Иван Сербин - Идеальное преступление
Старшина тоже козырнул и поспешил от греха подальше к своему «рабочему месту». На перекресток.
Андрей же нажал на газ. Теперь он вел машину не торопясь, осторожно. Опасность поджидала совсем рядом, в этом сомневаться не приходилось. Разумеется, Андрей не мог знать истинных намерений блондинки. Он не Вольф Мессинг, мысли читать не умеет, но… Эта женщина, блондинка, уже пыталась переехать его сегодня днем. Пыталась. Значит, может попробовать еще раз. Главное — добраться до банка, там-то он будет в безопасности. Андрей внимательно поглядывал в зеркало, надеясь обнаружить «Ленд-Крузер» прежде, чем тот сядет ему на хвост. Не из воздуха же он материализуется, правда?
Собственно, благодаря этой настороженности Андрей и заметил их. Точнее, черного старика. Сразу за Рождественкой. Здесь улочка была узкой, слева катила оранжевая «Волга», и «Нюська» едва не терлась колесами о бордюрный камень.
Старик в черном стоял у кромки тротуара и смотрел на Андрея. Несомненно, он ждал. Ждал, пока появится «девятка». На серых губах застыла зловещая улыбка манекена. Будь у Андрея чуть побольше отваги, он бы, наверное, нажал на тормоз и попытался втащить старика в салон, но… «Нюська» прокатила мимо, лишь чуть-чуть сбросив скорость. Андрей смотрел в зеркало до тех пор, пока старик не скрылся из виду. Тот даже не шелохнулся. Стоял, сунув руки в карманы черного «редингота».
А Андрей боялся перевести дух, словно его дыхание могло оживить целый сонм призраков. И только когда сутуловатая фигура растаяла за неоновой вуалью вечера, он шумно втянул воздух в легкие. Господи, Андрей и не осознавал, насколько он напряжен. Руки одеревенели. Пальцы, сжимающие руль, ныли. По спине словно лупили палками. Шея затекла.
Он выгнулся, уже инстинктивно бросил взгляд в зеркало заднего вида. «Ленд-Крузер» был здесь. Наверное, джип караулил его на Рождественке. А может, в одном из темных переулков, выходящих на Бульварное кольцо. Андрей так и не понял, откуда он взялся. И снова за рулем бесстрастная, как все мертвые, блондинка. Очки-«стрекозы». В их стеклах отражался зеленоватый свет приборной панели. Они посверкивали, будто старинные монеты. А еще в зеленых отсветах нет-нет да и мелькал обвисший безжизненно газовый шарф с двумя черными полосами под ним.
Осиновый кол, подумал Андрей. Осиновый кол помог бы ему. Один мертвец за рулем машины, второй — в багажнике его «Нюськи». Старик в черном — упырь, призрак. Он сам, шляющийся по городу, разговаривающий вместо него самого с людьми, даже не замечающими подмены. Наверное, он умер и попал в чистилище. В реальной жизни такого не бывает.
Рычащий джип догнал «девятку» и пошел следом. Андрей притормозил, опустил стекло, замахал рукой — обгоняй. «Ленд-Крузер» притормозил тоже и мигнул фарами, на несколько секунд ослепив его. Сзади засигналили.
— Черт. — Андрей нажал на газ.
Так они и подъехали к банку — впереди «Нюська», за ней черная громадина с мертвецом за рулем. У самой парковки иномарка приняла влево и резво ушла вперед, обдав «девятку» облаком выхлопных газов. Андрей проводил иномарку взглядом, выбрался из салона «Нюськи» и для верности постоял несколько минут, ожидая, не появится ли «Ленд-Крузер» вновь. Появился. Вынырнул из вечера, как акула из темных глубин ночного океана, и припарковался на противоположной стороне бульвара, едва различимый за полуголыми кустами и черными стволами деревьев.
Андрей, наблюдая искоса за джипом, включил сигнализацию «Нюськи» и только после этого, оглядываясь через каждый шаг, вошел в банк. Охранник из ночной смены открыл ему дверь.
— Добрый вечер, Андрей Данилович. Забыли что-нибудь?
— Да… — Андрей оглянулся на дверь. — Послушайте, там, на улице, через сквер, наискосок от банка стоит черный «Ленд-Крузер». Мне кажется, он всю дорогу следовал за моей машиной.
— В самом деле? — Охранник хмыкнул. — Хорошо. Я проверю. — Он выждал несколько секунд, затем лениво, вразвалочку, вышел на крыльцо, закурил. Из-под бровей стрельнул взглядом в сторону сквера. Постоял минут пять, неторопливо бросил окурок в высокую урну у дверей, вернулся в банк. — Андрей Данилович, там никого нет.
