Кэрол О'Коннелл - Присяжные обречены
– Теперь он успокоился, Джоанна, – произнес доктор. – Он ничего не почувствует, – второй укол с ядом должен вызвать предсмертную судорогу, и все кончится. – Так будет лучше.
– Я знаю, – ответила Джоанна, но прошло много времени, прежде чем она смогла разжать руки и выпустить тельце Гама.
Глава 19
От юридической фирмы на Мэдисон-авеню Джоанна Аполло выбрала самую длинную дорогу к гостинице. Пока она бродила по своим любимым улицам, на смену дня пришел вечер, и наступила ночь.
Джоанна замерзла и проголодалась. Для облегчения самочувствия ей нужны были лекарства. В фойе гостиницы Джоанну поджидал один из агентов. Увидев ее, он просветлел: Джоанна была жива, и, следовательно, его работа выполнена. Он отошел подальше, следуя постановлению суда. Несмотря на то, что Джоанне никогда не нравилась идея с охраной, она почувствовала себя виноватой: этому молодому человеку и его напарнику придется объясняться завтра утром, независимо от того, чем закончится эта ночь. Нехорошо. Но это не их вина. Должно быть, они и сами удивляются, как ей удается ускользать у них из-под носа, ей, которую так легко выследить в толпе нормальных людей с прямыми спинами. Пока Джоанна поднималась в лифте, она несколько раз бросила взгляд на часы.
Оставалось меньше часа.
До номера надо было пройти всего несколько метров, которые казались Джоанне длиннее из-за усталости. У нее была таблетка против усталости, но как найти в себе силы вернуться домой, в пустой номер, где больше не было Гама?
Она постаралась занять мысли чем-то другим: необходимо еще многое сделать, приготовиться к предстоящей ночи. Войдя в гостиную, Джоанна зажгла свет: все было так, как она оставила. Подушка Гама все еще хранила отпечаток его маленького тела, а спрятанный там конверт остался нетронутым. Впервые с тех пор, как Джоанна переехала в гостиницу, ее встретила гробовая тишина. И все же Джоанна знала, что она не одна. Дверь в ванную, которую она закрыла перед уходом, была теперь распахнута настежь, горничная не работала так поздно, поэтому этот вариант исключался. За дверью все терялось в кромешной темноте. Если бы сейчас там мелькнуло лезвие ножа, Джоанна бы только обрадовалась, неизвестность приводила ее в ужас. Неожиданно до нее донеслось мяуканье кота.
Мертвого кота.
Из темноты медленно появилась Мэллори, держа податливое тело Гама в руках. Кот приподнял голову и слабо мяукнул, еще не придя в себя после сильного снотворного.
– Ты следила за мной.
– И видела, как ты выбежала из клиники вся в слезах, – ответила Мэллори. – Мне понадобилось несколько секунд, чтобы разобраться, в чем дело.
– Значит, ты не дала им сделать второй укол.
– С ядом, – детектив вошла в гостиную и опустилась в кресло. Кот, словно шерстяной коврик, беспомощно повис на ее коленях. Гам снова приподнял голову, стараясь сфокусировать взгляд на той, кого больше всех любил, на Джоанне.
– Думаешь, кот догадывается, что ты пыталась его убить? – издевательски поинтересовалась Мэллори и улыбнулась. Ее рука с длинными кроваво-красными ногтями рассеянно поглаживала Гама. – Тебе очень легко удается избавляться от охранников из ФБР, доктор Аполло. Пора это прекратить. Думаю, мы понимаем друг друга.
О да, Джоанна прекрасно понимала угрозы, и эта, последняя, вовсе не пустяк. Игра ума была коньком Джоанны, и Мэллори лучше об этом не забывать.
– А Рикер, все ли он понимает? – Джоанна попыталась хоть мысленно поставить преграду между собой и Мэллори. – Он знает, как ты манипулировала им, просчитывала каждый его ход, что почти стоило ему разума? Он понимает, сколько всего ты натворила? А если бы он умер в ту ночь, на стоянке?
– Так, значит, ты все-таки была там. – Самообладание Мэллори внушало жуть; она не испытывала не малейшего чувства вины или не признавала. – Рикер всегда знал, что я делаю, – произнесла она ледяным монотонным голосом, – но для него это не имело значения. Он играл в эту игру не ради меня или себя, а ради тебя.
Тишина наполнилась жутью и загадками, ведь только что Мэллори легко сняла с себя вину за то, что сделала, и за то, что еще могло случиться в будущем, может быть, даже этой ночью. Она ловко отделалась от ответственности за кровь, которая пролилась и еще прольется. Теперь эта кровь была на руках Джоанны. Психиатр, совершенно растерянная, опустилась на диван и изумленно взглянула на безжалостную Мэллори, не в силах ничего возразить. Детектив достала из-за дивана кошачий контейнер и бесцеремонно засунула внутрь Гама, словно обыкновенную плюшевую игрушку. Джоанна промолчала: под воздействием снотворного Гам не станет пугаться контейнера.
