Том Клэнси - Политика
Он понял серьезность положения. Один охранник не мог помешать им, но, если он успеет выстрелить, на звук выстрела прибегут охранники со сторожевыми собаками, а справиться с ними людям Садова вряд ли удастся.
И тут же главарь увидел, что положение еще более усложнилось. Едва он двинулся к охраннику, как заметил, что того увидел и Андрей, самый молодой и горячий член его группы. В руке у Андрея был пистолет.
Этого нельзя было допустить. При звуке выстрела – будь то выстрел охранника или Андрея – в помещение прибегут остальные охранники с собаками.
Именно поэтому он хотел было провести операцию с невооруженной группой, тем более что ее члены молоды и недостаточно подготовлены, но это показалось ему слишком рискованным. Даже лучшие планы могут сорваться из-за непредвиденных обстоятельств; правда, Садов надеялся, что и в этом случае найдет выход из положения. Он протянул руку к трансиверу, но было слишком поздно. Андрей уже поднимал, руку с пистолетом.
Выбора не было. Не колеблясь ни секунды, Григорий выхватил метательный нож и, уверенным движением взявшись за лезвие, бросил его вперед.
Он мог бросить нож в охранника, но не решился. Он слишком хорошо знал Андрея. Увидев, что охранник упал, Андрей просто решит, что тот, заметив его, пытается увернуться от пули, и все равно выстрелит. Поэтому Садов сделал единственно верный, на его взгляд, выбор – он бросил нож в Андрея. Тяжелое лезвие вонзилось юноше в горло, но Садов уже не смотрел в его сторону. Он направился к охраннику.
Андрей захрипел, захлебываясь собственной кровью. Охранник, услышав непонятный шум, стал поворачиваться, но руки Садова уже сжали его горло и подбородок. Резкий поворот, хруст – охранник осел на пол всего через несколько мгновений после смерти Андрея.
– Проклятье, – негромко пробормотал Садов. Он сдвинул ящик из соседнего ряда и наклонил его, уперев в шею охранника. Выглядит не очень убедительно, но это было все, что можно было сделать за считанные секунды. К тому же вовсе не обязательно убеждать власти, что это несчастный случай.
Его задача заключалась в том, чтобы поджечь склад, не оставив явных следов поджога. Если повезет, да еще принимая во внимание обычную русскую расхлябанность, пожар все равно будет выглядеть случайным. И даже если власти заподозрят что-то неладное, в обстоятельствах, когда народ голодает и напуган еще более мрачным будущим, чиновники не решатся объявить, что пожар произошел в результате поджога. Не решатся, потому что это может привести к панике, которой они всеми силами стараются избежать.
Повернувшись к Андрею, Григорий выдернул из его шеи нож, вытер его и сунул в ножны, затем поднял тело юноши на плечо. Остальные члены группы уже закончили свое дело. Настало время уходить.
Садов выше подкинул тело на плече и подал сигнал к отступлению. Группа встретилась у самого дальнего выхода, дальше всего от места, где начнется пожар. Люди увидели мертвое тело на плече своего главаря, но не проронили ни слова. Садов знал, что сегодня они получили еще один Ценный урок. Никто не предложил ему помочь нести тело товарища.
Стоя у выхода и глядя в ночную темноту, чтобы их не застали врасплох охранники, Садов сунул руку в карман и нажал на пусковое устройство. Через несколько мгновений он почувствовал из глубины хранилища запах дыма.
Охранники отреагировали быстро – быстрее, чем он рассчитывал, но и это было к лучшему, Огонь успел распространиться слишком далеко, чтобы его потушить, а быстрые действия охранников только облегчили отход группы и сделали его безопасным. Садов знал, как горит зерно, и хотел по возможности дальше отойти от горящего склада до того, как пламя охватит все здание.
И снова он дал знак уходить. Дело сделано, и нужно было доложить об успешном завершении операции. Его хозяева будут довольны уничтожением склада, а в предстоящие дни группе предстоит еще немало дел.
Выскользнув в ночной мрак, он старался не думать о совершенных ими ошибках. Позади оранжевые языки пламени озарили звездное небо, и первые бурты зерна взорвались, разбрасывая вокруг горящие искры.
Глава 6
Горстка домов, из которых состоит деревня Шикаши-Алуян со столь небольшим числом жителей-нанайцев, что она не попадает ни в какие переписи, проводимые государством, – что, впрочем ничуть никого не расстраивает, – рассыпана по берегам широкой реки, которую русские называют Амуром, а китайцы – Хэйлуцзян, «Рекой черного дракона». В поселении нет ни одной гостиницы или ресторана, оно находится вдалеке от главных транспортных магистралей, и сюда почти не приезжают посторонние за исключением ученых, время от времени заглядывающих в деревню для изучения тысячелетних петроглифов, высеченных на валунах, усеявших здешние болотистые берега.
