Клайв Касслер - Затерянный город
В наушниках гремел голос Фошара:
– Достань его!
Следуя приказу, пилот вертолета стал преследовать аэроплан, гоняясь за ним, как охотничья собака за лисой, спрятавшейся в норе. Используя преимущество в скорости, вертолет быстро нагнал аэроплан, и Остин уже отчетливо слышал громкий рокот винтов, заглушавших рев его мотора. Его губы растянулись в едкой ухмылке. Он опасался, что вертолет будет лететь сверху и встретит его на противоположном конце аллеи, но Фошар, вероятно, так распалился, что утратил чувство здравого смысла, решив во что бы то ни стало покончить с аэропланом. Никому бы не понравилось, если бы его назвали маменькиным сыночком, тем более если это сущая правда. Остину гнев Эмиля был на руку. В таком состоянии противник просто обречен на ошибки.
Остин продолжал лететь над дорогой, не поднимаясь выше шести футов. Впереди показалась небольшая поляна, но она была настолько узкой, что самолет просто не смог бы повернуть, не рискуя задеть деревья. Вертолет настырно продолжал висеть на хвосте, но Остин предпочитал не думать об этом. Все его внимание было сосредоточено на темном пятне впереди – том, что, судя по всему, обозначало конец тоннеля. Незадолго до конца аллеи Остин поднял самолет вверх и потянул на себя рычаг, открывавший закрепленные под крыльями разбрызгиватели. Струи пестицидов вырвались из баков и рассыпались в воздухе белым облаком. Ядовитая жидкость залепила стекло кабины вертолета, ослепила пилота, мгновенно проникла внутрь сквозь открытое окно, превратив кабину в самую настоящую газовую камеру.
Пилот взвизгнул от боли и, отпустив рычаги управления, стал лихорадочно тереть руками глаза. Вертолет бросило в сторону, длинные винты врезались в стволы деревьев и мгновенно сломались. Какое-то время корпус вертолета вращался над деревьями, потом рухнул на землю, расколовшись на две части. Горючее мгновенно вспыхнуло, и на месте падения образовался огромный ярко-красный шар пламени.
Пока «авиатик» медленно набирал высоту, Остин бросил взгляд на землю, ярко освещенную взрывом. Языки пламени стали перебираться на соседние деревья, и вскоре вся аллея полыхала.
Он снова включил внутреннюю связь.
– Ну вот и все, – радостно объявил он в микрофон оторопевшей Скай.
– Я все время пыталась связаться с тобой! – закричала она. – Что это было?
– Я подбросил им немного пестицидов, – весело сообщил Остин.
Вдали появились крошечные огоньки шоссе и какого-то городка. Вскоре стали видны и фары проезжающих по шоссе автомобилей. Остин долго высматривал удобное для посадки место и наконец нашел пустынный, но при этом достаточно хорошо освещенный отрезок шоссе. Он повернул самолет в сторону от главной магистрали и приблизился к краю небольшого поля. Едва шасси коснулись земли, Скай бросилась пилоту на шею и поцеловала в губы, причем так страстно, что этот поцелуй никак нельзя было назвать просто дружеским.
Наконец Скай и Остин выбрались из аэроплана и направились к шоссе. Несмотря на многочисленные синяки и царапины, настроение у них было превосходное. Остин крепко обнимал Скай за плечи и жадно вдыхал приятный запах сена и травы.
Через полчаса они добрались до скромного домика, который, к счастью, оказался мотелем. Дежурный клерк встретил их с заспанными глазами, выслушал сбивчивую просьбу насчет свободной комнаты. Все это время он с изумлением таращился на изорванный в клочья шутовской костюм Остина и потом так же пристально изучал наряд Скай – та походила на лесную кошку, которая вернулась к хозяину после долгой схватки с себе подобными.
– Американцы? – догадался он.
– Да, – ответил Остин с усталой улыбкой.
Клерк понимающе кивнул, словно ничего другого и не ожидал от американцев, и протянул им гостевую книгу для регистрации.
Глава 25
Траут растянулся на койке, заложив руки за голову, и обдумывал сложившуюся ситуацию, когда монотонное жужжание двигателей субмарины сменила едва уловимая вибрация. В следующую минуту он почувствовал толчок, будто огромное тело подводной лодки внезапно натолкнулось на какое-то препятствие, и наступила тишина.
– Что это? – удивленно спросила Гэмей, дремавшая на верхнем ярусе.
