Тесс Герритсен - Гробовое молчание
— Однако сейчас речь идет о стали, — напомнил Тань, — а не о железе.
— А знаете ли вы, в чем разница между сталью и железом?
Тань задумался.
— Если я правильно помню, это связано с добавлением углерода.
— Прекрасно! — доктор Черри расплылся в улыбке. — Это известно не всем, даже мои первокурсники из Гарварда не всегда способны ответить на такой вопрос. Итак, мы добрались до середины периода династии Хань — а это времена примерно двухтысячелетней давности, — когда изготовители мечей научились ковать и сгибать сталь, расковывать ее в полосы и листы. Вероятно, эта техника была изобретена в Индии, а затем распространилась в Китае и на Среднем Востоке. Отсюда и название — дамасская сталь.
— Однако она вовсе не из Дамаска, — заметил Фрост.
— Нет, первоначально она появилась в Индии. Однако хорошие идеи имеют свойство распространяться, и, когда эта техника достигла Китая, изготовление мечей поистине превратилось в искусство. Шли столетия, техническое качество оружия менялось — в зависимости от характера боевых действий. Во времена правления династии Сун в Китай вторглись монголы и познакомили местных жителей с саблями. Китайцы переделали их в свои собственные изогнутые клинки. Они известны под названием дао, ими орудовала конница. Речь идет о бритвенно-острых лезвиях, так что вы можете вообразить, какая резня происходила на поле боя. Массовое расчленение и обезглавливание.
Джейн слишком наглядно представила себе эту картину. Она вспомнила проулок. Свист клинка, брызги горячей крови на ее лице. Мягкий голос доктора Черри сильно приуменьшал ужас, который он описывал.
— И кто же тогда шел в солдаты? — возмутился Фрост. — Я бы не решился.
— Возможно, у вас не было бы выбора, — возразил доктор Черри. — Почти на всем протяжении древней истории вооруженные конфликты были в Китае частью повседневной жизни. Один военачальник выступал против другого. В страну вторгались монголы и пираты.
— Пираты? В Китае?
Доктор Черри кивнул.
— Во времена правления династии Мин на побережье Китая бесчинствовали японские пираты. Тогда против них выступил герой по имени генерал Ци и одержал победу.
— Я слышал о нем, — подтвердил Тань. — Бабушка говорила, что генерал Ци отрубил головы пяти тысячам пиратов. О его приключениях детям часто рассказывают на ночь.
— Бог мой, — пробормотала Джейн. — Подумать только! А я все со своей «Белоснежкой и семью гномами».
— Элитные войска генерала Ци были известны своей изобретательной тактикой, — продолжал доктор Черри. — И они предпочитали дао. Китайскую саблю. — Он указал на увеличенное изображение, высветившееся на мониторе Эрин, и добавил с благоговением в голосе: — Поразительно, но это, вероятно, как раз ее фрагмент.
— Китайской сабли? — спросила Джейн.
— Да.
— Как вы определили это по такому маленькому кусочку? Разве он не может быть от японского самурайского меча?
— Полагаю, это возможно, поскольку японцы переняли технику изготовления мечей у китайцев.
— К тому же самурайский меч найти нетрудно, — добавил Тань. — Их можно увидеть в магазинах, специализирующихся на продаже ножей.
— Ах, да, но в этих магазинах такую саблю не купишь.
— Что же в ней особенного? — удивилась Джейн.
— Возраст. Если верить радиоуглеродному анализу.
Джейн нахмурилась.
— Я думала, что радиоуглеродный анализ применим только к органическим материалам. Это же сталь.
— Давайте вспомним древний метод изготовления мечей, — проговорил доктор Черри. — Традиционно железо плавили в горнах. Затем его соединяли с углеродом, чтобы получить сталь. Но откуда взять углерод? В старину использовали древесный пепел.
— А дерево — органический материал, — понял Тань.
— Вот именно. Мы извлекли углеродный компонент посредством сжигания образца в герметичной трубке, — объяснила Эрин. — А затем подвергли углерод анализу.
— То есть фрагмент пришлось уничтожить?
— К сожалению, да. Чтобы провести датирование, пришлось принести в жертву сам образец. Но точный возраст можно было установить лишь таким способом.
— И вот тут нас ожидает большой сюрприз. — В голосе доктора Черри чувствовалось волнение.
— Я так понимаю, это оружие не было куплено в местном магазине, — догадалась Джейн.
— Если, конечно, этот магазин не торгует предметами древней старины.
— О каком возрасте идет речь?
Доктор Черри указал на микроснимок.
