Стивен Уайт - Самая лучшая месть
Марта нажала кнопочку на коробочке. Никто не ответил. Нажала еще раз и снова получила тот же результат. Подозревая, что, может быть, она пользуется хитроумной штуковиной неправильно, миссис Риз обратилась к более привычному средству и постучала в дверь тяжелым латунным молотком, на котором имелась надпись «Грин», сделанная вытянутыми вверх рельефными буквами, немного напоминающими готический шрифт. Подождав еще пару минут, она решила проверить, есть ли кто в доме. Во дворе ее соседи устроили спа — «Мы здесь называем это горячей ванной, но у Нэнси это „спа“. Кто его разберет, верно?» — и Марта подумала, что Айви, наверное, там, хотя ей самой и в голову бы не пришло плескаться в горячем источнике. Миссис Риз знала Айви — так звали присматривавшую за домом Гринов девушку, — но не настолько хорошо, чтобы определить, относится ли та к типу женщин, любящих принимать горячие ванны летними вечерами.
Приняв решение, Марта пошла по дорожке, которая огибала дом с южной стороны — «Я уже бывала там и знала, что это лучший путь», — потом поднялась по деревянным ступенькам и с минуту постояла, любуясь открывавшимся на востоке видом. «Вид у них куда лучше, чем у нас. Вроде бы всего двести ярдов, но разница поразительная. У нас из дома видны только верхушки деревьев, а у Гринов настоящий ВИД».
Спа, однако, никто не пользовался. Ветра, который мог бы приглушить звук бурлящей воды, не было, и застекленный балкончик в дальнем углу пристройки казался пустым. На всякий случай Марта прильнула к выходящему во двор окну.
«Я сразу поняла, что что-то не так. Почему? Очень просто. В кухне был открыт кран, и вода бежала прямо в раковину. И никого рядом. Такого не может быть, чтобы кто-то оставил кран открытым. И еще раздвижная дверь. Она тоже была открыта…»
Марта сбросила свои любимые сабо — «У Нэнси пунктик насчет обуви в доме, как будто она наполовину японка или что-то в этом роде. Нет, сама я против японцев ничего не имею, можете не сомневаться» — и, войдя в дом через заднюю дверь, направилась прямиком в кухню, чтобы закрыть кран.
«Айви я увидела не сразу — смотрела-то на раковину. Как и любой на моем месте, верно? Вода все текла и текла. Уж и не знаю, сколько ее убежало. Когда такое происходит, по сторонам не смотришь, так ведь?»
Но по пути от задней двери к раковине случилось так, что Марта наступила в лужу.
«Она была еще теплая. Я, конечно, не знала, что это кровь. Если бы знала…»
Мысль эта осталась незаконченной.
«Сначала я подумала, что кто-то просто что-то пролил на пол. Ну, например, горячий шоколад, суп или что-то в этом роде. Мне тогда почему-то показалось, что это суп. Уж и не знаю почему. Но я даже не смотрела под ноги, потому что смотрела только на раковину. Эта льющаяся попусту вода… Знаете, у нас тут вечные проблемы с колодцами, так что воду приходится беречь, тем более что и весна нынче выдалась такая сухая. Каждый год кому-то из нас приходится бурить новую скважину. И каждая новая получается глубже, чем предыдущая. Позапрошлым летом вода пошла только с глубины в двести шестьдесят два фута. Представляете? Я уж не говорю, сколько за это пришлось заплатить. Думаю, вы и сами знаете».
Раковина у Гринов располагалась едва ли не в центре кухни.
«У нас дома ничего такого нет. Обычная встроенная в стол мойка. Знаете, по старинке».
Марта закрыла кран, остановила воду и схватила несколько бумажных полотенец, чтобы вытереть горячий шоколад, или суп, или что там еще, что Айви пролила на пол. Она подумала, что девушка, может быть, принимает душ.
«И только тогда я увидела следы — как выяснилось, мои собственные, — оставленные босыми ногами на выложенном плитками полу. И сразу поняла, что прошла по крови. Не знаю ни одного супа, после которого могут остаться отпечатки такого цвета. Ну, если только от свекольника. Но я лично со свекольником не дружу, если вы меня понимаете. Да и вообще, кто варит свекольный суп? По-моему, только русские, да?»
Дальше миссис Риз рассказала, что, обнаружив кровь, едва не закричала от страха. Она бы и закричала, да только голос перестал ее слушаться. Она не знала, что делать. Звонить по телефону 911? Или убежать из дома? И тогда она увидела Айви.
«Я только подняла голову, увидела ее и тут же упала на пол. Тогда-то вот и разбилась эта ваза. Нэнси обычно клала в нее свежие фрукты. В эту самую вазу. И сливы раскатились по полу. Да, это моих рук дело. В том смысле, что из-за меня они рассыпались. Мне очень жаль».
