Гарольд Роббинс - Наследники
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — ответил я.
Дверь за ней закрылась, а я так и сидел с бокалом в руке. Потом зазвонил телефон. Я взял трубку.
— Я забыла вам кое-что сказать, — она говорила из вестибюля.
— Что же, Дорогуша?
— Я вас люблю, — и повесила трубку.
В ту ночь я грезил. Так случалось каждый раз, когда я ночевал в этой квартире. Я ощущал присутствие Барбары. Наверное, Сэм давал мне дельный совет — переехать в другое место.
Но я его не послушал, а потому по ночам ко мне приходила Барбара. Мы были очень близки, но она ушла туда, откуда нет возврата.
Я метался по кровати и гнал от себя сон. Один раз я открыл женщине душу, но ничем хорошим это не кончилось. Повторять ту же ошибку я не собирался.
Пусть остается все, как есть. Легкие увлечения, и ничего более. Никаких чувств. Вход и выход свободный. И нет вины за то, что у тебя есть другие дела и думаешь ты об ином.
Но я все еще помнил, что с Барбарой мне было хорошо как ни с кем. Не просто хорошо, изумительно. Но счастье сменилось болью.
Хватит! Я гнал прочь грезы и пытался заснуть. Но вместо этого передо мной возникла танцующая Дорогуша. Только на этот раз с лицом Барбары и ее улыбкой. Я потянулся к Барбаре, но она исчезла. Я сел, вглядываясь в темноту.
Темная, пустая спальня. Я слез с кровати, достал из аптечки флакон с таблетками снотворного, проглотил одну, запил водой. И провалился в сон, едва моя голова коснулась подушки.
Разбудил меня телефонный звонок. Еще окончательно не проснувшись, я взял трубку.
Энгел звонил из вестибюля.
— На дверной звонок ты не реагировал. Поэтому я спустился вниз и позвонил по телефону.
— Заходи, — я нажал на рычаг, отпустил его, а когда в трубке раздался голос телефонистки, попросил соединить меня с бюро обслуживания и заказал завтрак. Затем дотащился до ванной, умылся холодной водой.
Энгела снедало любопытство, но от вопросов он воздержался. А я не собирался делиться с ним подробностями прошедшего вечера. Выпил кофе, и мы перешли к делу.
Он поработал на славу. Выложил мне все: рейтинг передач, затраты, возможные варианты выхода из кризиса.
Чувствовалась в нем жесткость, ясность ума, честолюбие.
Слушая Энгела, я начал понимать что к чему. Энгел, к сожалению, видел лишь то, что лежало на поверхности.
А в глубине Синклер успел замутить воду. А потому показал моему помощнику лишь то, что хотел.
Раскладка получалась простая. Тематические выпуски отбирали у нас два вечера в месяц. Поначалу все, даже спонсоры, гордились передачей. Еще бы, ее высоко оценили критики. Но потом пришли выборки Нельсена.
И гордость склонилась перед рейтингом. Другого быть и не могло. Рейтинг напрямую связан с эффективностью рекламы, то есть с популярностью товара. Вот тут начались поиски. Как выйти из этой щекотливой ситуации, сохранив лицо. Вину за провал, естественно, возложили на зрителей. В конце концов именно они переключали свои телевизоры на другие каналы.
Синклер знал: именно я — инициатор этого проекта, и таким образом выказывал мне свое недовольство. Первый ход сделал он. И Энгел был всего лишь пешкой на шахматной доске.
Но хватка старика начала слабеть. Пешку он двинул от офицера короля, тем самым вызывая удар на себя. С Энгелом ему предстояло расстаться.
— Отличная работа, — похвалил я Энгела. — Мне нравится ход твоих мыслей, и предложения очень дельные.
— Спасибо, Стив, — Энгел просиял.
Я задумался.
— Может тебя кто-нибудь заменить на дневных передачах?
— Пит Рейзер. Он ведет викторины, но, думаю, справится со всем блоком.
— Хорошо. Я перевожу тебя на тематические выпуски. Ты будешь сидеть этажом выше и получать на пятнадцать тысяч больше. Весь проект я поручаю тебе. Я уверен, что ты сможешь выправить ситуацию.
Он не отрывал глаз от моего лица.
— Вы об этом не пожалеете, Стив. Я буду пахать, как трактор.
— Я знаю. Но одновременно приглядывай и за Рейзером, пока мы не убедимся, что он справляется сам.
— Конечно, Стив. Будет сделано.
— Я думаю, тебе надо лететь в Калифорнию, увидеть все своими глазами. Я хочу услышать твои рекомендации.
— Улечу вечером, — он встал. — Между прочим, отчет для Синклера я подготовил. Что мне с ним делать?
— Естественно, отправь ему.
— Копия будет у вас, как только мой секретарь отпечатает ее.
— Благодарю.
