Михаил Март - Приглашение на эшафот. Покрась в черное-2
— Обычная ловушка, Геннадий Алексеич. Просто я нашла одну женщину, вернувшуюся из тех мест, и она мне многое рассказала. Но ее свидетельство в юридическом плане ничего не значит. А консул решил, что нам известно гораздо больше, чем он себе представлял.
— Ловко у вас это получилось. У араба даже веко левого глаза задергалось. Вы его серьезно напугали. Думаю, он уже сегодня вылетит в Иорданию на консультации. Вопрос в другом. Если он выполнит все условия, где мы возьмем Абу аль Фар Харима?
— Это не наш вопрос, Геннадий Алексеич. Харима им вернут те, кто его похитил. Здесь он никому не нужен, а вот иорданский король Харима не пощадит. С аэродрома его пригласят проехать прямо на эшафот. Такого скандала ему не простят.
— Так не годится. Выходит, банда преступников за нашей спиной сторгуется с чужим государством, а мы останемся в стороне.
— Уверяю вас, в нужный момент сдадут араба нам, а не отвезут его в посольство Иордании. Вы же в глубине души понимаете, что похитители — патриоты. Они не требуют денег, а хотят вернуть наших соотечественниц из плена и рабства. А посему сделка будет носить официальный характер. Когда женщин вернут в Россию, мы получим анонимный звонок, сообщающий, в каком подвале мы найдем заложника. Я не думаю, что нам надо терять время на поиски пленника. Сейчас перед нами стоят куда более сложные задачи.
— Поиски Зудова и Пекаревой? Согласен. Но как быть с «Волчицей», оставившей нам в наследство документацию?
— Вот за нее я переживаю, Геннадий Алексеич. Боюсь, что эта женщина наломает дров.
Колычев покачал головой:
— Вы же следователь, Наталья Пална. Как можно переживать за убийцу? Мы не на футбольном поле и не болельщики. Мы судьи, мы на страже закона.
— Конечно. Но я еще и женщина. На моих чувствах еще не выросли мозоли, как у Ксении Михалны Задориной. Очевидно, я не пригодна к такой работе.
— Глупости. Вы сделали больше, чем Трифонов и Задорина вместе взятые.
— У вас ко мне предвзятое отношение, уважаемый генерал. Думаю, что другие члены следственной группы с вами не согласятся.
— Естественно. С их-то амбициями. Тем не менее я остаюсь при своем мнении.
— Кажется, мы засиделись в чужом кабинете, Геннадий Алексеич. Не будем злоупотреблять гостеприимством.
Колычев оглянулся:
— Да. На мой кабинет этот зал не похож Там не хватает шелковых стен, золоченых канделябров и потолков с лепниной. Вернемся в свою скромную обитель.
14
Подъезжая к зданию на Лубянке, Куприянов продолжал рассуждать, а Трифонов молчаливо слушал.
— Этот парень для нас остается загадкой. Машина принадлежит Борису Самойлову. Но пробить мы его не можем. По базе данных он недоступен. Я договорился с гаишниками. Мы его тормознули. Обычная проверка документов. Вряд ли он мог что-либо заподозрить. Водительское удостоверение настоящее, выписано на Бориса Самойлова, машина его. Захожу в базу данных и получаю ответ: «Информация недоступна». Хоть ты убейся. Остается одно — поговорить вам с полковником из ФСБ. Самойлов их человек. Только на сверхсекретных ученых и сотрудников ФСБ мы не можем получить полных данных. На ученого напарник Наташи не похож. Слишком хитер и изворотлив. Один фокус с покупкой мобильника чего стоит. А на гебиста он смахивает.
— Хорошо, Семен, я попробую. Подождешь меня в машине.
Милиционеру показали удостоверение, и он отодвинул барьерную стойку, чтобы пропустить машину к центральному входу в печально известное серое здание.
Полковник Медведев встал из-за стола и вышел навстречу гостю.
— Рад познакомиться, Александр Иваныч. Много слышал о вас. Легендарная личность.
— Здравствуйте, Владимир Сергеич. Вам ли не знать, кто какая личность. Легендарными в наше время могут быть только литературные герои, а не живые люди.
Они устроились на кожаном диване, как старые приятели.
— Начну без вступления, Александр Иваныч. На Вайсберга мы ничего не накопали. Контрабанда бриллиантов — это все, что мы можем ему предъявить, но и здесь наша позиция слишком шаткая. При личном досмотре на таможне у Вайсберга найден бриллиант «Белый принц», принадлежащий семейству Кеннеди из Соединенных Штатов. Он не является достоянием России. Находится в розыске более двенадцати лет. Следы привели ФБР в Сицилию. Но там же они и оборвались. Сицилия — государство в государстве. Там живут по своим законам. Родина мафии, где и сейчас власти Италии бессильны. Если верить слухам, исходящим от черных маклеров, бриллиант находился в руках одного крупного дельца, мафиози и коллекционера уникальных камешков. Что-то с кем-то он не поделил, и его хотели убрать свои же сицилийцы. Парню удалось со своими сокровищами бежать на яхте, но яхта затонула вместе с хозяином и его добром. Если это так, то появление «Белого принца» в России — дело немыслимое. Мы провели обыск у Вайсебрга, но ничего не нашли.
