Тесс Герритсен - По их следам
– Она попросила меня об этом.
– Что? – Джордан в удивлении воззрился на него, не веря своим ушам. – Она никогда мне не говорила…
– Она ведь из семьи Тэвисток, как и ты. Ненавидит жаловаться, хныкать. Терять лицо. Эта ее гордость!..
– И как же это произошло? – спросил Джордан. – Вы поссорились?
– Нет, мы даже не спорили. Просто показалось, что все эти различия между нами… – Ричард покачал головой и горько рассмеялся. – Посуди сам, Джордан: она любит чай и сдобные лепешки, я – кофе и пончики. Она бы возненавидела все это в Вашингтоне. А я не уверен, что мог бы привыкнуть к… этому. – Он показал жестом в сторону Четвинда.
«Но тебе придется привыкнуть, – словно предвидя, подумал Джордан. – И ей тоже. Потому что любому идиоту с первого взгляда ясно, как вы подходите друг другу».
– Как бы то ни было, – продолжил Ричард, – когда Ники позвонил мне и напомнил о том, что нас ждет работа в Нью-Дели, Берил попросила меня уехать. Она думала, что для нас это станет хорошей проверкой – побыть какое-то время порознь. Сказала, что даже в королевской семье принято нечто подобное. Расстаться, чтобы увидеть, сможет ли утихнуть сердце, а заодно и гормоны.
– И как, утихло?
– Нисколько, – усмехнулся Ричард и снова сел в машину. – Возможно, мне повезет влиться в вашу дикую, безумную семейку. У тебя есть какие-нибудь возражения на сей счет?
– Ни одного, – ответил Джордан. – Но я хочу дать тебе один маленький совет. Если, конечно, вас двоих ждет долгая и счастливая совместная жизнь.
– Какой совет?
– Пристрели лошадь.
Рассмеявшись, Ричард ударил по тормозам и помчался в Четвинд. К Берил.
Джордан проследил, как «М Джи» Ричарда скрылся за поворотом, и подумал: «Удачи тебе, сестренка. Я так рад, что хоть кто-то из нас наконец-то нашел свою любовь! Вот если бы и мне точно так же повезло…»
Он обернулся к Фрогги.
– А что касается тебя, – громко сказал он, – то я собираюсь преподать тебе наглядный урок и показать, кто тут главный.
Лошадь пренебрежительно фыркнула. А потом, победоносно вскинув гриву, повернулась и галопом умчалась прочь – без всадника, в родной Четвинд.
* * *– Это так на тебя не похоже: что-то тебя тяготит, ты все время грустишь, – сказал дядя Хью, сняв с ветки еще один помидор и опустив его в корзину.
В своей широкой соломенной шляпе для занятий огородничеством он смотрелся довольно нелепо и больше напоминал садовника, чем владельца поместья. Опустившись на колени, он отделил от листьев еще один яркий красный шар и аккуратно сорвал сокровище.
– Ума не приложу, почему ты последнее время такая мрачная! В конце концов, нога почти зажила.
– Это не нога, – тихо ответила Берил.
– Можно подумать, тебе все время приходится хромать! Ты ведь не калека!
– Это не нога.
– Ну а что тогда? – поинтересовался дядя Хью, переходя к грядке цепляющегося за опору гороха. Пораженный неожиданной догадкой, он замер и оглянулся на племянницу: – О, это все он, правда?
Вздохнув, она потянулась к костылям и поднялась с садовой скамейки:
– Я не хочу это обсуждать.
– Ты вечно не хочешь.
– Да, и у меня по-прежнему не возникает подобного желания, – ответила Берил и упрямо поковыляла вниз по кирпичной дорожке, к лабиринту. Она легонько коснулась живой изгороди из лаванды, пробудив восхитительные ароматы сада поздним летом. Берил думала о том, что когда-то они шли этой дорожкой вместе. Теперь же она гуляла здесь одна.
Берил вошла в лабиринт и, ловко пользуясь костылями, принялась маневрировать по всем тайным петлям и поворотам. Наконец она добралась до самого центра и села на деревянную скамейку. «Да, я снова грущу, – призналась она самой себе. – Дядя Хью прав. Пора прекратить все эти переживания и вернуться к своей обычной жизни».