– Думаю, мы стоим, – ответил Траут и, медленно встав с койки, подошел к двери и приложил ухо. Поскольку снаружи ничего не было слышно, он решил, что подводная лодка прибыла к месту назначения. Через несколько минут дверь каюты распахнулась, и два вооруженных охранника приказали им быстро выйти в коридор. Там уже стояла Сэнди в окружении еще одной пары охранников. Ее с самого начала перевели в другую каюту, и сейчас Трауты впервые видели ее после появления Маклина.
Траут подмигнул ей, пытаясь приободрить, она ответила нервной улыбкой. Сэнди выглядела неплохо и держалась молодцом, что, впрочем, нисколько не удивило Траута. Человек, который много лет управлял глубоководным аппаратом, мог встревожиться по какому-то конкретному поводу, но запугать его полностью было практически невозможно. В сопровождении молчаливых охранников все поднялись на верхний уровень субмарины, где их препроводили на командный пункт, находившийся под башней.
Длина подводной лодки составляла не менее четырехсот футов, и вся эта махина пришвартовалась в каком-то длинном доке с огромной крышей в виде арки. В дальнем конце дока виднелось несколько конвейеров, черные ленты которых исчезали в стене. Охранники показали пленникам, что они должны подняться наверх и сойти на причал, где их уже ждал Маклин.
– Добрый день, уважаемые пассажиры, – поприветствовал их химик с лучезарной улыбкой на лице. – Если позволите, мы сейчас перейдем ко второй фазе нашего замечательного приключения.
Маклин повел их к большому грузовому лифту. Двери закрылись, он озабоченно посмотрел на часы. От добродушной улыбки не осталось и следа.
– У нас есть тридцать две секунды для разговора, – сообщил он.
– Лично мне требуется всего пара секунд, чтобы вы сообщили, где именно мы находимся, – ответил Траут.
– Не могу сказать точно, – замялся тот, – но, судя по особенностям местного климата и по характеру почвы, это может быть район Северного моря или Скандинавии. Впрочем, вполне возможно, что мы в Шотландии. – Он снова посмотрел на часы. – Наше время истекло.
Двери лифта отворились, и они вошли в небольшую комнату. Вооруженный охранник гаркнул что-то в переговорное устройство, а потом буквально вытолкал ученых наружу к небольшому мини-автобусу. Приказал сесть в него, а сам устроился в самом конце салона, откуда мог следить за каждым движением пленников. Пока другой охранник опускал металлические шторы на окнах, Траут успел заметить в конце длинной дороги небольшую бухту.
По неровной проселочной дороге ехали не более двадцати минут, после чего автобус остановился и охранник приказал им быстро выйти. Они оказались внутри целого комплекса серых зданий. Территория была ограждена высоким забором из колючей проволоки, а по углам периметра виднелись трансформаторные будки. Везде сновали вооруженные до зубов охранники, а все вокруг напоминало концентрационный лагерь. Конвойный показал рукой на серое бетонное здание, отдаленно напоминающее склад. Направляясь к нему, они прошли мимо нескольких рядов колючей проволоки, по которой, судя по всему, был пропущен электрический ток. Когда путники были уже у входа, воздух вспорол истошный звериный рев, за которым последовал целый хор леденящих кровь завываний и воплей.
Лицо Сэнди перекосилось от страха.
– Здесь что, зоопарк? – спросила она.
– Полагаю, вы недалеки от истины, – загадочно ответил Маклин с угрюмой ухмылкой. – Зоопарк особого рода. Вы увидите здесь таких животных, о которых Лондонский зоосад и мечтать не может.
– Не понимаю, – сказала Гэмей.
– Скоро поймете.
Траут схватил химика за рукав:
– Прошу, не морочьте нам голову.
– Простите за мои неуклюжие попытки шутить, – сказал тот. – Я так часто бывал здесь, что невольно выработал в себе циничное отношение ко всему происходящему. Но могу дать вам один совет – постарайтесь не принимать близко к сердцу то, что вы сейчас увидите. Вы должны понять, что звериная «выставка» предназначена вовсе не для того, чтобы напугать вас до смерти. Просто эти люди хотят сделать вас более покорными и послушными, вот и все.
Траут слабо улыбнулся:
– Вы просто не понимаете, доктор Маклин, как вы нас успокоили.
Тот удивленно поднял брови:
– Вижу, вы не лишены чувства юмора.
– Да, во всем виновато воспитание в духе истинного янки. Наши долгие мрачные зимы уничтожили в нас способность к солнечному и светлому восприятию окружающего мира.
– Что ж, – сказал Маклин, – в таком случае вам потребуется собрать воедино все крупицы вашего пессимизма, чтобы выжить в этом аду. Добро пожаловать на наш остров доктора Моро, – добавил он, цитируя заголовок фантастического романа о сумасшедшем ученом, который превращал людей в животных.