Она все же заставила себя еще раз посмотреть на Айви.
Бедняжка сидела в углу за кухонным столом, на таком хромированном стуле. Нэнси они так нравятся. Голова у нее свисала набок, потому что кто-то перерезал ей горло. До самой кости. Я сама видела эту кость.
Как ни удивительно, Марта не лишилась чувств.
«Мне бы, наверное, надо было упасть в обморок, верно? Увидев такое… Боже, теперь мне точно до конца жизни будут сниться кошмары. До конца жизни».
Молодой помощник шерифа, первым прибывший в дом Гринов после отчаянного звонка Марты по 911, не мешал ей. Он не знал, когда прибудут детективы, чтобы взять расследование в свои руки, но его вовсе не тянуло в дом. Все, что нужно, он уже увидел. Пока миссис Риз рассказывала, помощник шерифа сидел на стуле, держа в руках шляпу, и постоянно кивал.
Марта отпила воды из кружки и спросила:
— Ничего, если я помою ноги? Или это будет считаться уничтожением улик?
Глава 3
Июнь 1989
Подруга Айви Кэмпбелл, работавшая в медицинском центре, рассказала ей о том, как заработать двадцать долларов: надо лишь посидеть на собеседовании со студентом-медиком, у которого оно входит в обязательную программу выпускного курса. Всего-то и дел что ответить на нехитрые вопросы, касающиеся ее жизни. И уйдет на это от шестидесяти до девяноста минут. Математика не была сильной стороной Айви, тем не менее простой расчет показывал, что получается по меньшей мере тринадцать-четырнадцать долларов за час, что намного больше семи долларов тридцати центов, которые ей платили в новом торговом центре «Черри-Крик». Подруга также сказала, что беседа, или по-научному интервью, будет записана на видеопленку, но в конце семестра пленку размагнитят.
Для Айви двадцать баксов означали возможность повеселиться с подругами или купить билет на «Ред-Рокс». Ради этого стоило пожертвовать парой часов.
В Центр изучения проблем здоровья, расположенный на пересечении Девятой и Колорадо в Денвере, она прибыла за несколько минут до назначенного на два часа интервью и самостоятельно добралась до напоминавшей больничную палату комнаты на третьем этаже, совершенно не похожей на библиотеку, куда ее направили.
Какая-то женщина пригласила Айви войти, внесла ее фамилию в список и объяснила, что интервьюер еще не подошел.
Айви улыбнулась, указала на висящие на стене часы и сказала:
— Счетчик ведь затикает через две минуты, верно?
Зарегистрировавшая Айви худая чернокожая женщина в платье с горизонтальными полосками и очках в черной оправе с недовольной миной покачала головой:
— Ох уж эти студенты. Я вам так скажу: по-моему, первое, чему их учат в медицинских колледжах — это как заставлять людей ждать. Можно подумать, что пациентам нечем больше заниматься, как только сидеть в приемной, листая старые журналы, в ожидании, пока они соизволят явиться.
Айви моментально прониклась к собеседнице глубокой симпатией и снова улыбнулась:
— Я в общем-то не против того, чтобы подождать, но только при условии, что мне за это заплатят. Уверена, вы тоже на почасовой. Кстати, меня зовут Айви.
— Берта. — Женщина наклонилась градусов на тридцать от пояса. — Я секретарь отделения. Знаете, здесь должна сидеть моя подруга, но она отпросилась, повела своего малыша на бесплатное ультразвуковое сканирование.
— Здорово. А вы в каком отделении работаете?
— Психиатрии.
Айви подняла брови.
— Да. Именно. Так оно и есть. О, я слышу шаги. Должно быть, наш молоденький доктор. Почти что и не опоздал.
«Доктор», о котором шла речь — белый халат и все такое, — прошествовал по коридору мимо открытой двери, потом остановился, повернулся, просунул голову в дверь и осведомился:
— Это не здесь ли мне надо быть?
Берта выразительно вздохнула.
— С точки зрения и принимая во внимание, ответ на ваш вопрос, как мне представляется, всегда звучит одинаково: да, — сказала Айви.
Берта едва не подавилась со смеху и, прикрыв рот ладонью, уткнулась в бумаги.
— Это вы Клун? — спросила она.
Молодой человек явно растерялся. Одной рукой он почему-то ухватился за болтающийся на груди стетоскоп, другую сунул в карман халата. Айви уже подумала, что бедняге придется прочитать свое имя на приколотой к нагрудному карману белой пластиковой табличке, но тут случилось маленькое чудо. «Доктор» кивнул.