Джеймс Гриппандо - Легкие деньги
– Спасибо, мистер Лангфорд. Я понимаю, как тяжело свидетельствовать против члена семьи. Мы ценим, что вы все-таки пришли сюда.
– Вопросы, мистер Класмир?
Норм поднялся:
– Ваша честь, как вы уже догадались, мы очень удивлены тем, что мистер Лангфорд появился на слушании. Честно говоря, мы просто в ужасе от этих показаний. Можем ли мы взять пятнадцатиминутный перерыв, чтобы обсудить ситуацию?
– У вас будет перерыв. Похоже, все обстоит гораздо серьезнее, если вы понимаете, о чем я. Так или иначе, с меня достаточно показаний на сегодня. Это предварительное слушание, и правила позволяют мне не рассматривать все показания прямо в зале суда. Я отложу судебное решение до утра понедельника. А ответчик тем временем подготовит письменные показания, которые, по его мнению, должны быть рассмотрены судом.
– Но, ваша честь…
– Объявляется перерыв до понедельника! – сказал судья, ударив молоточком.
– Всем встать! – закричал судебный пристав.
Райан поднялся вместе с адвокатом, он был взволнован.
– Я просто не верю своим ушам!
Судья удалился через боковую дверь. Брент сошел с кафедры и быстро двинулся к выходу. Райан хотел было его остановить, но Норм помешал ему.
– Отпусти его, – тихо сказал он. – Не смотри на него, не смотри на Джексона, не смотри на жену. Точно ляпнешь что-нибудь такое, о чем потом будешь жалеть. Ты уж мне поверь, они все записывают.
Райан проглотил обиду и пропустил Брента.
Джексон собрал бумаги в портфель. Лиз стояла неподалеку, чуть не прячась за спину адвоката. Джексон повернулся к ним:
– Добро пожаловать в суд по семейным делам, джентльмены!
От Райана потребовалась вся его выдержка, чтобы смолчать. Он только проследил, как адвокат подошел к Лиз, та взяла его за руку, и они вместе вышли из зала суда. Через приоткрытую дверь Райан увидел, как Брент и Джексон пожали друг другу руки. А Лиз стояла рядом, улыбаясь. Они все улыбались. Все трое.
Ни дать ни взять три мушкетера!
– Я просто не могу в это поверить, – тихо произнес Райан.
Глава 47
Казалось, они возвращались домой целую вечность. Райан изливал душу, а Норм вел машину и слушал его. Райан не упрекал друга, но винил чуть ли не всю судебную систему Америки.
– Нет, это же просто невероятно! – говорил он. – Сначала судья соглашается посадить Джексона в тюрьму, а потом буквально выбрасывает нас из зала суда!
– То же самое часто происходит в уголовном суде. Судьи постоянно угрожают, что заберут прокуроров под стражу и закроют дело. У ответчика это создает иллюзию справедливого разбирательства. Но каждый раз, когда судья выкидывает такое, я точно знаю: моему клиенту предстоит приятное путешествие в «Клаб Фед»[21] с пометкой на путевке: «Все оплачено». Наверняка то же самое творится и в суде по семейным делам. Радует, что здесь ответчиков хотя бы не сажают в тюрьму.
– В этом-то и ирония. Брент заслужил того, чтобы его посадили. Вместо этого они с Джексоном становятся друзьями.
– Я нисколько не сомневаюсь, что именно Брент отправил Джексона на больничную койку. Но каким-то образом – может, через связи в ФБР – Джексон узнал о трехмиллионном счете твоего отца. Часто бывает, что большие деньги быстро заживляют раны – Брент и адвокат наверняка сговорились.
– Каким образом?
– Скорее всего Джексон предоставил Бренту выбор: или он помогает Лиз получить ее долю денег, или Джексон натравливает на Брента ФБР и тот проводит от трех до шести лет в тюрьме.
– Думаешь, Брент рассказал ему о двух миллионах на чердаке?
– Возможно. Джексон очень осторожно задавал вопросы: не уточнял, сколько может быть денег, где они хранятся, наличные ли это или нет. Когда дело доходит до денег, беспокоить ФБР или налоговую не лучший способ помочь своему клиенту. Джексон не станет убивать курицу, что несет золотые яйца.
– Не могу поверить, что Лиз в этом замешана. Ей никогда не нравился Брент.
– Но он все, что у них сейчас есть. Посмотри на это с ее точки зрения, Райан. Ты никогда не говорил ей о деньгах. Она узнала о них от своего адвоката. И пусть даже ей не нравился Брент – Лиз вполне могла поверить в историю, что это ты нанял кого-то, чтобы избить Джексона. И в довершение всего твой отец назвал ей комбинацию кодового замка. Тебе не кажется, что это дает Лиз некое право?
Райан покачал головой:
– Этот код сбивает меня с толку. Я не понимаю, что отец хотел этим сказать.
