Робин Кук - Метка смерти
Лори неуверенно прошла к подиуму. Она почувствовала всплеск адреналина, поскольку всегда боялась выступать перед публикой. Поправляя микрофон, она проклинала себя за то, что по собственной глупости оказалась в этой ситуации. Не хватало ей только очередного стресса.
— Прежде всего прошу прощения, — начала Лори, — так как я совершенно не готовилась к выступлению, и я только сейчас решила поделиться с вами своими подозрениями и выслушать ваше мнение на этот счет.
Посмотрев на Келвина, она увидела, что глаза его сузились. Она почувствовала, что он понял, о чем пойдет речь, и не одобрял этого. Переведя взгляд на Джека, она встретилась с ним глазами и увидела, как, сложив пальцы в виде пистолета, он поднес его к виску, имитируя выстрел.
Лори почувствовала себя еще более неуверенно. Чтобы как-то собраться с мыслями, она опустила глаза и уставилась на многочисленные инициалы и каракули, оставленные шариковыми ручками на деревянной поверхности кафедры. Чтобы не встречаться взглядами с Келвином или Джеком, она подняла голову и начала краткое описание случаев, которые, как она призналась, сама назвала синдромом внезапной смерти взрослых. То есть она столкнулась с серией неожиданных смертей в результате остановки сердца, несмотря на реанимационные действия. Она сказала, что уже шесть подобных случаев произошло за шестинедельный период и что все они имеют одинаковые демографические данные: здоровые молодые пациенты, умершие в течение двадцати четырех часов после операции. Продолжая, она отметила отсутствие какой-либо патологии по результатам вскрытия и микроскопическим исследованиям, хотя в двух последних случаях результаты микросрезов еще не готовы, так как аутопсия была произведена лишь минувшим утром. Завершая свое выступление, она сказала, что, несмотря на отсутствие какого-либо препарата, вызвавшего аритмию, у нее возникло подозрение, что характер смерти в этих случаях не выглядит случайным или естественным.
Замолчав, Лори почувствовала, как у нее пересохло во рту, но воды на кафедре не было. Подтекст ее монолога стал сразу же всем понятен, и в зале воцарилась тишина. Через пару мгновений поднялась чья-то рука, и Лори окликнула желавшего задать вопрос.
— А как насчет электролитов: натрия, калия, кальция?
— По результатам лабораторных исследований обычных проб все в норме, — ответила Лори. Она предложила задать вопрос следующему, поднявшему руку.
— У пациентов отмечалось еще что-нибудь общее, помимо того, что все они были молоды, здоровы и перенесли операцию?
— На данный момент нет. Я специально занималась этим, однако мне не удалось обнаружить больше ничего, кроме того, о чем я уже сказала. Во всех случаях — разные врачи, разные методы лечения, разные анестетики и по большей части разные медикаменты в период послеоперационного лечения.
— Где это произошло?
— Все шесть случаев произошли в одной и той же больнице — Центральной манхэттенской.
— Где исключительно низкие показатели смертности, — рыкнул Келвин. Его терпению пришел конец. Поднявшись со своего места, он подошел к кафедре и массой своего тела оттеснил Лори в сторону. Он стал приспосабливать гибкий штатив микрофона к своему росту, и из динамиков, словно в знак протеста, раздалось резкое завывание. — На данном этапе называть эти отдельные случаи «серией» — серьезное и вредное заблуждение. Как сама же признала доктор Монтгомери, они никак не связаны, Я уже говорил об этом доктору Монтгомери и повторяю вновь. Хочу также напомнить многоуважаемой аудитории о том, что все, что мы здесь обсуждаем, является сугубо нашей внутренней тематикой и ни слова не должно быть вынесено за двери этого помещения. ОГСМЭ не будет порочить репутацию одного из ведущих городских медицинских учреждений бездоказательными подозрениями.
— Шесть случаев — это многовато, чтобы считать их просто совпадением, — заметил Джек. Когда Лори начала выступать, он ожил. Теперь он сидел развалившись и небрежно закинув ноги на спинку переднего кресла.
— Не могли бы вы проявить к нам побольше уважения, доктор Стэплтон? — грозно пробасил Келвин.
Спустив ноги на пол, Джек выпрямился.
— Допустимый предел — четверо. Шестеро — уже слишком много для одной больницы. Однако я все-таки считаю, что это случайность. В больнице что-то повлияло на проводящие системы этих пациентов.
Руку поднял Дик Катценбург. Кивком головы Келвин дал ему слово.