— Сталь, которую вы здесь видите, была изготовлена в эпоху правления династии Мин. Радиоуглеродный анализ сужает этот период до временного отрезка между тысяча пятьсот сороковым и тысяча пятьсот девяностым годами. — Он устремил горящий взгляд на Джейн. — А это как раз эра генерала Ци и его легендарного войска. Саблей, изготовленной таким искусным мастером, наверняка орудовал один из его элитных солдат. Возможно даже, что она срубила несколько пиратских голов.
Джейн пристально вгляделась в изображение на мониторе компьютера.
— Этому оружию около пятисот лет? И его до сих пор можно использовать?
— Такая сабля сохраняется в течение очень долгого времени, однако ей необходим специальный уход, особенно если ее и в самом деле использовали на поле боя. Кровь разъедает сталь, пусть даже ее очень старательно вытирали. Воздействие воздуха приводит к общему оржавлению и точечной коррозии. На протяжении веков клинок надо было много раз чистить и полировать, а эти процессы изнашивают металл, делая хрупким режущую кромку. Возможно, именно поэтому обломок клинка застрял в шее убитой. Просто он исчерпал срок службы в качестве орудия убийства. — Ученый печально вздохнул. — Сколько бы я дал, чтобы как следует рассмотреть его! Даовремен генерала Ци бесценна, если ее вообще возможно отыскать. — Он умолк и, нахмурившись, поглядел на внезапно побледневшего Фроста. — Что-то случилось, детектив?
— Я знаю, где найти эту саблю, — тихо проговорил Фрост.
28
И снова детективы Риццоли и Фрост вторглись в мою студию, однако на этот раз они привели с собой хорошо одетого черного джентльмена, чья учтивая робость свидетельствовала, что в отличие от спутников он вовсе не полицейский. Это внезапное вторжение прерывает мое занятие, и с десяток учеников замирают на месте, прекратив тренировочный бой. Лишь Белла приходит в движение — проскользнув между учениками, она останавливается рядом со мной. Эта девушка с колючими волосами и ростом метр шестьдесят пять ведет себя как моя яростная защитница. Я не удивлена гостям и бросаю Белле многозначительный взгляд: «Ступай. Позволь мне самой с этим справиться».
Она еле заметно кивает мне, но упрямо не уходит.
Главную роль в беседе берет на себя детектив Риццоли. А как же иначе! Она носит свои полномочия, точно доспехи.
— Насколько нам известно, вы владеете старинной саблей, госпожа Фан, — говорит она. — Просим вас немедленно сдать ее нам.
Я смотрю на детектива Фроста холодным, обвиняющим взглядом, и его глаза мрачнеют от стыда. В тот вечер, когда мы вместе ужинали, в тот вечер, когда между нами зародилась дружба, я позволила ему подержать Чжен И в руках и поведала историю сабли. В тот вечер его лицо казалось мне добрым. Сейчас оно превратилось в маску, скрывающую намеки на наше прежнее знакомство. Теперь ясно, что он прежде всего полицейский, и это не может не отравить нашу дружбу.
— Если вы не желаете сдавать оружие, — произносит Риццоли, — у нас есть ордер на обыск.
— Если я отдам вам саблю, что вы с ней сделаете? — спрашиваю я.
— Изучим ее.
— Зачем?
— Чтобы определить, не с помощью ли этой сабли было совершено преступление.
— Вы вернете ее целой и невредимой?
— Госпожа Фан, мы пришли сюда не для обсуждений. Где сабля?
Белла выступает вперед; ярость гудит в ней, словно ток в высоковольтных проводах.
— Вы не можете просто взять и конфисковать ее!
— По закону — могу.
— В моей семье Чжен И передавалась из поколения в поколение, — объясняю я. — Она всегда была моей собственностью.
Детектив Риццоли нахмурилась.
— Что это еще за Чжен И?
— Имя, которое дали сабле, когда она была выкована. Обозначает «справедливость».
— У сабли есть имя?
— А что вас удивляет? Разве в западной культуре нет легенды о мече под названием Экскалибур?
— Мадам Фан, — говорит черный мужчина тихим уважительным тоном, — поверьте, я ни в коем случае не хочу портить саблю. Я понимаю ее ценность и обещаю обращаться с ней осторожно.
— А почему я должна верить вам? — спрашиваю я.
— Потому что хранить и оберегать такое оружие — моя работа. Я доктор Калвин Черри из музея Артура Саклера. Я изучил множество древних мечей. И знаю их историю. Знаю битвы, в которых они использовались. — Он склоняет голову, и этот жест уважения поражает меня. — Я сочту за честь, если вы позволите мне посмотреть на Чжен И, — тихо добавляет он.