– Да что тут непонятного? Твой старик любил Лиз. Мне кажется, он очень жалел ее, когда ты уехал в Денвер, а она осталась в Пайдмонт-Спрингс.
– Отец пытался отговорить меня жениться на ней. Я ведь рассказывал тебе ту историю про его незамысловатое сравнение женщин с проводами? Если ты заземлился – другие провода хватать уже нельзя.
– Ну, может, потом он стал чувствовать вину за то, что дал тебе плохой совет.
– Или за неверный выбор метафоры.
– Как бы то ни было, Фрэнк хотел, чтобы вы с Лиз не расставались. Поэтому он сказал тебе, где деньги, а Лиз дал код от замка. Таким образом он вынуждал вас действовать сообща.
– Да только он сам же все и испортил! Чемодан стоял фактически открытый, когда я нашел его.
– В любом случае его намерения ясны. Чтобы оформить все документы на наследство, вы с Лиз должны были поработать вместе.
Райан отвернулся к окну.
– Еще как поработать! Ну а теперь-то что делать?
– Сегодняшнее слушание – считай, гиблое дело, так что я не требую от тебя показаний. На Джексона напали, пока ты был в Панаме, и единственный способ уличить Брента во лжи – предоставить судье отчет о каждой минуте твоего пребывания там. А смысла в этом нет, особенно если учесть, что повсюду рыскает ФБР.
– То есть ты предлагаешь просто согласиться с судебным запретом?
– Я позвоню Джексону и попрошу его подготовить компромиссный вариант запрета. Вроде как ты не признаешь своей вины в нападении на адвоката, но в то же время согласен не приближаться к Джексону и своей жене ближе чем на сто ярдов, пока слушается ваше дело.
– Великолепно! Долгое время Брент унижал мою сестру, а теперь из-за него налагается запрет на мои действия.
– Запрет не защитит Брента, только Лиз и ее адвоката. Но мой тебе совет: держись подальше от своего зятя.
– Ага. Только для начала сверну этому ублюдку шею.
Джанетт Даффи вернулась домой из косметического салона около двух часов дня. Таков был ее субботний обычай.
Мелкий дождик слегка намочил дорожку, ведущую к дому. Джанетт достала ключи и торопливо поднялась по ступенькам, чтобы уберечь прическу от дождя. Уже поднеся ключ к замку, она замерла. Стекло было разбито, дверь отперта.
Джанетт бросилась с крыльца, подгоняемая страхом. Она распахнула дверцу машины и забралась внутрь. Руки тряслись, и она долго не могла включить зажигание. Наконец машина поехала прочь от дома.
Дорога уже стала скользкой из-за дождя. Машина вильнула в сторону, заехав в лужу, но Джанетт смогла справиться с управлением. В ста ярдах от их дома жили Маккленни, их ближайшие соседи. Джанетт въехала на подъездную дорожку, выбралась из машины и побежала к дому. Навстречу ей вышел мистер Маккленни.
– Кажется, нас ограбили! – закричала она. – Могу я позвонить от вас?
Маккленни остолбенел: в Пайдмонт-Спрингс никого никогда не грабили.
– Конечно. – Он открыл перед ней дверь. – Телефон на кухне.
– Спасибо! – Джанетт побежала на кухню и схватила трубку. Хотела было набрать номер полиции, но остановилась. Неожиданно подумалось, что это мог быть очередной этап в войне между Райаном и Брентом за деньги, то есть семейные разборки. Может, Райан снова грозился сжечь деньги, и Брент приходил искать их.
Джанетт полезла в кошелек и достала бумажку с номером, который дал ей Райан, – телефон Нормана. Торопливо набрала его. Трубку взяла жена Норма и позвала Райана к телефону. Силы оставили Джанетт, когда она услышала голос сына.
– Райан, – всхлипнула она, – нас, кажется, ограбили.
– Что?!
– Наш дом! Кажется, кто-то вломился в него. Дверное стекло разбито.
– Ты ранена?
– Нет.
– Видела кого-нибудь?
– Нет.
– Где ты сейчас?
– У Маккленни.
– Хорошо. Там и оставайся, мам. Или поезжай к Саре… Нет. Брент уже едет домой. Можешь ты побыть у Маккленни несколько часов?
– Думаю, да. Они не будут против.
– Ладно. Я выезжаю. Приеду, когда стемнеет.
– Райан! Мне звонить в полицию?
Он подумал секунду, потом уверенно ответил:
– Нет. Не звони в полицию. Я сам все улажу.
Эми названивала Мэрилин всю субботу, но та не отвечала и не перезванивала в ответ на оставленные сообщения. Эми знала, что она уже вернулась из Вашингтона: во время местных новостей показывали, как она спускается по трапу самолета в аэропорту Денвера. К четырем часам терпение Эми лопнуло. Она позвонила Мэрилин домой.
