Нацуо Кирино - Гротеск
— А чего ему быть против? — Кадзуэ сердито поджала губы. — Мы не нуждаемся.
Что-то не похоже. Судя по спартанской обстановке в комнате Кадзуэ, лишние деньги им бы не помешали. Да и папаша вряд ли стал бы требовать с меня за телефонный звонок, если б они не нуждались.
— Давай больше не будем о секции. Лучше скажи, ты у Юрико спрашивала?
Я отложила палочки и облизнула губы.
— Я ей сразу позвонила. Будь спокойна. Она сказала, что Такаси провел ее по школе, показал, где что. Только и всего.
— Понятно, — с облегчением проговорила Кадзуэ и вытерла испачканные в томатном соке пальцы платком, в котором принесла бэнто.
— И еще. Такаси сейчас как бы ни с кем не встречается.
— Классно! — Она радостно захлопала в ладоши. Врать ей было одно удовольствие. — А что она сказала про год старше?
— Что это не имеет значения. Такаси вроде даже нравятся артистки постарше.
— Хмм. И кто?
— Типа Рэйко Охары,[25] — не задумываясь, ляпнула я первое, что пришло в голову. Тогда по ней многие с ума сходили.
— Рэйко Охара!.. — разочарованно протянула Кадзуэ, закатывая глаза. Мол, куда мне с ней тягаться? Обвести ее вокруг пальца ничего не стоило.
Сердце заколотилось в груди, когда я вспомнила, как обманывала Юрико, когда мы были маленькими. Хотя, надо сказать, она не очень верила моим выдумкам; что-то в ней им сопротивлялось. Недалекий человек всегда всех подозревает, боится, как бы его не надули. Но Кадзуэ другая, поэтому она легко проглотила мою наживку. Ее мозги контролировал отец, и в чем-то она была совершенно беззащитна. В этом смысле — прямо непорочная дева.
— У меня есть шансы? Как думаешь? — Кадзуэ исподлобья посмотрела на меня. Она была о себе большого мнения, и уверенность вернулась к ней быстро.
— Конечно, — твердо заявила я, чтобы она больше не сомневалась. — Ты здорово учишься, а Такаси, похоже, таких ценит. Он Мицуру знает. Может, она ему нравится.
— Мицуру? — Потрясенная Кадзуэ посмотрела на нее. Та, разобравшись с принесенными из дома сэндвичами, читала книжку. Наверное, какой-нибудь роман на английском.
Глядя на профиль Кадзуэ, буравившей Мицуру взглядом, я чувствовала, как она закипает от ревности. «Что толку? Все равно у тебя шансов ноль. Потому что Мицуру — чудовище», — думала я, с неприязнью рассматривая профиль Кадзуэ.
Мицуру обернулась и посмотрела на нас — видно, почувствовала взгляд Кадзуэ, — но без всякого интереса. Интересно, почему она ни словом не обмолвилась о вчерашнем визите деда в «Блю ривер»? Может, мать ей не рассказала?
Кадзуэ не отставала:
— А еще какие девчонки ему нравятся?
— Ну… он же парень. Наверное, красивые, симпатичные.
— Красивые… Да… — Она откусила от рисового колобка и вздохнула — Эх, была б я такая, как Юрико! Мне бы ее лицо. Вот это жизнь была бы! С такой внешностью да с мозгами… О чем еще мечтать?
— Но она же монстр!
— Ну и что? Зато ей с учебой париться не надо. Я бы тоже не отказалась.
Это было сказано на полном серьезе. И что же? В конце концов из нее и получился настоящий монстр. Но тогда я, конечно, и представить не могла, чем все это кончится. Вы думаете, из-за моего отношения Кадзуэ пошла по кривой дорожке? Хотите сказать, я виновата? Да ничего подобного! Я уверена: в каждом человеке есть что-то такое, сердцевина, что ли, которая его формирует и от которой все зависит. И причина того, что Кадзуэ так изменилась, кроется в ней самой.
— Что ты клюешь, как птичка? За завтраком переела? — спросила я, когда Кадзуэ съела все, что было в ее коробке.
Вопрос прозвучал резко, даже зло. Но ведь это были только слова, я ничего плохого ей не сделала. Скажете: злое слово — то же самое, что и действие? Может, и так, хотя я задала этот вопрос исключительно из любопытства.
Кадзуэ тряхнула головой.
— Ты что?! Я утром только бутылочку молока выпиваю.
— Что так? Помню, когда я к тебе заходила, ты даже соус выпила. Чуть тарелку не вылизала.
Кадзуэ оскорбленно зыркнула.
— Мало ли что было. Сейчас я слежу за диетой. Потому что хочу стать красивой, как модель.
Услышав эту новость, я злорадно подумала, что, если она еще похудеет, на нее вообще никто смотреть не захочет, и решила дать «добрый» совет:
— Правильно. Тебе бы немножко веса сбросить.
