Джон Гришем - Пора убивать
Трубка смолкла. Джейк в непонимании уставился на нее. Затем он положил ее на стол рядом с аппаратом, сел в постели, начал тереть глаза, прогоняя остатки сна и пытаясь вспомнить, когда в последний раз Люсьен звонил ему домой. Должно быть, произошло нечто серьезное.
Он быстро приготовил кофе, выпустил собаку и в шортах и майке быстрым шагом направился к проезжей части улицы, отделенной от дома газоном. На траве у самой дороги лежали три утренние газеты. Вернувшись в кухню, Джейк уселся с ними за стол. Налил кофе. Так, в Джексоне ничего нового. В Тьюпело – ничего. «Мемфис пост» на первой странице под заголовком «Смерть на Среднем Востоке» сообщала о льющейся где-то человеческой крови. И вот тут-то Джейк увидел себя. В нижней половине страницы был помещен его снимок с подписью «Джейк Брайгенс – вон!». Рядом – фотография Карла Ли, а чуть правее другая – с чьим-то выразительным лицом, которое он уже когда-то видел. Подпись под портретом гласила: «Добро пожаловать, Бо Маршафски!» Общий заголовок извещал читателей, что известный мемфисский адвокат по уголовным делам согласился защищать в суде «убийцу-мстителя».
Джейк ничего не понимал. Он вдруг почувствовал слабость и легкое головокружение. Нет, здесь какая-то ошибка. Ведь он только вчера виделся с Карлом Ли.
Он медленно вчитывался в заметку. Деталей там было мало – главным образом расписывались громкие победы Маршафски. В заметке говорилось о предстоящей в Клэнтоне пресс-конференции. Маршафски обещал, что в ходе процесса всплывут новые обстоятельства. Он, Маршафски, исполнен веры в присяжных округа Форд.
Без лишнего шума Джейк натянул на себя выцветшие летние брюки цвета хаки, рубашку. Карла по-прежнему спала беспробудным сном. Ничего, он расскажет ей все позже. Прихватив с собой газету, Джейк вывел «сааб» и отправился в офис. Появиться сейчас в кафе было бы небезопасно. За столом Этель он еще раз от начала до конца прочел заметку и всмотрелся в лица на снимках.
Утешительных слов у Люсьена нашлось немного. Маршафски он знал. В известных кругах у того была кличка Акула. Он являл собой ловкого мошенника – представительного и весьма хитроумного: Люсьен им восхищался.
* * *Мосс ввел Карла Ли в кабинет Оззи, где с газетой в руках уже сидел Джейк. Заместитель шерифа тут же вышел, оставив их наедине. Карл Ли сел на небольшую кушетку, покрытую черным винилом.
Джейк перебросил ему газету.
– Ты видел это? – возмущенно спросил он. Карл Ли смотрел ему прямо в глаза, не обращая внимания на газету.
– Но почему, Карл Ли?
– Я не обязан тебе объяснять это, Джейк.
– Нет, обязан. У тебя не хватило мужества позвонить мне и честно рассказать обо всем, как должен был сделать настоящий мужчина. Ты решил, что лучше, если я узнаю об этом из газет. Я вправе требовать объяснений.
– Уж больно много тебе нужно было денег, Джейк. Вечно ты плакался из-за них. Я сижу здесь, в камере, а ты приходишь и начинаешь ныть по поводу чего-то такого, в чем я никак не могу помочь.
– Значит, деньги. Ты был не в состоянии заплатить мне. Тогда как же ты смог нанять себе Маршафски?
– Я не должен ему ничего платить.
– Что?!
– Ты все слышал. Я не плачу ему ни цента.
– Ага, значит, он работает просто за спасибо.
– Нет. Ему платят другие.
– Кто?!
– Этого я говорить не собираюсь. Тебя это не касается, Джейк.
– Ты, выходит, нанял самого известного в Мемфисе адвоката по уголовным делам, а счета его будет оплачивать кто-то другой?
– Да.
«Наверное, Ассоциация защиты прав чернокожих, – подумал Джейк. – Хотя нет, они не стали бы нанимать Маршафски – у них есть собственные адвокаты. Да и дорог он был для них, даже слишком. Но кто же еще?»
Карл Ли поднял газету и аккуратно сложил ее. Его мучил стыд, чувствовал он себя неважно, но что поделаешь – решение было принято. Он просил Оззи позвонить Джейку и сообщить ему эту новость, однако шериф наотрез отказался в этом участвовать. Конечно, ему самому следовало известить Джейка, но извиняться он в любом случае не собирался. Он всматривался в свое изображение на газетной полосе. Ему понравилась та часть заметки, где говорилось об «убийце-мстителе».
– Ты мне так и не скажешь, кто это? – Сейчас голос Джейка звучал уже более спокойно.