— Мой коллега только что напомнил мне, что у нас было несколько подобных случаев, — сказал Дик. — Насколько мы помним, демографические данные кажутся абсолютно похожими: молодые и фактически здоровые люди. Последний случай произошел несколько месяцев назад, и с пор тех они больше не повторялись.
— Сколько всего? — поинтересовалась Лори.
Наклонившись к своему заместителю, Бобу Новаку, Дик через пару секунд выпрямился.
— Мы полагаем, что тоже шесть. Однако это происходило в течение нескольких месяцев и ими занимались разные медэксперты. Как только нас это насторожило, все прекратилось, и они, что называется, исчезли с наших радаров. Насколько я помню, все дела были закрыты с заключением, что смерть носила естественный характер, хоть и не удалось обнаружить никакой явной патологии. Я точно помню, что токсикология дала отрицательные результаты, так как в противном случае мне обо всем стало бы тут же известно.
— Все послеоперационные? — спросила Лори. Она была ошеломлена, взволнована и в то же время обрадована. Не зря она выступила!
— Думаю, да, — ответил Дик. — Прости, что не могу сказать что-то более определенное.
— Я понимаю, — сказала Лори. — Где это случилось?
— В больнице Святого Франциска.
— А-а, сюжет становится все более захватывающим, — вставил Джек. — Не очередная ли это больница «Америкер»?
— Доктор Стэплтон! — взвился Келвин. — Соблюдайте приличия! Встаньте, если хотите сказать что-то по делу.
— Да, это одно из медучреждений «Америкер», — ответил Дик, поворачиваясь к Джеку и не обращая внимания на Келвина.
— А я могла бы получить их имена и входящие номера? — поинтересовалась Лори.
— Я пришлю тебе все по электронной почте, как только доберусь до офиса, — ответил Дик. — Или можем просто позвонить моей секретарше — думаю, она сможет найти этот список.
— Хотелось бы получить их побыстрее, — сказала Лори. — И еще я бы хотела получить их медицинские карты.
— Договорились, — с готовностью согласился Дик.
— Что-нибудь еще? — спросил Келвин и, окинув взглядом аудиторию, закончил конференцию: — Итак, до следующего четверга.
Пока большинство медэкспертов вставали с мест и продолжали прерванные совещанием беседы, Дик уже пробирался к Лори. Держа мобильный телефон возле уха, он объяснял секретарше, где на его столе искать соответствующую карточку. Он жестом попросил Лори задержаться.
Взглянув в сторону Джека, Лори заметила, что он выходит из зала. Она рассчитывала хотя бы коротко поговорить с ним и поблагодарить его за поддержку.
— У тебя есть на чем писать? — спросил Дик.
Лори достала ручку и предложила написать все на обратной стороне какого-то конверта. Пока Лори пальцем удерживала конверт на откидной столешнице, Дик записывал на нем имена и входящие номера. Потом он поблагодарил секретаршу и убрал телефон.
— Ну вот, с этим разобрались, — сказал он. — Дай знать, если я могу еще чем-то тебе помочь. Должен признаться, все это действительно странно.
— Надеюсь, я смогу добыть то, что мне нужно, из базы данных. Если нет — позвоню. Спасибо, Дик! Ты уже второй раз меня выручаешь. Помнишь то «кокаиновое дело» двенадцатилетнем давности?
— Теперь, когда ты сказала, я, конечно, вспомнил. Хотя такое впечатление, что это происходило в другой жизни. В любом случае всегда рад помочь.
— Доктор Монтгомери! — окликнул ее Келвин. — Могу я пару минут поговорить с вами?
Его слова, прозвучавшие как просьба, в сущности, больше походили на приказ.
Помахав на прощание Дику, Лори с опаской подошла к Келвину.
— Если эти случаи Дика окажутся похожими на ваши по демографическим данным, я хочу, чтобы вы сообщили мне об этом. Пока же запрет на обсуждение вашей предполагаемой «серии» с кем-то за пределами ОГСМЭ остается в силе. Я ясно выражаюсь? В прошлом у нас с вами уже были разногласия по поводу утечки информации в СМИ, и я не хочу повторения.
— Я понимаю, — нервно переминаясь, ответила Лори. — Не беспокойтесь! Это был урок, который я запомнила, и я, разумеется, не собираюсь сообщать что-то в СМИ. Однако должна вам признаться, что я говорила по поводу этих случаев с руководителем медперсонала Центральной манхэттенской. Он мой друг.
— Как его зовут?
— Доктор Роджер Руссо.
— Поскольку он сам работает там на руководящей должности, я полагаю, что он представляет себе, насколько это щепетильный вопрос.