— Ты думаешь? Вот и я так считаю. — Кадзуэ стыдливо одернула юбку. — У меня ноги слишком толстые. На тренировке сказали, что надо худеть, чтобы стать легче. Тогда скольжение будет лучше.
— Да уж, стоит постараться. Тем более что Такаси — тоже худощавый.
Кадзуэ ответила решительным кивком.
— Вот похудею — стану красивой. Мы с ним даже похожи будем, — мечтательно проговорила она и стала заворачивать пустую коробку от бэнто в перепачканный томатным соком платок.
Тут рядом с нами возникла Мицуру с книгой под мышкой. Хлопнула меня по плечу:
— Юрико пришла. Зачем-то ты ей понадобилась.
Юрико? Сколько раз я ей говорила, чтобы она держалась от меня подальше! Ну что ей еще? В коридоре у входа в класс стояли Юрико и Кидзима-младший и глазели на нас. Кадзуэ их еще не заметила; я толкнула ее в бок.
— Кидзима!
Видели бы вы Кадзуэ в тот момент! Щеки от смущения словно налились свекольным соком. На лице можно было прочитать: «Что мне делать? Что делать? Еще не время! Что же делать?»
— Все нормально, — проговорила я, вставая со стула. — Они ко мне пришли.
— Ты не говорила Юрико, что Такаси мне нравится?
— Нет, конечно.
Оставив Кадзуэ гадать, что правда, а что ложь, я быстро направилась к двери. Юрико смотрела на меня в упор, не отводя взгляда. Она вся напряглась — лицо серьезное, брови сдвинуты. Меня бесило, как она стоит передо мной — стройная, выше меня на десять сантиметров. Блузка с короткими рукавами открывала ее длинные, тонкие, совершенные руки. Пальцы красивые — на таких любое кольцо играет. Не похожа на меня ничем. В кого она такая? Оборотень! Я чувствовала, как откуда-то из глубины поднимается и выплескивается наружу, как лава из вулкана, все, что я о ней думала в детстве.
— Ну, чего тебе?
Кидзима остолбенел. Не ожидал, что я способна так разговаривать. Испугался даже.
— Наш классный руководитель Кидзима-сэнсэй попросил нас заполнить анкеты о семейном положении. Я не знаю, что писать. Наверное, надо, чтобы у нас были одинаковые ответы, а то ерунда получится.
— Вот и пиши про Джонсона и Масами. Кто тебе не дает?
— Но он же не родной мне.
Я с сомнением посмотрела на нее:
— А может, больше, чем родной?
Кидзима-младший лукаво усмехнулся и взглянул на Юрико. Она тут же зарделась, глаза сверкнули зло и решительно. Какие страсти! — подумала я. Надо быстро погасить это чувство, затоптать вспыхнувший огонь. Иначе не устоять перед ее божественной красотой.
— Я написала в анкете, что у меня есть отец и старшая сестра. Если у сэнсэя будут какие-то вопросы, я скажу, чтобы он обращался к тебе.
— Не возражаю. — Я перевела взгляд на ее компаньона. — Ты сын Кидзимы-сэнсэя?
— Точно. А что? — Такаси пришибленно посмотрел на меня. Он не переносил, когда упоминали его отца. Тот ему вредил своим существованием.
— Ничего. Просто он хороший учитель. Вот и все.
— И отец хороший, — парировал Такаси.
— Ты чего к Юрико-то прилип? В дружки записался?
— Я ее менеджер, — игриво объявил Такаси и, засунув руки в карманы брюк, пожал плечами. Всем своим видом он как бы говорил: «Так я тебе и сказал. Иди-ка ты куда подальше». Эта парочка определенно что-то замышляла. Но что? Как бы узнать?
— Менеджер? По каким вопросам?
— Да так, по мелочи. То одно, то другое… А ты знаешь? Юрико взяли в группу поддержки.
Уф-ф! Это уже не смешно, подумала я, оборачиваясь к Кадзуэ. Та смотрела в пол, делая вид, что происходящее вокруг ей совершенно не интересно. Хотя я знала, она ловит наш разговор каждой клеточкой своего тела.
— Как тебе вон та девчонка?
Такаси скользнул взглядом по Кадзуэ и безразлично пожал плечами. Юрико недовольно потянула его за рукав.
— Кидзима, пойдем отсюда.
Юрико направилась к двери, и тут я все поняла. Она уже не та маленькая девочка, которая бежала за мной в ту ночь по занесенной снегом дорожке. Всего полгода назад, когда сестра уезжала в Швейцарию, из нее слова нельзя было вытянуть. Теперь она все больше отдалялась от меня.
— Юрико, что там с тобой случилось, в Швейцарии? — Я схватила ее за руку.
Она что, замерзла? Рука показалась мне ледяной. Зачем я задала этот вопрос? Естественный, с одной стороны, но в то же время недобрый, совершенно бестактный. Я хотела, чтобы она рассказала, как это у нее получилось в первый раз. С мужчиной, я имею в виду. Но ответ Юрико оказался неожиданным:
— Я потеряла человека, которого любила больше всех.
