Дэвид Бальдаччи - Доля секунды
— Не исключено, что мне придется искать другое.
Джоан перевела взгляд на него:
— Будем надеяться, что не придется. Человек не должен начинать все заново больше одного раза в жизни.
— А ты? Ты же сама говорила, что хочешь уйти.
— На какой-нибудь остров с миллионами в кармане? — Она грустно улыбнулась. — Мечты редко сбываются. Особенно в моем возрасте.
— Но если ты найдешь Бруно, то деньги точно получишь!
— Деньги — всего лишь часть моей мечты. — Кинг бросил на нее взгляд, и она быстро отвела глаза. — Ты часто ходишь под парусом?
— Осенью, когда на озере нет катеров и ветер усиливается.
— Сейчас как раз осень. Может, стоит попробовать?
Небо было ясным, и дул приятный бриз. До темноты оставалось не меньше двух часов.
— Что ж, сейчас отличное время! — поднялся с места Шон.
Кинг показал Джоан, как управляться с румпелем. На корме он установил небольшой подвесной мотор, на случай если ветер стихнет. Они выбрались из бухты и дальше уже шли под парусом.
Джоан любовалась горными массивами, окружавшими озеро. Они еще были покрыты яркой зеленью, хотя дыхание осени уже чувствовалось.
— Ты когда-нибудь думал, что после стольких сумасшедших лет сплошных перелетов, гостиниц и бессонных ночей осядешь наконец в таком месте?
Кинг пожал плечами:
— По правде говоря, нет. Я никогда не задумывался о будущем. Я принадлежал к тем, кто живет сегодняшним днем. — Он помолчал и добавил: — А вот сегодня задумываюсь.
— И куда эти мысли заводят тебя?
— Пока никуда — сначала надо закончить наше расследование. Но даже в случае успешного завершения дела так, как прежде, уже не будет, и мне, возможно, придется отсюда уехать.
— Сбежать? На тебя это совсем не похоже, Шон.
— Иногда проще снять палатку и двинуться дальше. От постоянной борьбы устаешь, Джоан. — Он сел рядом с ней и взялся за румпель. — Ветер меняется. Надо изменить курс. Парус переложится на другую сторону — я скажу, когда пригнуться. — После совершения маневра он снова передал ей румпель, но оставался рядом. На ней был брючный костюм, но она скинула туфли и закатала брюки до колен. Ступни были маленькими, а ногти покрашены красным лаком. — Восемь лет назад ты предпочитала бордовый лак для ногтей, верно?
Она засмеялась:
— Я польщена, что ты помнишь.
— Бордовый лак для ногтей номер триста пятьдесят семь.
— Ну же, признайся, впечатление было неотразимым!
Вместо ответа он отвернулся и стал смотреть на воду.
Несколько минут они молчали: Джоан явно нервничала, а Кинг избегал ее взгляда.
— Ты когда-нибудь думал жениться на мне? — вдруг спросила она.
Шон удивленно посмотрел на нее:
— Я тогда был женат, Джоан.
— Я знаю. Но вы уже не были вместе, и ваш брак фактически распался.
Он опустил глаза:
— Да, я знал, что мой брак распался, но не был уверен, что хочу повторить попытку. Мне кажется, я никогда всерьез не верил в возможность удачного брака между двумя агентами Секретной службы. Их жизнь — сплошное сумасшествие!
— А я думала о том, чтобы попросить тебя.
— Попросить о чем?
— Жениться на мне.
— Ты меня поражаешь! Ты хотела меня попросить жениться на тебе?
— А что, где-то записано, что просить об этом может только мужчина? Я серьезно, Шон. Я была в тебя влюблена. Так сильно, что просыпалась ночами от ужаса, что могут потерять тебя, что вы с женой снова окажетесь вместе.
— Я не знал этого, — тихо ответил он.
— А что ты чувствовал ко мне? Именно чувствовал?
Он смутился.
— Честно? Я не мог поверить, что ты меня к себе допустила. Ты была на недосягаемой высоте — и как личность, и как профессионал.
— Так кем я была? Трофеем, который можно повесить на стенку?
— Нет. Я считал, что трофеем был я.
— Я не спала с кем попало, Шон. Ты сам знаешь мою репутацию.
— Да, у тебя была репутация железной леди. Я не знал ни одного агента, который бы тебя не боялся. Тебя опасались даже самые крутые парни.
Джоан опустила глаза:
— Ты разве не знал, что королевы студенческих балов могут быть очень одинокими? Когда я пришла в Секретную службу, женщины там еще были в диковинку. Чтобы пробиться, мне требовалось проявить больше мужских качеств, чем самим мужчинам. Двигаясь наверх, мне приходилось самой устанавливать правила. Сейчас все немного иначе, но тогда у меня не было выбора.
