Джеймс Гриппандо - Смерть в кредит
– Конечно, я рада помочь.
– Похоже, мы имеем дело с насильником, который убедил себя в том, что свершенное им насилие – вина вашей сестры. Может быть, он психически не вполне адекватен либо имеет место что-то еще.
– Что вы под этим подразумеваете?
– Я хочу, чтобы вы вспомнили тот вечер, когда вы с сестрой пошли в клуб «Вертиго». Было ли что-то такое, что дало бы основания предполагать, будто между вашей сестрой и Жераром Монтальво существовали некие отношения в прошлом?
– В смысле были ли они знакомы?
– Были знакомы, встречались – что угодно.
– Ну уж нет. Ей еще пришлось объяснять, кто такой Жерар Монтальво. Ей плевать было на приглашение. Это я настояла на том, чтобы она поднялась в номер и посмотрела, что там к чему.
– Вы уверены?
– Конечно, – решительно ответила Кассандра. – Да что вы все привязались? Мою сестру изнасиловали. Неужели это так трудно понять?
– Я понимаю. Поверьте, всех этих вопросов не возникло бы, если бы ваша сестра не провалила испытание на детекторе лжи.
– Ее изнасиловали. Я точно знаю.
– Откуда вам знать?
– Оттуда… Я же ее сестра, она все мне рассказала.
– Она рассказала вам через три дня после случившегося. Зачем было столько ждать?
– Три дня – значит, три дня. Другим на это требуются недели, а то и месяцы – не каждая решится о таком рассказать. Она – решилась, и мне она лгать бы не стала. Я точно знаю.
– Поймите меня правильно, но почему вы так уверены, что вам бы она не солгала?
Кассандра нахмурилась, словно найдя вопрос нелепым.
– У нее не было повода мне лгать. Я же сказала: мы сестры.
– Ладно, – проговорила Энди, – будем понимать буквально: она бы вам не солгала, и вы в этом уверены.
– Вот именно.
– Это меня и беспокоит, – заметила Энди. – Давайте вспомним наш первый разговор. Вы уверяли меня в том, что ваша сестра мертва. Потому что, по вашим словам, сестра не смогла бы выкинуть вас из своей жизни, даже если бы оказалась на другом конце света. Как-нибудь да исхитрилась подать о себе весточку.
– Да. Думаю, так и есть.
– И вот вы семь лет считали, что ваша сестра мертва.
– Верно.
– И даже больше: вы думали, что ее убил Жерар Монтальво.
– Именно.
– Тогда позвольте задать такой вопрос: а почему же тогда вы не обратились в прокуратуру и не попросили выдвинуть против него обвинения в убийстве?
– Ну… я не знаю. Может, и просила.
– Нет, я пообщалась на эту тему с прокурором. Вы ни о чем не просили.
– Значит, не просила. Но ведь сначала надо его поймать, а потом уже выдвигать обвинения, так?
– Вовсе нет. Каждый день людям заочно предъявляются обвинения.
– Наверно, если бы я это знала, то пошла бы в прокуратуру.
– Таков ваш ответ? Вы были убеждены, что Жерар Монтальво зверски изнасиловал, а затем убил вашу сестру. И в те долгие семь лет, прошедшие с момента ее исчезновения, вы ни разу не обратились в прокуратуру с тем, чтобы вменить ему убийство, потому что считали, что сначала его должна поймать полиция.
– Думаю, что так, – тихо ответила она.
– Точно? Считать это вашим ответом?
Кассандра сникла, уловив откровенный скептицизм Энди.
– Может быть, в глубине души я верила, что однажды она объявится, живая и невредимая. Наверное, поэтому и не выдвигала обвинений против Жерара Монтальво.
– То есть вы были уверены, что она мертва, и в то же время не совсем.
– Не надо меня высмеивать. Я объяснила как смогла.
Энди пристально посмотрела на нее, выдержав многозначительную паузу.
– Хорошо, – наконец проговорила она. – Значит, это ваша версия.
– А что не так? – спросила Кассандра.
– Ничего. Все в порядке. Вполне нормальный ответ, – сказала Энди и добавила про себя: «для лгуньи».
Глава 51
Около часа дня Джек прибыл на пыльную стройку, площадку в один акр земли на Хэммок-Лейк. Вокруг росли величественные старинные дубы, посаженные в давние времена владельцем скромного жилища. Старое ранчо погибало под гусеницами бульдозера, освобождавшего пространство под новый мегакомплекс Салазара. Джек припарковал машину на улице и по старой мощеной дорожке, ведущей в усадьбу, направился к хозяину стройки. Тот, склонившись над чертежами, разговаривал с архитектором. Извинившись перед последним, подрядчик пригласил визитера прогуляться у озера вдали от шума и суеты.
