А. Квиннел - Ночи «красных фонарей»
– Да, я его помню, приятный молодой человек.
Граццини усмехнулся.
– Да, действительно. Он вас тоже прекрасно помнит и просил передать вам свои наилучшие пожелания.
– Так что с этим Торквинием Тренто?
Римский «капо» продолжал идти к цели.
– Мне показалось, он считает, будто смерть вашего супруга каким-то образом могла быть связана с организацией, известной под названием «Синяя сеть».
Женщина долго на него смотрела, потом произнесла:
– Мой муж умер от рака.
– Я знаю это, синьора. Но меня очень удивило, что при упоминании о «Синей сети» в глазах Торквиния промелькнул животный страх.
Пожилая дама пожала плечами, накрытыми вязаной крючком черной шалью.
– Торквиний Тренто родом из Калабрии… тупой калабрийский баран. – Ее грубость слегка шокировала Граццини. Она заметила это и улыбнулась. – Да, мы называем их боязливыми, но они боятся только того, чего не понимают. Они боятся неведомого.
– Что вы имеете в виду, говоря о неведомом?
Ее улыбка была тусклой и безрадостной.
– Они боятся ночной тьмы. Боятся загадок, которые не могут объяснить священники. Они боятся проклятия злых сил, хотя я никогда не встречала ни одного человека из Южной Калабрии, который сам не был бы злым в душе.
Граццини вздохнул про себя и попытался направить разговор в нужное ему русло.
– А сами вы знаете что-нибудь о «Синей сети»?
Она резко хлопнула рукой по столу и дверь тут же отворилась. Вошла служанка, почти такая же старая, как и она сама. Хозяйка сделала ей жест рукой. Служанка пересекла комнату, подошла к старому серванту и наполнила два бокала янтарного цвета жидкостью из бутылки без этикетки. Один бокал она подала Граццини, другой поставила перед хозяйкой. Пожилой даме все больше нравился визит.
Граццини поднес бокал к носу.
– Очень старый коньяк, – сказала она. – Один пожилой «капо» перед смертью оставил мне дюжину ящиков. – Старуха улыбнулась. – Он не знал, что пулю, от которой он помирал, послал в него мой муж.
Граццини поднял бокал и произнес:
– Я пью в память вашего супруга, он был великим человеком. – Отпив глоток, он посмаковал шелковистый вкус восхитительного напитка, потом вновь сделал попытку вернуться к теме беседы. – Так вам известно что-нибудь о «Синей сети», синьора?
– Совсем немного, – ответила она. – Слухи о ней стали гулять в начале тридцатых годов, когда фашисты шли к власти.
– Какие слухи, синьора?
– Слухи об их связи с фашистами. Именно тогда Муссолини попытался прижать «Коза ностру». Мой отец дважды сидел в тюрьме, совершенно ни за что, вы же понимаете.
– Я об этом слышал. Так что говорили тогда о «Синей сети»?
– Отец как-то упоминал, что они поставляли фашистам наркотики и женщин, – тем фашистам, которые были на самом верху, даже Муссолини. Он баб любил, старый козел. Вы же понимаете, что, когда фашисты объявили «Коза ностре» войну, некому стало им поставлять девушек и наркотики.
Граццини подался вперед.
– Откуда вам об этом известно?
– Мне все это рассказывал отец. Когда он во второй раз вышел из тюрьмы, жить ему оставалось всего несколько месяцев. Его отравили.
– Вы уверены? Я слышал, он скончался от сердечного приступа.
– Он умер от яда, – твердо сказала она. – Он медленно умирал от яда, который ему давали в тюрьме. Яда, который, как мне сказали, поставлялся «Синей сетью».
– А муж ваш об этом знал? – спросил он.
Старуха кивнула.
– Рассказав ему обо всем, я допустила ошибку. Сначала он думал, что все это бабушкины сказки. Потом стал наводить о «Синей сети» справки.
После продолжительного молчания Граццини сказал:
– И вскоре он умер от рака.
– Да, – ответила она. – Шесть месяцев спустя.
– Вы считаете, они имели к этому какое-то отношение? Старик так полагает.
Она снова пожала плечами.
– Я верю в яд. О раке мне ничего не известно.
Граццини попытался сесть чуть повыше. Колени его начинали болеть. Он взглянул на часы.
– Как вы думаете, я мог бы побольше узнать о «Синей сети», если она все еще существует?
– Вам надо поговорить со священником.
От удивления он чуть не выплеснул остатки коньяка из бокала.
– Со священником?
Она снова улыбнулась – многозначительно и немного лукаво.
– Да, со священником. Но не с обычным. У вас есть надежные связи с Ватиканом? Во времена моего отца, мужа и сына они всегда были неплохими.
