Пэт Кэйдигэн - Сотовый
До сегодняшнего дня он ни разу никого не ударил. Он никогда даже не задумывался о том, чтобы кого-нибудь побить, кроме старого доброго Чада и Хлоэ, но их, конечно, не по-настоящему. Ребяческие школьные демонстрации огромного количества тестостерона не впечатляли ее, и он не хотел знать, что бы она подумала, если бы увидела его сейчас. Он просто вспомнил то, что этот ублюдок сделал Джессике и ее семье. Если бы Хлоэ знала об этом, она, вероятно, захотела бы собственноручно нанести несколько ударов, да и не только она.
«В этом случае, — думал Райан, молотя парня о стенку фургона, — все желающие выстроились бы в линию и ждали своей очереди». Прямо сейчас, здесь этот сукин сын принадлежал только ему.
Он смутно понимал, что переломал все кости в руке, посылая кулак сквозь окно. Он не переставал соображать, когда делал это. Просто у него не было времени. Он видел, что парень сидит и целится из пистолета, и было очевидно, что он нажмет на курок прежде, чем Райан успеет крикнуть «стоп!». Он выпустил на волю инстинкты, которые добавили в его мышцы много забойной силы.
Райан нагнул его и изо всех сил поддал коленом в живот. Именно тем коленом, куда его подстрелили. Он бросил ублюдка на землю и отступил. Его как будто ранили снова. Нога отказывалась держать его, и ему потребовались большие усилия, чтобы не потерять равновесие. Боль, которую он только что ощущал как-то отдаленно, теперь набросилась на него с утроенной силой. Он почувствовал, как каждая частичка его тела вступила в спор о том, какая из них приносит больше боли.
Райан похромал к фургону, чтобы опереться на него. Ярость, которая так легко заполнила тело, позволив почувствовать себя чуть ли не богом, теперь так же легко уходила. Он едва мог стоять.
И тут он видел ее, стоящую у задней части фургона, двери которой были раскрыты. Было ощущение, что над ней кто-то сильно поработал с тех пор, как он мельком видел ее в окне. «К тому же тот раз был первым и последним», — подумал он. Ирония судьбы. Он потратил целый день, чтобы спасти ее, он пережил море трудностей, а видит ее лишь второй раз в жизни.
Он сделала шажок в его сторону.
— Райан? — мягко спросила она.
Его боль немного поутихла, когда он ей улыбнулся.
— Джессика.
«Джессика».
Его голос вихрем носился внутри ее головы, многократно отражая звуки ее имени. Она не могла ни двигаться, ни говорить, ничего не могла делать, только смотреть. «Через что он прошел ради меня», — думала она, и эмоции клокотали у нее внутри. «Через что он прошел ради меня».
Но он просто мягко смотрел на нее, очень сильно напомнив ей Крэга и, с определенной натяжкой, Рикки, наверное, потому, что был очень юн. Юный герой.
В следующий момент она обнимала его, пытаясь найти правильные слова, чтобы поблагодарить его, и просто расплакалась, когда почувствовала, как его рука обняла ее. Другой он осторожно гладил ее волосы.
— Рад тебя видеть, — сказал он после небольшой паузы.
«Я тоже рада тебя видеть», — попыталась сказать она, но так и не смогла вымолвить ни слова.
Вид собственной огнестрельной раны по-прежнему вызывал в нем тошноту, но зато после медицинской инъекции она болела не так сильно.
Вернее, ему было сделано две инъекции, — одна для ноги, другая, чтобы избавиться от этого странного, обалделого восприятия мира. И Райан был благодарен медику за это.
Лекарство сделало свое дело. Он был еще очень далеко от хорошего состояния, но уже значительно ближе к нему. Он почувствовал себя настолько хорошо, что не возражал против того, чтобы сидеть в машине «Скорой помощи», наблюдая, как врач возится с его ногой.
«Конечно, все могло сложиться намного хуже», — думал Райан. Ему могли попасть в шею, как бедному полицейскому, который сидел рядом с ним. Боб Муни, так его звали. Райан знал, что запомнит это имя до конца своих дней. «Что за парень! Мужчина», — поправил он себя. Он бегал туда-сюда, несмотря на то что был ранен, потом побил одного из этих ублюдков, когда тот попытался убить его, и наконец спас их обоих в темноте лодочного сарая.
И ко всему прочему заявил медикам, что ему будет достаточно всего лишь одной инъекции, просто, чтобы обезболить область, куда они наложили повязку. Потому что он по-прежнему исполнял свой долг. Райан был восхищен: этот парень наверняка ест железные брусья на завтрак.