– Нет, Джейк. Не скажу.
– А с Лестером ты это обсуждал?
В глазах Карла Ли появилась заинтересованность.
– Нет. Не ему предстоит суд, так что его это тоже не касается.
– Где он сейчас?
– В Чикаго. Вчера уехал. И тебе не стоит звонить ему, Джейк. Я принял решение.
«Ну что ж, увидим, – подумал Джейк. – Лестер в любом случае об этом скоро узнает».
Он направился к выходу.
– Значит, меня выставили за дверь. Вот, оказывается, как это делается.
Карл Ли смотрел в газету и молчал.
* * *Карла молча поглощала свой завтрак и ждала. Чуть раньше ей в поисках Джейка позвонил какой-то репортер из Джексона, он-то и рассказал о Маршафски.
Но Джейк не спешил ничего объяснять. Налив в чашку кофе, он отправился с ней на заднее крыльцо. Прихлебывая дымящийся напиток, он обводил взором запущенный кустарник, росший вдоль кромки заднего двора. Яркое солнце уже высушило росу. И кустарник, и газон казались несколько неряшливыми – пора было приниматься за еженедельную стрижку и чистку. Джейк сбросил кроссовки и как был, босиком, направился к невысокому миртовому деревцу, чтобы взглянуть на полуразрушившееся птичье гнездо.
Проследовав за мужем. Карла встала у него за спиной. Джейк взял ее за руку, улыбнулся.
– С тобой все в порядке? – спросила она.
– Да, все отлично.
– Ты говорил с ним?
– Да.
– И что он сказал?
Джейк, промолчав, качнул головой.
– Прости, Джейк.
Он кивнул ей и вновь уставился на птичье гнездо.
– Будут ведь еще и другие дела, – сказала Карла без особой уверенности.
– Знаю.
Он вспомнил Бакли, и в ушах зазвучал его злорадный смех. Он подумал о завсегдатаях кафе, решив, что ноги его там больше не будет. А при мысли о камерах и магнитофонах репортеров у него в животе разлилась тупая ноющая боль. Лестер оставался единственной надеждой вернуть дело.
– Не хочешь позавтракать? – спросила Карла.
– Нет, я не голоден. Спасибо.
– Но в этом есть и положительные стороны, – сказала она. – Теперь мы можем не бояться телефонных звонков.
– По-моему, пора подстричь траву.
Глава 17
Церковный совет, состоявший из нескольких чернокожих священников, занимался главным образом координацией общественной, в том числе и политической, деятельности в районах наиболее компактного проживания негритянского населения округа Форд. Вообще-то собирался он нерегулярно, однако в годы проведения выборов члены совета встречались еженедельно, по воскресеньям во второй половине дня, – побеседовать с людьми, выставлявшими свои кандидатуры, обсудить спорные вопросы и, самое главное, оценить ту щедрость, которую каждый из кандидатов проявлял в вопросе пожертвований на нужды общины. Заключались сделки, вырабатывалась стратегия, в церковную кружку падали банкноты. Совет действительно имел определенную власть над голосами избирателей. В период выборов ручеек подношений и подарков негритянским общинам превращался в полноводную реку.
Преподобный Олли Эйджи назначил заседание совета у себя в храме после обеда. Он закончил свою проповедь несколько раньше обычного, и к четырем пополудни, когда на стоянку возле здания церкви начали въезжать «кадиллаки» и «линкольны», прихожане уже успели разойтись. Подобные заседания проходили за закрытыми дверями, в них принимали участие лишь специально приглашенные советом священники. В округе насчитывалось двадцать три негритянских церкви, и к началу собрания в алтарной части присутствовали двадцать три святых отца. Преподобный Эйджи сообщил им, что заседание будет кратким, поскольку части служителей Божиих, тем, кто представляет Церковь Христа, скоро нужно будет идти отправлять требы.
Целью их встречи, продолжил он, является организация моральной, политической и финансовой поддержки семьи Карла Ли Хейли и его самого – весьма добропорядочного прихожанина. Необходимо создать фонд защиты – для оплаты всех связанных с процессом расходов. Другой фонд возьмет на себя заботу о семье. Сам он, преподобный Эйджи, возглавит работу по сбору средств, а все остальные из присутствующих займутся, как обычно, соответствующей деятельностью в своих приходах. Начиная со следующего воскресенья утренние и вечерние службы должны заканчиваться специальным обращением к пастве. Половину поступающих денег Эйджи направит семье, другая часть пойдет в фонд защиты. Времени терять нельзя. Суд назначен на следующий месяц. Средства требуется собрать быстро, пока события не стерлись из памяти и люди испытывают естественное желание помочь ближнему.
Совет единодушно согласился. Эйджи продолжал.
