Рут Ренделл - Тринадцать шагов вниз
— Скажите, в доме живет молодой человек по имени Майкл Селлини, работник фирмы «Фитерама, обслуживание тренажеров»?
— Не знаю насчет тренажеров, — презрительно ответила Олив, — но да, его зовут Селлини. А что?
Если бы она не была такой наивной или больше смотрела телевизор, она бы не спрашивала. Впрочем, вопрос остался без ответа.
— Если мы придем в этот дом, будет ли там кто-нибудь, кто сможет открыть дверь?
— Думаю, Селлини, — сказала Куини, которая после высказывания о женском клубе больше не называла его мистером. — Но на него лучше не полагаться. Возможно, придет кто-то из нас.
— Мы в любом случае придем, — мрачно сказала Олив, — мы не можем оставить дом пустым. Мало ли, вдруг он устроит пожар.
Они вернулись в особняк на такси, купив два лимонных кекса к чаю.
— Интересно, он наверху? — поинтересовалась Куини, стоя у лестницы.
Микс был у себя. Он полдня обзванивал клиентов и наконец насчитал шестерых, которые согласились иметь с ним дело и дальше. Один сомневался. Ранним вечером он позвонил сестре и спросил, можно ли ему приехать на несколько дней. Шеннон, которая не понимала, как может человек в здравом уме хотеть провести несколько дней в сельской местности, в доме, где живет уставшая женщина, ее муж, ее трое и его двое детей, спросила зачем.
— А что, нужна причина? Я подумал, что неплохо бы повидаться с тобой, Марки и детьми. Вот и все.
— Я не это имела в виду, Микс. У нас только три спальни, тебе придется ночевать вместе с мальчиками.
— Я давно не видел тебя, Шеннон. Уже лет пять.
— Лет семь, — сказала Шеннон. — Ли был совсем ребенком. Слушай, мне надо идти. Когда ты хочешь приехать?
— Завтра утром. Мне придется ехать на поезде, машина сломалась. Я возьму такси с вокзала.
Он собирался ехать на автобусе, а не на такси, но ей необязательно было знать об этом.
Внизу Куини и Олив ждали полицию. Никто не появлялся. На улице темнело.
Куини стояла у французского окна и смотрела в сад. Она видела, как мистер Сингх позвал своих гусей. Закрыв птицу, он вошел в дом. Больше никого не было.
— Он очень красивый мужчина, дорогая. Он так прекрасно выглядит, — сказала Куини. — Когда-то он был военным офицером.
— Не говори глупостей, Куини, — сказала Олив, замечая, что копирует манеру разговора Гвендолин. Надо следить за собой. — Мне кажется, что кому-то из нас стоит остаться ночевать.
— Нет, не смотри на меня. Мне страшно. Ты заметила, как тут темно? И сделать свет ярче нет возможности. Надо было купить лампочку хотя бы на сто ватт.
— Сходи домой и возьми лампочку, — ответила Олив, которой тоже было страшно, но она старалась не показывать этого. — Я позвоню племяннице и спрошу, не может ли она прислать сюда мужа. Он добряк, но очень крупный, и вид у него грозный.
Куини отправилась за лампочкой, а Олив осталась в гостиной. Они приготовили яичницу на ужин, а потом съели консервированные персики, которые нашли в буфете Гвендолин. Поскольку срок годности не вышел, Куини решила, что они не повредят им. Через несколько минут позвонил Том и сказал, что приедет примерно в половине десятого. Забавно будет провести ночь в этом ненормальном месте, заметил он.
Значит, надо постелить и себе, и Тому. Олив страшно не хотелось этим заниматься, но она не любила откладывать дела и отправилась на второй этаж. В двух свободных комнатах стояли кровати с матрасами. Там оказалось немного чище, и занавески не были ни выцветшими, ни порванными. В одном из ящиков она нашла постельное белье. Стираное, хоть и неглаженое, но на одну ночь хватит. Застилая постель в комнате, расположенной ближе к лестнице, Олив думала, не сошла ли она с ума, согласившись остаться в этом доме. А услышав шаги Микса Селлини наверху, еще больше уверилась в своей правоте. Утром она позвонит в полицию и спросит, собираются ли они приехать.
Микс тоже слышал ее и не понимал, что происходит. Возможно, ничего. Может, эти старые крысы решили чем-нибудь поживиться, пока старухи нет. Наверное, драгоценностями, которые у старух всегда есть. Он поздравил себя. Большинство людей в его положении стали бы копаться в ее вещах, но ему было противно.