Немного замерзнув, Райан натянул на плечи одеяло. Проклятье, его колотит, и не согреться, может быть, потому, что очень устал. Когда медики закончат колдовать над его ногой, он выключит телефон, заберется под одеяло и будет отсыпаться неделю. В теплой пижаме и с электрической грелкой.
Чем больше он об этом думал, тем больше ему хотелось это осуществить. Он повернулся и посмотрел на Хлоэ, которая стояла рядом с ним и грела его руку в своих ладонях. Особенно если учесть, что он наверняка будет не один.
— Это просто чушь, Муни!
Со вздохом Муни поднял голову, чтобы увидеть Джека Таннера между двумя полицейскими, которые сопровождали его к машине, чтобы отправить к остальным похитителям Джессики Мартин. «Остальным, да не всем», — напомнил он себе, и почувствовал небольшую тошноту: двоих он убил.
— Я же говоря вам, я его прикрывал! — вскрикнул Таннер, пытаясь подойти поближе к Муни. Он уже дважды за сегодня показывается Таннеру с ранением в шею. Муни надеялся, что это не войдет у него в привычку. — Давай, Муни. Просто спроси у Джессики Мартин! Она никогда меня прежде не видела!
Муни поморщился, одинаково мрачно относясь и к Таннеру, и у тому, что делал с его шеей медик.
— А он, — продолжал Таннер, указывая на Райана толстыми пальцами. — Я просто пытался допросить парня, когда он накинулся на меня! Безо всякой причины! Муни, ну ты же меня знаешь!
Муни испустил недовольный вздох и попытался поразмыслить над этим. «Видно, лимит умных мыслей на сегодня исчерпан», — решил он, когда ничего не получилось. После того, как он потерял столько крови, получил моральный шок от убийства двоих человек, после всего этого было неудивительно, что его мозг забастовал. К тому же день сегодня начался с потасовки «латиносов» и скинхедов, что для хорошего полицейского было похоже на ад. Нет сомнения, что тюрьма — это чертовски опасное место для полицейских. И если он отправит туда Таннера ошибочно, то завтра утром он может смело считать, что убил трех человек.
— Эй, — сказал паренек рядом с ним. Муни повернулся и увидел у него в руках мобильник. — Извините, что перебиваю, но вы видели новые модели сотовых телефонов? Их функции просто потрясают.
Муни заморгал. О чем это он? Или, может быть, ему показалось, что парень хочет поболтать с ним о мобильниках?
— Например, запись видео, — продолжил паренек, показывая экран телефона.
— Не слушай это ничтожество! — злобно закричал Таннер.
Паренек не обратил на него никакого внимания и протянул Муни телефон.
— Они уничтожили исходную видеозапись, — сказал он, указывая на кнопку, — но только после того, как я сделал копию.
Муни засомневался, вопросительно глядя на него. Парень кивнул, и тогда он нажал на «PLAY».
«Как чудесно», — думал Райан, наблюдая, как лицо Муни становится все жестче и холоднее, когда на маленький экран стала выползать правда. Видео не исказило качества, когда он переписывал с камеры на телефон. Технология — наш друг.
— Не было никакой нарковойны, — сказал он, когда видеоролик подошел к концу и полицейский поднял глаза. — Просто кучка грязных копов убивала торговцев из-за денег и наркотиков.
— Муни, проклятье! — крикнул полицейский, пытаясь сбросить с себя держащих его за руки офицеров. — Ты ведь не веришь в это дерьмо!
Боб Муни снова посмотрел на телефон и перевел взгляд на детектива.
— Джек, я когда-нибудь говорил тебе, как ненавижу грязных копов? — спросил он мягким, но опасным тоном.
— Ты совсем уже рехнулся с этим салоном красоты, Муни? — спросил его полицейский.
Райан почувствовал, что все тело Муни напряглось, как струна.
— Это кабинет целебной косметики, мразь.
Не отрывая от него взгляда, он повернул телефон экраном к офицерам и показал им видео, которое начало проигрыш снова.
Кровь текла из лица детектива достаточно сильно, чтобы он уже начал слабеть. Но лишь его колени немного подогнулись, когда офицеры увели его. Райан не смог удержаться от довольной улыбки. Он повернулся к Бобу Муни, чтобы что-то сказать, но тот уже встал и говорил медику, что должен убедиться в том, что ублюдки надежно заперты в кузове полицейской машины.
Потом его взгляд упал на семейство Мартинов: Джессику, Рикки и Крэга, они уже садились в патрульную машину. Едут домой. Райан почувствовал, как его горло снова начало побаливать. Что бы ни случилось с ним в будущем, он мог с уверенностью сказать, что, по крайней мере, одну добрую вещь в своей жизни он для кое-кого сделал. У него действительно был один день, когда он стал чьим-то героем.