– Я снова получил видео, – начал Джек.
Они стояли у кромки воды, не глядя друг на друга, устремив взоры на темную озерную гладь. В прибрежной растительности заливались лягушки, соперничая с рычащим за спиной бульдозером.
– Да, – ответил Салазар. – Агент Хеннинг поставила меня в известность.
– Вы видели запись?
– Не стал смотреть – не имеет смысла.
– Я не настаиваю, – продолжил Джек, – но если хотите, у меня с собой диск.
– Что это даст?
– Ничтожный шанс на то, что вы, увидев, в какой она беде, придете на помощь.
– Я сделал все от меня зависящее, – ответил Салазар.
– Вы передали похитителю двадцать долларов и записи нашей с Мией встречи. Вряд ли ей станет от этого легче.
– Двадцать долларов? Я отдал ему полмиллиона.
– Я лишь передаю то, что узнал со слов похитителя.
– Так, значит, он врет, пытается вытянуть из вас жирный куш.
Джек внимательно взглянул в его лицо, стараясь понять, где же истина.
– А почему я должен вам верить?
Салазар издал безрадостный смешок.
– Почему? А с чего меня должно волновать, что вы думаете? С какой стати мне…
Джек ждал продолжения фразы Салазара, но тот умолк – не потерял мысль, а просто махнул на нее рукой. Вздохнув, он бесцветно продолжил:
– Верьте мне по одной простой причине: вам лучше других известно, что любой мужчина все отдаст, лишь бы она вернулась.
– Надо понимать, вы до сих пор ее любите?
– Я и не переставал ее любить, черт возьми! Попробуйте меня понять: мужем я был дрянным, такая уж у меня натура – моногамия не для меня, – но я всегда ее любил. Загулял через три месяца после свадьбы, любовниц было – не перечесть. Она пыталась меня образумить, не вышло. А два года назад перестала спать со мной – сказала, чтобы я остепенился. У нее не было ни одного любовника, до тех пор пока она не повстречала вас. Вот почему я вас сразу возненавидел.
– Я не знал, что она замужем.
– Ну конечно, она бы ни за что не сказала – риск чересчур велик.
– Какой риск? Все так или иначе шло к разрыву.
Салазар покачал головой – не столько выказывая несогласие, сколько поражаясь поверхностности мышления собеседника.
– У нее не оставалось выбора: она была полностью в моей власти.
– Почему?
– Как уже было сказано, я был ее крепостью.
– А от чего ей было прятаться?
– Тот шрам на ноге. Я знаю, откуда он взялся, – сама рассказала. Мне даже известно ее прежнее имя: Тереза Буссори. Она слишком многое мне поведала, и это стало ее ахиллесовой пятой.
– Что вы имеете в виду?
– Проще говоря, Мия могла рассказать вам обо мне, а мне о вас только при одном условии: если она готова поведать миру, что она Тереза Буссори.
– Вы хотите сказать, что пригрозили раскрыть ее тайну в том случае, если она уйдет от вас к другому мужчине?
– Поверьте, мне и самому стыдно, но это был мой единственный рычаг воздействия – ведь мы не составляли брачный контракт.
Джеку была удивительна внезапная откровенность Салазара. Впрочем, ему частенько доводилось слышать подобные исповеди, в основном от клиентов, решивших поведать миру трепетно хранимые секреты. По правде говоря, люди редко уносят с собой в могилу дражайшие тайны.
Сзади взревел двигатель бульдозера, вступившего в схватку с навесом для автомобилей.
– А почему вы не рассказали все это ФБР? Еще две недели назад? – поразился Джек.
– Адвокат отсоветовал вступать с ними в контакт – он считает, что я по-прежнему главный подозреваемый.
– По счастью, они сами вышли на след Монтальво.
– Не то чтобы я пытался помешать следствию, просто не разглядел связи между похищением и той давней историей. И потом, если все это было сделано в отместку Мие, тогда зачем ему понадобилось возиться с предыдущими жертвами?
– А вот у фэбээровцев на этот счет вполне резонное объяснение.
– Разве? Что ж так?
– Они считают, что предыдущие случаи были репетицией, подготовкой к единственно значимому делу. А может, у него не получалось найти Мию и он вымещал злость на тех несчастных. Или хотел заранее отвести подозрения от Ловца, создав видимость, что Мия – очередная случайная жертва.
– И вам все это кажется правдоподобным?
– А что я думаю – уже не важно, – ответил Джек.
– Ошибаетесь. Теперь вы в центре событий. Пора задаться вопросом, почему именно теперь. Почему именно сейчас, спустя семь лет, Монтальво наконец обратил на Мию свое внимание.
