внучат.
Она посмотрела на его татуированный палец, и это не осталось незамеченным.
– Правильно думаешь, татуировка из тех самых мест, но спасителей не выбирают ведь, верно? – Он весело подмигнул ей и улыбнулся какой-то своей мысли. – Ты не бойся, никого не убивал я, девочек не насиловал, не воровал, в общем, чтил закон.
– А в тюрьму в отпуск съездили?
Он опять улыбнулся: – Не совсем. Времена тогда были такие.