— А что можно найти у человека, спасающегося бегством?! Скорее всего, он все свои средства вложил в этот бриллиант.
— Согласен. Камень переправить проще, чем мешки с валютой, если речь идет о миллионах.
— Вайсберг мог иметь такие деньги. Поездка в Израиль подтверждает эту версию. Там сотни фирм занимаются распилкой бриллиантов. Такой раритет он продать не смог бы, не оставив следов. Держать его при себе — все равно что спрятать на груди кобру. Да и риск, что его возьмут на таможне, был минимальным, с его диппаспортом. Надо к этому добавить, что здесь ему оставаться было нельзя. Группировка, к которой принадлежал Вайсберг, полностью истреблена. Его ждала та же участь.
— Минуточку. Могу ли я понять вас так, что Вайсбергу помешали бежать его соучастники по группировке, подбросив ему бриллиант? Не слишком ли дорогая цена заплачена за эту акцию? Дешевле было его пристрелить на подходе к аэропорту.
— Конечно, дешевле. Существует антигруппировка. Люди, которые решили уничтожить клан Вайсберга и ему подобных. Благодаря им мы и вышли на банду, в которую входил Вайсберг. Но мы стали лишь свидетелями беспощадного уничтожения группировки и плелись в хвосте, собирая урожай трупов. На разъяснение ситуации уйдет уйма времени. Лучше будет, если вы поприсутствуете при моей беседе с Вайсбергом. Он будет застигнут врасплох. Ведь он не подозревает, что правоохранительные органы в курсе его причастности к группировке. Его тревожит непонятная ему история с бриллиантом.
— Теперь я понял, почему вы не захотели с ним встретиться в аэропорту.
Медведев подошел к телефону и приказал привести арестованного Вайсберга.
— Через десять минут он будет здесь.
— Прекрасно. Извините, Владимир Сергеич, но у меня к вам еще одна просьба. Вы можете проверить, есть ли среди ваших работников некий Самойлов Борис Алексеевич?
Медведев насторожился и внимательно посмотрел на Трифонова.
— У вас есть на него какие-то материалы?
— Не думаю, что прокуратура заинтересуется им всерьез. Есть острые камни, которые лучше обойти. Но я должен знать об этом человеке больше, чем он обо мне.
— Понимаю. Боря Самойлов сейчас отошел от дел после ранения в ногу. Он лучший специалист по оружию, руководил специальным КБ по этой части. Смелый, мужественный человек. Самолично выезжал не только на полигоны, но и на места боевых действий, где его оружие проверялось в бою. Полковник, имеет правительственные награды. Преданный делу специалист. Одинок, неженат. Слышал, что у него есть сестра и двое племянников. Сестра несколько лет назад вышла замуж и уехала из страны. Кажется, в Израиль. Боря живет в Москве и сейчас читает лекции в Высшей школе ФСБ.
— Я так и думал. Специалист он опытный. Но главное заключается в том, что его сестра с детьми уехала за границу, и он о ней ничего не знает. Если только ему не рассказала о сестре одна женщина, вернувшаяся на родину по случайности. А может, благодаря своим незаурядным качествам. Теперь все встает на свои места.
Медведев ждал продолжения, но Трифонов замолк. Два полковника хорошо понимали друг друга. Каждый мог сказать только то, что уже сказал. Пауза длилась недолго. В кабинет постучали, и караульный ввел задержанного Вайсберга.
Как это ни покажется странным, но он выглядел спокойным и умиротворенным человеком, которого задержали по явному недоразумению и пригласили лишь для того, чтобы перед ним извиниться и отпустить. С таким типом играть в покер опасно. Трифонов решил, что придется блефовать до последнего, пока этот игрок не сбросит карты.
Вайсбергу предложили присесть. Он мило улыбнулся. Трифонов сел напротив, Медведев остался на диване.
— Я следователь прокуратуры Трифонов. Приехал сюда с вами посоветоваться, Илья Львович.
— Со мной? — удивился Вайсберг.
— Конечно. Здесь вы хоть и под арестом, но в безопасности. Мы можем вас выпустить хоть сейчас, но тогда я не берусь гарантировать вам жизнь. К сожалению, мы так и не сумели выйти на след убийц, нанятых вашим шефом для уничтожения клана. Пока те не истребят весь старый состав, они не успокоятся.