Такое уединение деревни – и близость к границе – сделали ее идеальным местом для тайной встречи группы. Они наняли деревянную рыбацкую шхуну, которая покинула Хабаровск сразу после заката и километров сорок проплыла сквозь наступающие сумерки. Ее старый дизель фирмы «Кермат» кашлял и дребезжал, а ходовые огни на носу светились в тумане и легкой мороси, словно красные глаза какого-то чудовища. Со шхуны было снято все оборудование вплоть до поручней.
Команды на ней тоже не было. В маленькой рубке хватало места лишь для одного человека – нанайца-рулевого, который почти не говорил по-русски и которому приказали постоянно оставаться в рубке, что было одним из главных условий оплаты его работы.
Сейчас, пришвартовавшись к деревянному причалу, шхуна покачивалась в черных прибрежных водах. Дизель маленького суденышка молчал. За задраенной дверью трюма его пассажиры, с трудом удерживая равновесие, разместились на скамьях, прикрепленных к переборкам.
Это были несколько мужчин и одна женщина. Русские, Роман Посадов и Юрий Хвостов, сегодня утром разными пассажирскими рейсами прилетели из Москвы. Тент Чоу прибыл сюда более медленным, утомительным маршрутом – он вылетел из Пекина в аэропорт Харбина, а затем всю ночь трясся на заднем сиденье военного джипа.
Приехав в Фуян в семь утра, он отправился прямо к причалу и катером на подводных крыльях прибыл в Хабаровск, краевой центр на русской стороне Амура, где через три часа его встретили представители китайского консульства. Несколько часов сна, которые он провел в гостевых апартаментах консульства, немного освежили Тента.
Напротив него, молча проклиная сырость и холод, сидела единственная женщина в группе, Джелия Настик. В этой части мира, думала она с отвращением, не существует времен года – сегодня здесь жара, завтра – холод. Ее гибкое загорелое тело не привыкло к такому ужасному климату.
– Ну что ж, вам решать, – сказала она по-русски, устав от безучастности Посадова. За последние десять минут он не произнес ни слова. -Вы гарантируете нам одобрение своего начальства в министерстве, или мы напрасно тратим здесь время?
Роман задумчиво жевал нижнюю губу.
– Все зависит от обстоятельств, – произнес он наконец. – Можете не сомневаться, я согласен с планом операции при условии, что у нас будут деньги и надежная сеть контактов.
Женщина уставилась на него, туго обтянутые кожей смуглые скулы придавали ее лицу почти хищное выражение. Затем она посмотрела на свои руки и покачала головой.
– Я уже гарантировал неограниченные средства, а также необходимые материалы, – резко проговорил Тенг Чоу. – Вы знаете, что я никогда не нарушаю своих обещаний.
Посадов повернул голову и посмотрел на Хвостова.
– Ваши люди в Соединенных Штатах… Вы уверены, что на них можно положиться?
Хвостов с трудом сдерживал раздражение; едва скрытое высокомерие Посадова вызывало у него неприязнь, граничащую с ненавистью. От самых мелких чиновников до высокопоставленных государственных деятелей – все правительственные служащие просто лицемерные ханжи. Видно, они никогда не смотрят на себя в зеркало, а потому не подозревают, что корысть, жадность и предательство написаны на их лицах.
– Если каждый сделает то, что выпало на его долю, не будет никаких проблем, – сказал он. – Все просто и ясно.
Посадов снова закусил нижнюю губу, ощутив вкус крови. С того момента, как Роман встретился с этой тройкой, его не покидало чувство, что он падает с моста в бездонную пропасть. Но он получил точные и недвусмысленные указания. Что ему оставалось, кроме как выполнить их?
В коммюнике, поступавших из Вашингтона, говорилось о том, что Старинову удалось заключить соглашение с американским президентом и что большинство конгрессменов склонно поддержать его. Пройдет немного времени, и помощь голодающему российскому населению, основную часть которой поставляла Америка, прибудет в Россию. Московская пресса уже превозносила Старинова, как большого политического деятеля, спасителя страны. Он использовал продовольственную помощь, чтобы укрепить свое положение и оттеснить на задний план соперников. И скоро он воспользуется своей популярностью, чтобы продолжить политику бесконечных уступок Западу.
