Альберто Марини - Консьерж
— Посмотрим, не сорвет ли трубу на этот раз, — ответил Киллиан.
Начало нового ремонта его не тревожило, он ожидал этого. Понятно, что ущерб, нанесенный квартире 5Б, будет не вечным. Гораздо больше ему не понравилось, что на улице, напротив входа, стоял огромный фургон для перевозки мебели. Все утро они будут выносить из дома тяжелые предметы и грузить их в фургон, а это значит, что все утро машина простоит прямо на его пути, посреди идеальной траектории между крышей и тротуаром. Ему было обидно, что в момент, когда нужно совершить последнее, решающее действие в жизни, его лишают необходимой приватности.
— Черт побери!
Он спустился по лестнице в подвал, точно не зная, что будет делать дальше, и обнаружил, что неожиданные встречи на сегодня не закончились. У двери в его квартиру стояли два человека. Киллиан приближался не спеша, и оба его не видели, пока наконец не услышали шаги.
— Вот он! — с улыбкой провозгласил сосед из квартиры 10Б. Улыбка конечно же была ироничной. — Спокойно, спокойно… Не спеши, приятель, торопиться некуда… Еще только полдесятого. Ты всего на два с половиной часа опоздал, мешок дерьма!
Второго, мужчину в аккуратном костюме, Киллиан видел впервые в жизни.
Сосед, который вечно подкарауливал Киллиана, продолжал его провоцировать, все с меньшей иронией и большей злостью.
— Только посмотрите, пришел с таким видом, словно все в порядке вещей! Ну, ты у меня получишь! Мы тут не в Бронксе, а в приличном районе!
Второй мужчина вытаскивал бумаги, которые перед этим успел засунуть за дверную ручку. Он развернул их и вручил Киллиану.
— Доброе утро. — Голос показался знакомым. — Я администратор этого здания, мы с вами как-то говорили по телефону. Здесь официальное подтверждение того, что вы уволены. Квартиру нужно освободить в течение семи дней. Мы уже уведомили агентство о поиске другого кандидата на ваше место. — Киллиан взял бумаги, но не взглянул на них. — Можете оспорить, но я не советую: на вас очень много письменных жалоб, в том числе от этого гражданина. Мне известно, что на предыдущем месте работы у вас были подобные проблемы, и честно говоря, сегодня я своими глазами убедился, что жалобы имеют под собой основания.
— Это вы еще не видели, что произошло с диспладениями на крыше, — вставил сосед из квартиры 1 ОБ.
Киллиан чувствовал себя очень усталым. Все это было уже слишком. На его личное время не переставали покушаться другие люди. Срочно нужно было подняться на крышу и покончить с этим.
— У вас есть вопросы?
Сосед из квартиры 10Б, недоверчивый, готовый возобновить нападки, ждал ответа Киллиана, но у того не было никакого желания спорить.
— Нет. Все понятно.
— Тогда вы должны отдать мне ключи от будки и от ящика с запасными ключами от квартир. Свои ключи от этой квартиры отдадите, когда будете выезжать.
— Хорошо. — Он вытащил связку и снял те ключи, которые нужно было отдать. Никаких проблем. На шее, на шнурке, висели его личные копии ключей от некоторых, избранных, квартир.
Киллиан шагнул между двумя мужчинами и открыл дверь. Сосед злился, ему было обидно, что Киллиан отреагировал на происходящее так равнодушно. А консьерж снова почувствовал маленькое удовлетворение, захлопнув дверь перед его носом.
Снова у себя дома. Он вернулся, хотя не должен был этого делать. Вещи были аккуратно сложены в чемоданы, матрас не застелен. Ему не хотелось распаковывать чемоданы, он чувствовал что-то странное, похожее на стыд. В любом случае, даже если он выживет, в течение недели придется выезжать, так что разбирать вещи не было смысла.
Единственное, что нужно было найти, — флакон с таблетками аспирина. Он лежал в боковом кармане чемодана. Киллиан проглотил две таблетки, запив их водой из-под крана, и почувствовал неприятный известковый привкус.
Киллиан попытался распланировать день. В последнее время ему не удавалось выполнить ничего из своих планов, но ему был необходим, как воздух, четкий список дел. Неопределенность его тревожила; было легче иметь план, даже не выполняя его и укоряя себя за это, чем не иметь плана вовсе.
На сегодня все было просто. Для того чтобы между крышей и тротуаром не было помех, то есть чтобы машина уехала, потребуется много времени, и значит, он сделает все что можно, чтобы заполнить этот день. Нужно разработать новую стратегию, надежную и эффективную, чтобы покончить с Кларой. А если до ужина он ничего не придумает, то покончит с собой. В этот раз — без сомнений. Он не позволит своему подсознанию вмешиваться.