– Усыпляешь кота, – произнесла детектив. – Распускаешь группу, с которой проводишь терапию в Трибека.
– Ты поставила туда жучок? – Другого объяснения быть не могло, Джоанна сообщила о том, что распускает группу, только сегодня вечером.
Мэллори пропустила замечание мимо ушей и лениво обвела комнату взглядом:
– Номер в гостинице… Своего рода свободный конец, который можно в любое время оборвать. Я знаю таких, как ты, доктор Аполло. Если бы ты хотела убить себя, ты бы тихо и мирно вскрыла себе вены в ванной, чтобы не оставлять после себя беспорядка. Но у тебя никогда не хватит смелости это сделать. Ты даже не можешь убить кота. Я видела в ванной шкафчик с лекарствами. Там есть все, чтобы усыпить сотню котов, но ты предпочитаешь заплатить кому-то, чтобы он сделал это вместо тебя. Поэтому нет, ты не планируешь самоубийство. Просто ты не надеешься, что тебе удастся пережить эту ночь, – Мэллори подхватила контейнер и направилась к двери. – Ну что ж, я не могу насильно приставить к тебе охрану.
– Куда ты уносишь кота?
Детектив молча вышла за дверь и зашагала к лифту. Джоанна поспешила за ней.
– Когда Гам проснется, тебе он не понравится, – умоляюще произнесла она.
Мэллори подошла к лифту, и кроваво-красный ноготь лег на кнопку вызова. Она медленно повернула голову. На ее лице снова играла обычная улыбка, которая заставила Джоанну вздрогнуть:
– Боишься, что я буду плохо с ним обращаться?
Джоанна поспешила за Мэллори, когда та вошла в лифт с живым грузом, который начал жалобно мяукать в контейнере.
– Почему ты так со мной поступаешь?
– Ничего личного, – ответила Мэллори. – Последние двое присяжных должны выжить. Теперь это моя игра и мои правила. Я – закон, – она наблюдала, как на табло сменяются цифры этажей, пока они спускались в фойе. – Рикер считает, что федералы используют тебя в качестве наживки. Он еще ничего не понял и не поймет. Он слишком близок к тебе. Кстати, я нашла пистолет.
Джоанна была так расстроена, что чуть не спросила, какой. Она опустила взгляд на маленький серебряный пистолет двадцать второго калибра у Мэллори в руках. Дамское оружие, карманный вариант – одно лишь это описание могло объяснить насмешку на лице детектива.
Двери открылись, и женщины вдвоем пересекли фойе. Джоанну словно тянули невидимые нити, и она послушно следовала за контейнером в руках Мэллори. Детектив остановилась возле окна, где располагалось несколько кресел, кивнула агенту в другом конце фойе, затем повернулась к Джоанне.
– Садись, – не сказала, а приказала она.
Джоанна послушно опустилась в кресло.
– Оставайся тут, – произнесла Мэллори, – чтобы этот агент мог тебя видеть. Я скоро вернусь за тобой. Только тогда ты получишь своего кота.
Неожиданные визиты все не прекращались. К счастью, Чарльз Батлер прихватил с собой упаковку пива. Рикер ума не мог приложить, что задумала Мэллори. Он вдруг вспомнил, что она ничего не рассказала ему про слепого в рыжем парике, за которым она последовала из полицейского бара.
– Черт тебя возьми, Мэллори!
Неожиданно раздался стук в дверь. Мэллори, легкая на помине, стояла на пороге с кошачьим контейнером в руках. Контейнер носил на себе знакомые отметины острых когтей, через проволочное окошко виднелась кошачья шерсть, но не доносилось обычных, леденящих кровь, воплей. Рикер нагнулся и открыл дверцу контейнера, обеспокоенный тем, что Мэллори могла что-то сделать с бедным животным.
– Эй, Гам, приятель, – ни клыков, ни яростного шипения – плохой знак. Рикер достал мохнатое податливое тело и проверил, не было ли на нем следов от пуль.
Рикер поднял глаза на Мэллори, но, прежде чем он успел спросить, что случилось с котом, она ответила:
– Я этого не делала.
Чарльз Батлер вернулся с кухни с двумя бутылками пива в руках.
– Ах, наш знаменитый Гам! А что с ним? – И он тоже перевел взгляд на Мэллори.
– Доктор Аполло водила его к ветеринару, и тот дал какие-то таблетки, – голос Мэллори прозвучал так, словно она защищалась.