Он слышал, как открылась и закрылась дверь, как миссис Уинтроп говорила что-то о лампочках, и, поскольку все это его нервировало, вышел из квартиры. Миссис Фордайс спускалась по лестнице. Когда он была уже внизу, кто-то позвонил в дверь. Это случалось так редко, что Микс подпрыгнул. Свет уже выключился, а ночь выдалась особенно темной — луны не было, уличные фонари светили слабо. Все дело в том, что их загораживают высокие деревья. Он услышал мужской голос и на мгновение подумал, что случилось невероятное — пришел полицейский. Миссис Фордайс произнесла:
— Здравствуй, Том. Спасибо, что пришел.
— Всегда готов помочь, — ответил голос. — Я принес бутылку вина. Давайте выпьем, а потом я отвезу миссис Уинтроп домой. Я не могу позволить ей ночью ходить пешком.
И наступила тишина. Наверное, они отправились в гостиную. Микс медленно повернулся, шагнул к двери и посмотрел налево. Там в тени стоял призрак и, казалось, смотрел на него. А потом двинулся вперед, протянув руку, будто просил что-то — или угрожал? Дверь в квартиру Микса была приоткрыта. Он распахнул ее, влетел внутрь и захлопнул дверь. Прижался к ней спиной, чтобы не дать привидению войти. Но ничего не происходило. Все еще дрожа, он закрыл дверь на оба засова, чего раньше никогда не делал.
Том Акваа проснулся утром первым. Он всегда просыпался рано и даже в выходной не собирался изменять привычке.
— Я останусь, пока не приедет полиция, — сказал он, когда Олив спустилась выпить чаю. — Хотите, я напомню, что вы их ждете?
— Будьте так любезны.
И, пока он говорил по телефону, Олив не удержалась и начала убирать кухню.
Микс уезжал с облегчением. Возможно, он больше не вернется. Мебель он заберет позже, когда найдет другую квартиру. Появление призрака после долгого отсутствия стало последней каплей. Какие-то люди приходят и уходят. Кто этот мужчина и что он здесь делает?
Спина снова болела. Не так, как в ту ужасную ночь, но достаточно сильно. Микс принял две таблетки ибупрофена и начал паковать вещи. Скорей всего, он остановится у Шеннон на одну ночь. Жить в одной комнате с неуправляемыми мальчишками не слишком приятно. Он надел джинсы и три рубашки. Кожаный пиджак. Теперь можно идти, желательно не встречаясь с этими старыми ведьмами.
В полицию можно было и не звонить. Получив информацию сначала от Аббаса Реза, потом от Олив и Куини, они не заставили себя долго ждать. Сержант вместе с Томом Акваа как раз обследовал сад, когда Олив увидела Микса, который спускался по лестнице. Она ждала его в коридоре, хотя и не собиралась говорить о полицейских.
— Куда вы идете?
У него на плече висела сумка.
— Не ваше дело, — отрезал он. — Но, раз уж вы спросили, то могу сказать, что еду к сестре в Эссекс.
— Что-то не видать вашей машины.
— Конечно, нет, миссис Пинкертон. Я ее продал.
Он открыл входную дверь и с треском захлопнул ее за собой. Олив бросила уборку и полезла в ящик, посмотреть, есть ли у Гвендолин ключи от его квартиры. Она искала долго, но к тому времени, как пришла Куини, отыскала восемнадцать самых разных ключей.
— Это не те, — сказала Куини. — Она как-то говорила мне, что важные ключи держит в сушилке.
— А куда она их девала, когда пользовалась сушилкой? — удивилась Олив.
— Она ею не пользовалась, дорогая.
Они пошли на кухню. На самом деле место сушилки было в прачечной, но Гвендолин держала ее между плитой и холодильником. Из окна они видели, как один из полицейских тыкал длинной палкой в заросшую сорняками насыпь. Куини открыла сушилку и вытащила оттуда сумку, в которой когда-то держали лук и картошку, но сейчас там лежали ключи.
— Наверное, вот этот, — сказала Олив, взяв самый новый ключ.
Тем временем двое полицейских и Том Акваа вошли в дом.
— Скоро придут люди перекапывать сад, — сказал сержант.
— Перекапывать сад?
Детектив собрался было объяснить, что к чему, но не стал. Вместе с другим полицейским они начали подниматься по лестнице, за ними отправился Том и медленно поплелись Олив и Куини. Наверху Куини уже еле дышала, но Олив, когда полицейский стал звонить в дверь Микса, произнесла:
— Он только что ушел. — Она решила соврать, надеясь, что Куини не выдаст ее. — Вот ключ. Он оставил его мне на случай, если вы захотите что-то посмотреть.
— Правда?
Сержанту было всего двадцать восемь, и он повидал не так уж много убийц, которые приглашали полицейских обыскивать их вещи. Но дареному коню в зубы не смотрят, так что он взял ключ и открыл дверь. Они вошли. Том и Олив заглянули в соседнюю спальню. Там было невыносимо пыльно и грязно. Том, обладавший невероятно острым обонянием, принюхался.
