Джеффри Дивер - Пустой стул
Мальчишка уставился в окно. Казалось, он следит взглядом за полетом насекомого. Но Сакс ничего не видела.
— Хорошо.
— Далеко она отсюда?
— Пешком идти часов восемь-десять. Это зависит…
— От чего?
— От того, сколько человек будут нас преследовать, и как осторожно мы будем действовать.
Гаррет ответил не задумываясь, и его уверенный тон смутил Сакс — мальчишка словно ожидал, что его освободят, и уже обдумывал, как обмануть погоню.
— Подожди, — сказала Сакс.
Вернувшись в дежурную, она открыла сейф, достала оттуда револьвер и нож и — вопреки своему опыту и здравому смыслу — направила «Смит-и-Вессон» на Натана Грумера.
— Я очень сожалею, — прошептала молодая женщина, — но мне нужен ключ от его камеры. А потом вы повернетесь ко мне спиной, и я надену на вас наручники.
Широко раскрыв глаза от изумления, Натан стоял не шелохнувшись, вероятно, решая, воспользоваться ему или нет своим оружием. А возможно — только сейчас дошло до Сакс — он вовсе не рассуждал. Охваченный слепой яростью, Натан мог, не задумываясь о последствиях, выхватить револьвер из кобуры.
— Мисс, это более чем глупо, — наконец выдавил он.
— Ключ!
Выдвинув ящик, Натан достал ключ и бросил его на стол. Повернувшись к Сакс спиной, он подставил руки. Надев на него его же собственные наручники, она вырвала телефонный кабель.
Затем Сакс выпустила Гаррета и также надела на него наручники. Задняя дверь тюрьмы была приоткрыта, но молодой женщине показалось, что она услышала шаги и звук автомобильного двигателя. Сакс выбрала главный вход. Им удалось выскользнуть из тюрьмы незамеченными.
И вот теперь они пробирались сквозь заросли в миле от города. Гаррет вел ее по едва заметной тропинке. Его наручники слегка позвякивали, когда он показывал направление.
«Райм, но что еще я могла предпринять! — думала Сакс. — Пойми! У меня не было выбора».
Если центр предварительного заключения в Ланкастере хоть вполовину так плох, как она думала, мальчишку изобьют и изнасилуют в первый же день. Возможно, не пройдет и недели, как его убьют. И еще Сакс понимала, что это единственный способ найти Мери-Бет. Райм полностью исчерпал свои возможности по анализу улик, а упрямый вызов в глазах Гаррета не оставлял сомнений, что от мальчишки ждать помощи нечего.
(Нет, я не путаю материнские чувства с простым беспокойством, доктор Пенни. Мне только известно, что если бы у нас с Линкольном был сын, такой же целеустремленный и упрямый, как мы, и если бы с ним что-то случилось, я бы молила бога о том, чтобы рядом с ним кто-нибудь оказался — как я оказалась рядом с Гарретом.)
Они двигались очень быстро. Сакс была удивлена, как проворно мальчишка скользит через заросли, несмотря на то что его руки скованы наручниками. Казалось, он знает, куда поставить ногу, через какое растение можно идти напролом, а какое задержит продвижение. Где почва слишком мягкая, и на нее нельзя наступать.
— Осторожно! — строго окликал он Сакс. — Эта глина держит крепче клея.
Они бежали с полчаса. Постепенно почва стала топкой, воздух наполнился запахами метана и гниения. Наконец тропинка закончилась, уткнувшись в трясину, и Гаррет повернул к асфальтовой дороге. Они остановились в придорожных кустах.
Мимо неторопливо проезжали машины. Водители не имели понятия, что неподалеку находятся беглые преступники.
Сакс с завистью провожала их взглядом. Не прошло и часа после побега из тюрьмы, а ей уже мучительно больно видеть нормальную жизнь других людей, сознавая, что ее жизнь только что совершила мрачный поворот.
Мисс, это более чем глупо.
* * *— Эй, где вы?
Мери-Бет очнулась от сна.
Разморенная жарой и духотой, она задремала на вонючем матрасе.
Голос зазвучал снова, совсем рядом.
— Мисс, как вы? Мери-Бет, что с вами?
Вскочив с кровати, девушка побежала к разбитому окну. От резкого движения у нее закружилась голова, и ей пришлось постоять, прислонясь к стене. В висках пульсировала тупая боль. Будь ты проклят, Гаррет!
Наконец боль отступила, туман перед глазами рассеялся. Мери-Бет подошла к окну.
Это оказался Миссионер. На этот раз вместе с ним был его напарник, высокий лысеющий мужчина в серых штанах и клетчатой рубашке. Миссионер сжимал в руках топор.
— Спасибо, спасибо! — прошептала девушка.
— Мисс, с вами все в порядке?
— Я чувствую себя превосходно. Гаррет не возвращался.
Горло было пересохшим, и слова по-прежнему давались с трудом. Миссионер протянул ей новую фляжку с водой, и Мери-Бет осушила ее на одном дыхании.