У Киллиана была сильная внутренняя потребность держать вещи в порядке, и он вышел во внутренний дворик, чтобы подобрать одежду и полотенце, выброшенные из окна ванной комнаты Клары. Вещи затвердели на морозе, стали жесткими.
Комната для стирки была его местом для медитации. Круговое движение воды и белья по ту сторону стекла оказывало на Киллиана гипнотическое действие. Наблюдая за темно-синими носками, красно-желтым спортивным костюмом и оранжевым полотенцем, которые вращались за дверцей, он сумел прояснить свои мысли и сосредоточиться. Что бы такое сделать с Кларой?
Он попробовал рационально разложить создавшуюся ситуацию: как получилось, что всего один случайный и неожиданный элемент — внезапный приезд жениха Клары — так сильно спутал его четкий план? Ответ не давался. Если бы не Марк, сейчас ни Клары, ни Киллиана уже не было бы в живых. Он похвалил самого себя за то, что, несмотря на мигрень и плохое самочувствие, сумел вызволить черный блокнот и выйти из такой сложной ситуации.
Тому, что Марк его в чем-то подозревает, он не придал значения, принимая это как данность. Да, обычной его стратегией в общении с соседями было сначала завоевать их доверие, а уже потом нападать. Но с Марком это было невозможно — слишком внезапным стало их столкновение. После подобной первой встречи этот человек уже никогда не будет ему доверять. Это было очевидно, но нисколько не тревожило Киллиана.
Главное, что он должен был сделать, — это снова перейти к быстрым действиям, не оставляя Марку времени подумать о происшествии или узнать о Киллиане чуть больше. Можно ли спрятаться в квартире и усыпить их обоих?
Из медитации его вывел громкий собачий лай. Из дверного проема на него смотрел, весело виляя хвостом, вновь обретенный пес миссис Норман.
— Что случилось, Элвис? Ты снова сбежал?
Коридор подвала был пустынным и тихим. Понятно, Элвис не избавился от старых привычек и снова решил насладиться самостоятельной прогулкой по зданию. Он начал бегать вокруг Киллиана, не переставая вилять хвостом. Консьерж ласково погладил его, а мысли вернулись к прежней теме.
— Ты-то мне доверяешь, правда?
Пес поставил лапы на колени Киллиана, потянулся к нему мордочкой. Было ясно, что собака ему действительно доверяет. Ведь они даже ездили вместе в метро! Киллиану стало интересно, есть ли пределы у этого доверия.
— Иди сюда, песик.
Киллиан принялся бегать между стиральными машинами; Элвис следовал за ним, счастливый оттого, что кто-то с ним играет.
— Прыгай, Элвис!
Элвис подпрыгнул, влекомый рукой Киллиана.
— Прыгай, Элвис!
И пес прыгал, все более энергично и увлеченно.
И тогда Киллиан открыл дверцу одной из стиральных машин, которая была выключена.
— Прыгай, Элвис!
Собака отстранилась и посмотрела с непониманием. Хвостик теперь двигался не так быстро.
— Давай, Элвис, прыгай внутрь! — Элвис нервно прыгнул вокруг себя, за собственным хвостом. — Давай! Ты что, мне не доверяешь?
Собака перестала вилять хвостом, наклонила голову и с сомнением смотрела на консьержа. Инстинкт подсказывал, что что-то не так. Но не зря собаку называют лучшим другом человека: доверие может стать сильнее инстинкта. И пес запрыгнул в стиральную машину.
— Элвис хороший, — ласково сказал Киллиан.
Он закрыл дверцу. Элвис радостно смотрел через стекло, в ожидании продолжения этой необычной игры. Хвостик мотался из стороны в сторону, задевая металлическую поверхность барабана.
Киллиан ввел программу. Стиральный порошок не понадобится. Достаточно хорошей работы центрифуги.
Элвис потрогал стекло дверцы лапкой, глядя в глаза Киллиану. Он все еще был веселым, но начинал нервничать, оказавшись в замкнутом пространстве.
Слепое доверие, оказанное ему другим живым существом, и полный контроль над чужой жизнью вызвали у Киллиана легкую улыбку. Конечно, приоритетом и главной целью оставалась Клара, но он мог себе позволить и маленькие капризы. Это было так приятно…
Он подумал, как позвонит в дверь миссис Норман с сокрушенным лицом, держа в руках комок мокрой шерсти, и скажет: «Миссис Норман, мне очень жаль… Я нашел его в стиральной машине. Не знаю, что сказать».
Стоило представить эту картину — лицо старушки, искаженное болью, — как на фоне общего депрессивного настроения он начинал чувствовать что-то вроде облегчения. Но подумал, что можно зайти еще чуть дальше, как с потерянными предметами, которые он хранил в секретном ящичке. Ведь он выбрасывал их только тогда, когда понимал, что нет другого способа причинить страдания их владельцу. Так и с этим псом: убить его было не самым эффективным способом заставить хозяйку страдать.