Но сначала нужно перестать все время думать о нем. Интересно, а он, Ричард, перестал думать о ней? Былые сомнения и страхи вдруг вернулись, чтобы разом наброситься на нее. «Я устроила Ричарду проверку, – подумала Берил. – И он ее не прошел».
Издали послышался чей-то голос – Берил показалось, что кто-то звал ее по имени. Сначала голос звучал так слабо, что она даже решила, будто ей чудится. Но голос раздался снова, мало того: он приближался!
– Ричард?
– Берил?! – закричал он в ответ. – Где ты?
– В лабиринте!
Шаги Ричарда уже слышались с дорожки, совсем рядом.
– А где именно? – уточнил он.
– В самом центре!
Сквозь высокие стены живой изгороди до Берил донесся его робкий смех.
– И теперь от меня требуется найти путь к сыру?
– Подумай об этом более возвышенно, – с вызовом отозвалась она. – Как к проверке истинной любви.
– Или истинного безумия, – пробормотал Вулф, с шорохом пробираясь к желанной цели.
– Вообще-то я очень тобой недовольна, – бросила Берил.
– Мне кажется, я уже это заметил.
– Ты не писал мне. Не звонил – ни разу!
– Я был очень занят, пытаясь успеть на обратный рейс в Лондон. И, кроме того, мне хотелось, чтобы ты соскучилась по мне. Ты ведь соскучилась?
– Нет, совсем нет.
– Значит, нет?
– Ни капельки. – Она с горечью прикусила губу. – О, возможно, немного…
– Ах, так вот как ты меня ждала!
– …Но не слишком сильно.
– А вот я действительно очень тосковал по тебе.
Она немного помолчала, потом тихо спросила:
– Правда?
– А еще хочу тебе сказать, что если не найду треклятый центр этого треклятого лабиринта как можно быстрее, я просто…
– Что ты сделаешь? – спросила она затаив дыхание.
Шорох ветвей заставил Берил обернуться. Внезапно прямо рядом с ней материализовался Ричард, он притянул ее в свои объятия и тут же одарил неистовым, горячим поцелуем – таким глубоким и настойчивым, что у Берил закружилась голова. Костыли выскользнули из рук и упали на землю. Они больше были не нужны – не теперь, когда ее так крепко держал любимый.
Ричард наконец оторвался от губ Берил и улыбнулся ей.
– Ну, здравствуй, мисс Тэвисток, – прошептал он.
– Ты вернулся, – еле слышно произнесла она. – Ты действительно вернулся!
– А ты думала, что я никогда больше не приеду?
– Это означает, что ты думал об этом? О нас?
Он снова засмеялся:
– Я едва ли мог сосредоточиться на чем-нибудь другом. На работе, клиенте. Кончилось тем, что мне пришлось звонить Ники и просить подменить меня на то время, пока я не исправлю всю эту ситуацию с тобой.
– А ты думаешь, что все можно исправить? – тихо спросила Берил.
Он с нежностью взял ее лицо в свои ладони:
– Я не знаю. Некоторые, возможно, могли бы назвать наши отношения авантюрой.
– И они были бы правы. Есть многое, что может нас разделить.
– И многое, что удержит нас вместе. – Ричард наклонился к Берил и нежно прикоснулся к ее губам своими. – Признаюсь, из меня никогда не получится настоящего джентльмена. Крикет не в моем вкусе. И тебе придется приставить пистолет к моей голове, чтобы заставить меня взобраться на лошадь. Но если ты можешь смириться со всеми этими ужасными недостатками…
Берил обвила руками шею Ричарда.
– Ну какие это недостатки? – прошептала она, и губы влюбленных снова встретились.
Издали послышался перезвон колоколов старинной церкви. Шесть часов. Наступает время сумерек, теней, сладостных ароматов… «И любви, – подумала Берил, когда Ричард, смеясь, снова притянул ее в свои объятия. – Да, определенно любви».