Я подождал, пока за ним закроется дверь, а потом взялся за телефон. В том, что отчет уже у Синклера, я не сомневался. А мне на стол ляжет уже отпечатанная копия, но не сейчас, а какое-то время спустя, достаточное для того, чтобы напечатать ее вновь. Джека Сейвитта я разбудил.
— К тебе летит Энгел Перес. Пусть завязнет по уши.
— Сделаем все в лучшем виде.
— Как только закончишь необходимые приготовления, вылетай сюда.
— Зачем?
— Я хочу, чтобы ты разобрался с Ритчи и Бенджамином.
— Подожди, подожди. Они же вышли на верхний эшелон. То есть заниматься ими должен ты. Синклер не подпустит к ним никого, кроме президента.
— Ты бери билет. А с Синклером я все улажу.
Я положил трубку, закурил. Синклеру захотелось поиграть. Что ж, это его право. Корпорация принадлежала ему.
Но его ждал сюрприз. Новые правила. После знакомства с которыми у него отпало бы всякое желание играть.
Глава 4
Когда я вошел в кабинет на следующий день, отчет Энгела лежал на моем столе. Я взял его, пролистал. Черной краски он не жалел. Досталось всем, за исключением Синклера и меня.
Я усмехнулся. Энгел перестарался. Нельзя выказывать столь много честолюбия. Но в одном он был абсолютно прав: в мое отсутствие отлаженный ранее механизм начинал давать сбои. Я, правда, не находил в этом ничего удивительного. Ибо предупреждал Синклера еще два года тому назад.
Тогда он отмахнулся. «Успевай», — и подвел черту.
Раздвоиться я не мог, а потому сосредоточил внимание на тех передачах, которые считал наиболее важными. Остальные плыли по течению. Но, похоже, пришла пора сменить тактику.
Я бросил отчет в мусорную корзину. Отчетами зрителя не привлечешь. Нажал клавишу интеркома.
— Когда появится Синклер, дайте мне знать.
— Уже появился, — раздался с порога его голос.
Я поднял голову, улыбнулся. Встал, протянул руку.
— Мистер Синклер.
Он насупился, пожимая мне руку.
— Тон мне знаком. Встреча будет сугубо официальной?
Моя улыбка стала шире.
— Рад видеть вас, Спенсер.
Он кивнул и уселся в кресло напротив моего стола.
— Почему ты послал Переса в Калифорнию?
— Чтобы похоронить его там. Не люблю говнюков.
— Но он выполнял мое задание.
— В этом ваша ошибка. Он работает на меня. Так что и обращаться вам следовало ко мне.
— Его выводы вполне логичны.
— Я говорил вам то же самое на два года раньше. Но вы не пожелали ничего менять. Я еще тогда предсказывал, что у нас возникнут трудности. Теперь же, когда мы с ними столкнулись, вы готовы действовать. А тогда не ударили пальцем о палец.
— Не так уж он плох. Все-таки, позвонил тебе.
— После того, как отправил отчет. Просто хотел обезопасить себя.
— Как председатель совета директоров, я несу ответственность за финансовое состояние компании. Ты не можешь сказать, что в этом году мы гребем деньги лопатой.
— Вы кое-что забыли.
— Что именно?
— Когда вы назначили меня президентом всей компании, я автоматически стал лицом, принимающим решения, обязательные для всех. И я никому не позволю посягать на мои права. Даже вам.
— Не обижайся, Стив. Я же лишь старался помочь.
— Я это знаю. Но вы нарушили правила. Больше вам этого не сделать. Пошла другая игра.
— Ты хочешь сказать, что я не могу внести коррективы, если вижу какие-то упущения? — он начал выходить из себя.
— Вы можете одно. Сказать мне.
— Как я могу тебе что-то сказать, если ты постоянно отсутствуешь?
— Разве вы не слышали о существовании телефона? — провоцировал я его.
Но он уже остыл.
— Что ты собираешься делать? Совет директоров ждет ответа. Наши доходы в этом году уменьшились на одиннадцать миллионов.
— Подняв панику, их не вернешь.
— Ты проводишь слишком много времени в Калифорнии. Рекламодатели обходят нас стороной.
— Они сбегутся вновь, как только мы обнародуем осенний блок передач.
— До осени еще далеко. Еще декабрь не кончился. А вот зимой и весной нам придется туго. Ты должен признать это, Стив. Лучше тебя никто не умеет находить общий язык с рекламными агентствами. Тебе надо возвращаться. Ты не можешь одновременно быть и там, и здесь.
— Вот теперь вы рассуждаете логично. Находиться в двух местах одновременно я не могу. Ошибка ваша в другом. Есть человек, который знает рекламные агентства ничуть не хуже, чем я.
Синклер вопросительно посмотрел на меня.
— Джек Сейвитт. Вы забыли, что он всю жизнь провел на Мэдисон-авеню, где вел дела как с такими же агентствами, так и с телекомпаниями.