Теперь улыбнулся Граццини, хотя особой радости в его улыбке не было.
– Да, конечно. Мы поддерживаем очень хорошие отношения, особенно в финансовой сфере. Это просто необходимо.
Она одобрительно кивнула головой.
– Тогда используйте свои тесные связи, чтобы организовать беседу со священником, который занимается сатанизмом.
– Что могут священники знать о сатанизме?
Она улыбнулась.
– Все. Разве вы не знаете, что при любом конфликте самое важное – знать своего врага?
Глава 51
– Ты научишь меня тому, чему научил Майкла?
Кризи обернулся и взглянул на девочку. Он уже давно ждал этого вопроса, зная, что рано или поздно Джульетта его задаст. Они гуляли неподалеку от утесов в Та Ченче. Время близилось к полудню, со стороны Северной Африки дул теплый бриз.
– С тобой все иначе, – ответил он.
– Почему?
– Прежде всего потому, что ты – девочка.
– А еще почему?
Кризи вздохнул.
– Слушай, Джульетта, тебе ведь прекрасно известно, что я усыновил Майкла с определенной целью, я тебе уже об этом говорил.
– Да, – подтвердила она. – Я все об этом знаю. Когда ты его усыновлял, ты даже предположить не мог, что полюбишь его как сына, а он тебя – как отца.
– Так оно и было, – признался он. – Дело именно так и обернулось.
Они прошли еще несколько шагов, потом вырвавшиеся у девочки слова ударили Кризи как обухом по голове.
– А меня ты удочерил потому, что чувствуешь свою вину перед всеми теми умершими и умиравшими детьми, для которых ничего не мог сделать?
Он остановился и обернулся, чтобы взглянуть на девочку, стоявшую на пыльной тропинке. В голосе его звучало раздражение.
– Но я действительно ничего не мог сделать для тех детей.
Джульетта подошла к нему на несколько шагов.
– Я знаю, – сказала она, – но чувство вины перед ними меньше у тебя от этого не становится. Кризи, вчера вечером ты мне сказал, что я всегда должна быть с тобой честной, а ты всегда будешь честен со мной. Ты сказал, что такие же отношения должны быть у нас с Майклом. Вот я и стараюсь быть с тобой совершенно искренней. Сегодня утром я проснулась с ощущением того, что у меня есть отец и брат, но я совсем не знаю, как быть дочерью и сестрой.
– Что-то я тебя не понимаю.
Джульетта резким движением выбросила вперед руку, как будто хотела обнять весь остров.
– У меня есть дом, прекрасный дом, я чувствую себя в безопасности. Да, я, конечно, пойду с понедельника в школу и буду много заниматься, учить язык и делать все уроки. Я хочу, чтобы, когда вырасту, вы с Майклом могли мною гордиться. Но все равно, целое утро мне не давали покоя разные мысли… Через несколько дней ты улетишь и встретишься с Майклом, чтобы уничтожить тех людей. Я знаю, мне снова придется остаться здесь с Лаурой и Полом. Я очень к ним привязалась, но поверь, мне даже с ними нелегко будет, когда вы вдалеке делаете то, что вам надо делать.
– Черт побери, тебе же только тринадцать лет!
Девочка улыбнулась, повернулась и пошла дальше. Он заторопился вслед за ней.
– Джульетта, не надо осложнять нам жизнь, в ближайшее время она и без того будет трудной, – сказал Кризи.
– Я вовсе и не думала об этом, – ответила она. – Просто я хотела просить тебя, когда вы с Майклом вернетесь, научить меня тому, что сами умеете, чтобы я всегда могла постоять за себя. – Она остановилась, обернулась к нему и очень серьезно сказала: – Кризи, для меня это очень важно. Я никогда больше не хочу быть беззащитной.
Он пошел вперед, и теперь она шла следом за ним, громко ему говоря:
– Неужели ты не понимаешь? Это же так для меня важно!
Кризи взял девочку за руку, и дальше они пошли вместе. Он глубоко задумался. Джульетта была достаточно умна, чтобы больше ничего не говорить. В конце концов он остановился и взглянул на нее.
– Да, я тебя понимаю. Мы научим тебя защищаться. Но превращать тебя в какую-нибудь Модести Блэйз я вовсе не намерен.
– А кто она такая?
– Так, одна литературная героиня. Очень молодая и привлекательная. Она путешествует по свету вместе со своим верным другом и повсюду восстанавливает справедливость и поражает злодеев.
– А разве ты делаешь не то же самое?
Кризи рассмеялся.
– Нет, я несу только возмездие. Мне совсем не нравится, когда обижают меня или моих близких.
– Так почему же ты хочешь уничтожить «Синюю сеть»?
– Потому что ты – одна из моих близких. Это не имеет ровным счетом никакого отношения к чувству вины.