— Я связался с полицией, — сказал миссионер. — Они уже в пути. Будут здесь минут через пятнадцать-двадцать. Но мы не будем ждать их, сложа руки. Мы освободим вас.
— Не могу выразить вам свою благодарность.
— Отойдите подальше. Я всю свою жизнь валил деревья, и эта дверь через минуту превратится в груду щепок. Это Тед. Он работает вместе со мной.
— Здравствуйте, Тед.
— Здравствуйте. Как ваша голова? — нахмурился он.
— Да рана только с виду серьезная, — ответила Мери-Бет, прикасаясь к запекшейся крови.
Тум… тум.
Топор вонзился в дверь. Из окна девушке было видно, как сверкает на солнце взлетающее вверх лезвие. Остро отточенное острие ослепительно блестело. Мери-Бет не раз приходилось помогать отцу колоть дрова для камина. Она помнила, как зачарованно смотрела на вращающийся точильный круг, летящие во все стороны искры, похожие на фейерверк в День независимости.
— Кто тот парень, что вас похитил? — спросил Тед. — Какой-то извращенец?
Тум… тум.
— Школьник из Таннерс-Корнера. У него не все дома. Только посмотрите на все это.
Девушка махнула на банки с насекомыми.
— О господи, — пробормотал Тед, просовывая голову в окно и заглядывая внутрь.
Тум.
Громкий треск. Миссионер отщепил от двери большой кусок дерева.
Трах.
Мери-Бет посмотрела на дверь. Судя по всему, Гаррет ее усилил — вероятно, сколотил две двери вместе.
— Я чувствую себя одной из этих козявок, — сказала она. — Гаррет…
Заметив какое-то движение, Мери-Бет запоздало отпрянула назад. Просунув руку в окно, Тед схватил ее за ворот рубашки. Притянув девушку к прутьям решетки, он прижался к ней своими влажными губами, пахнущими пивом и табаком. Его язык, раздвинув ее губы, ворвался в рот.
Рука Теда жадно зашарила по груди Мери-Бет, ища сосок. Девушка с криком оторвалась от его губ, отплевываясь.
— Урод, что ты делаешь? — воскликнул Миссионер, роняя топор и подбегая к окну.
Но прежде чем он успел оттащить Теда, Мери-Бет, схватив руку, пауком ползающую по ее груди, с силой опустила ее вниз. Запястье напоролось на торчащий из рамы стеклянный сталагмит. Вскрикнув от боли, Тед, разжав руку, отшатнулся назад.
С отвращением вытирая рот, Мери-Бет отбежала от окна на середину комнаты.
— Зачем ты это сделал, мать твою? — рявкнул на Теда Миссионер. «Ударь его! — думала Мери-Бет. — Пригвозди его к земле топором! Он сошел с ума. Сдай его полиции».
Тед не слушал своего дружка. Зажимая окровавленную руку, он смотрел на страшный порез, причитая:
— Господи… господи… господи…
— Я же сказал тебе, потерпи, — пробормотал Миссионер. — Еще пять минут, и она была бы в наших руках, и уже через полчаса мы бы трахали ее у нас дома. А теперь ты нажил на нашу задницу приключений!
Трахали бы ее…
Не успели эти слова дойти до сознания Мери-Бет, как за ними последовало жуткое продолжение: никакого звонка в полицию не было, помощи ждать нечего.
— О боже, ты только посмотри!
Тед протянул руку. Из перерезанных вен хлестала кровь.
— Мать твою! — пробормотал Миссионер. — Тебя надо срочно перевязать. Ну ты и осел! Не мог подождать? Пошли, я тобой займусь.
Тед, прихрамывая, направился к лесу. Футах в десяти от окна он остановился.
— Эй, ты, сука, мать твою! Готовься. Мы вернемся.
Он нагнулся, скрывшись из виду. Когда Тед выпрямился, в его здоровой руке был камень размером с хороший апельсин. Он швырнул его в окно. Мери-Бет отшатнулась в сторону, и камень, пролетев через решетку, ударился о стену в футе от нее. Обессиленно опустившись на койку, девушка залилась слезами.
С опушки снова донесся голос Теда:
— Готовься!
* * *Приятели собрались дома у Гарриса Томела, в солидном особняке в колониальном стиле с пятью спальнями, окруженном просторной лужайкой, на которой хозяин палец о палец не ударял. Представления Гарриса о садовом дизайне сводились к «Форду» перед домом и мини-вэну за ним.
Отчасти это объяснялось тем, что Гаррису, поучившемуся в колледже и имевшему больше костюмов, чем клетчатых рубашек, требовалось прилагать усилия, чтобы не отставать от своих крутых дружков. Ну да, он сидел по обвинению в федеральном преступлении, однако посадили его за торговлю акциями компаний, единственная проблема которых заключалась в том, что они не существуют. Гаррис неплохо стрелял, но, насколько было известно Калбо, он никогда не сходился ни с кем лицом к лицу на кулаках — по крайней мере, если его противник не был связан по рукам и ногам. И еще Томел слишком много думал, слишком много тратил на свою одежду и любил дармовую выпивку.