Он дотронулся до ее щеки и повернул лицом к себе.
— Так почему ты этого не сделала?
— Не сделала чего?
— Не попросила меня жениться?
— Я собиралась, но потом кое-что случилось.
— Что?
— Убийство Клайда Риттера.
Теперь Кинг отвернулся:
— Товар оказался с гнильцой?
Она положила ему руку на локоть:
— Думаю, ты меня действительно плохо знаешь. Все было намного сложнее.
Он поднял на нее глаза:
— Ты о чем?
Кинг никогда не видел, чтобы Джоан так нервничала. Если не считать того утра, когда в десять тридцать две застрелили Риттера.
Она медленно сунула руку в карман и вытащила листок бумаги.
Кинг развернул и прочитал.
«Прошлая ночь была потрясающей! А теперь удиви меня каким-нибудь сюрпризом. Сделай это в лифте. Около 10.30. С любовью, Шон».
Записка была на почтовой бумаге отеля «Фермаунт».
Кинг поднял глаза — Джоан не отрываясь смотрела на него.
— Откуда это взялось?
— Ее сунули под дверь моего номера в девять утра того дня в отеле «Фермаунт».
Он непонимающе посмотрел на нее:
— Когда убили Риттера?
Она кивнула.
— И ты думала, что это написал я?
Она снова кивнула.
— И все эти годы ты думала, что я причастен к его смерти?
— Шон, ты должен понять. Я не знала, что думать.
— И ты никому не сказала?
Она покачала головой.
— Как и ты не сказал, что видел меня в лифте. Ты думал, что я тоже замешана в этом убийстве, так ведь?
Кинг облизнул губы и отвернулся, стараясь взять себя в руки:
— Нас обоих поимели!
— Я видела записку, которую прикрепили к телу, найденному у тебя дома. Она ясно указывала на человека, стоявшего за убийством. Как только я ее прочитала, то сразу поняла, что нас обоих использовали. Тот, кто просунул записку под дверь номера, стравил нас и обеспечил наше молчание. Но по разным причинам. Я не могла сказать правду, потому что тогда пришлось бы рассказать, что я делала в лифте, и распрощаться с карьерой. Мной двигал эгоизм. А ты молчал по другой причине. — Она взяла его за локоть. — Скажи, Шон, почему ты так поступил? Ты наверняка подозревал, что меня подкупили, чтобы я тебя отвлекла. И взял всю вину на себя. Ты мог рассказать, что увидел меня в лифте. Почему ты этого не сделал? — Джоан глубоко вздохнула. — Я должна знать!
Звонок телефона заставил обоих вздрогнуть.
Кинг взял трубку: это была Мишель.
— Звонила Кейт Рамсей. У нее для нас есть важная информация, но она хочет сообщить ее лично. Кейт встретит нас на полпути, в Шарлотсвилле.
— Хорошо, мы возвращаемся.
Шон отключил телефон, взялся за румпель и развернул яхту. На Джоан он не смотрел, а она впервые в жизни не знала, что сказать.
51
Они встретились с Кейт Рамсей в кофейне торгового центра Шарлотсвилла. Взяли по большой чашке кофе и устроились за столиком в дальнем углу, хотя в такое позднее время посетителей и так было мало.
Глаза Кейт опухли, и она держалась сдержанно и даже почтительно, нервно сжимая кофейную чашку и опустив глаза. Увидев, что Кинг пододвинул ей пару соломинок, девушка удивленно на него взглянула.
— Это тебе, чтобы выкладывать прямые углы. Тебя же такое занятие успокаивает? — мягко улыбнулся он.
Выражение лица у Кейт смягчилось, и она взяла соломинки:
— У меня такая привычка с раннего детства. Но это ведь лучше, чем курить.
— Ты хотела сообщить нам что-то важное, — напомнила Мишель.
Кейт огляделась. Ближе всех к ним сидел, по-видимому, студент, который что-то читал и делал заметки, явно стараясь нагнать упущенное.
Девушка понизила голос:
— Это о встрече отца той ночью, о которой я рассказывала Мишель. Тогда я услышала еще кое-что. Но мне могло и показаться… В общем, я не уверена…
— И что это было? — не дождался продолжения Кинг.
— Имя. Имя, которое я знала.
— Так почему же ты в прошлый раз его не назвала? — удивилась Мишель.
— Потому что мне не верилось, что я расслышала правильно. И я не хотела, чтобы у человека, имя которого было названо, случились неприятности.
— Так что все-таки за имя? — не скрывал нетерпения Шон.
Она сделала глубокий вдох, будто собираясь с силами. Кинг обратил внимание, что девушка вяжет на соломинках узлы.
— Я слышала, как незнакомец произнес имя Тристана Конта.