— Как нет? Не может быть. Только что был!
Андрей пулей вылетел на крыльцо, оглядел сквер. Никого. Джип вновь исчез. Андрей выматерился про себя, сунул руки в карманы брюк. Жест был полон немого отчаяния.
— Наверное, вам просто было по дороге, — заметил охранник.
— Наверное. — Андрей в бессильной злобе сжал кулаки.
— А номер не запомнили? — не без сочувствия поинтересовался охранник. — Мы бы «пробили» через милицейскую базу.
— Нет, не запомнил, — ответил Андрей и тут же подумал, что страх — дурной советчик.
Действительно, чего проще — запомнить номер. Ведь не пришло же ему это в голову. А все почему? Потому что испугался.
— Жаль, — заметил охранник.
— Что?
— Говорю, жаль, что номер не запомнили.
— Да. Я… Мне тоже жаль. — Андрей толкнул толстую стеклянную дверь банка. — Снимите мой кабинет с сигнализации, пожалуйста.
— Конечно. Только вам придется расписаться в журнале.
— Разумеется.
Коридор был пуст и темен. Даже странно. Он никогда не бывал в банке среди ночи. Жутковатое, надо заметить, ощущение. Причудливые тени притаились по углам. Вдруг вспыхнули яркие лампы дневного света. Андрей оглянулся. Охранник стоял у дверей административной половины, поигрывая резиновой дубинкой, и смотрел на Андрея. Наверное, просто провожал, но Андрею сразу стало неуютно. Дверь в приемную не запиралась. Комната была погружена во тьму. Андрей включил свет, открыл кабинет. Прошел к столу, опустился в кресло. Подумаем спокойно. Куда двойник мог спрятать ключ? Скорее всего в один из ящиков стола.
Андрей перетряхнул все четыре ящика, проверил бумаги и папки. Ключа не было. Он даже заглянул в сейф. И тут нет. Может быть, в корзине для бумаг? Или в приемнике аппарата для уничтожения документов? Андрей осмотрел и то, и другое. Ключа не было.
В самый разгар поисков в кабинет заглянул охранник:
— Андрей Данилович, я могу чем-нибудь помочь?
— Н-нет, пожалуй, — тяжело отдуваясь, ответил сидящий на полу Андрей и снова принялся рыться в бумажной «лапше».
— Когда закончите, не забудьте зайти расписаться.
— Да, да. Я помню, — пробурчал Андрей, не поднимая головы. — Где же этот чертов ключ, мать его?
— Простите? — Брови охранника удивленно поползли вверх.
— Ничего.
— А-а-а. — Тот озадаченно хмыкнул и вышел в приемную.
Андрей поднялся, отряхивая брюки и озираясь.
— Куда же ты его спрятал, ублюдок? — зло поинтересовался он у пустоты. Пустота презрительно промолчала. — Сволочь, — прокомментировал молчание Андрей. Нервы тренькнули жалобно и тонко, как перетянутые струны. — Сволочь!
Отчаяние вырвалось наружу волной слепой ярости. Полетело на пол тяжелое пресс-папье — мраморный холм с бронзовой лубяной избушкой, опрокинулся телефон, глухо брякнувшись о ковер трубкой. Соскользнула с крышки стола и повисла, раскачиваясь на витом проводе, компьютерная клавиатура.
— Куда ты дел этот чертов ключ, мать твою? А? Куда ты его спрятал?
Воспарил, рассыпаясь фейерверком разноцветных листков, блокнот для записей. Сорвав злость, Андрей почувствовал себя несколько лучше. Он глубоко вздохнул и оглядел учиненный погром. Ничего. Живописно. Главное, что ключ-то он так и не нашел. Ладно. Придется старушке «Нюське» перенести «операцию на багажнике». В роли скальпеля — ломик-фомка! В роли хирурга — он сам!!! Аплодисменты!!!
Прибраться бы, да как-то совсем уж невмоготу. И Татьяна, наверное, с ума сходит, куда это он пропал. А может, не сходит. Черт ее знает. Андрей переступил через валяющийся на полу телефонный аппарат, выключил свет, запер дверь. В коридоре даже начал насвистывать какой-то модный мотивчик. Вдруг захотелось смеяться. Даже не смеяться, а хохотать дурным, могильным хохотом. Прежде чем покинуть банк, Андрей поставил еще один автограф в журнале. На улице остановился и… действительно захохотал. Да как! У окрестных голубей, должно быть, глаза на лоб полезли.
Просмеявшись, направился к «Нюське». Пожалуй, именно смех его и доконал. Чувствовал он себя как капитально отжатая половая тряпка.
Отключив сигнализацию, Андрей открыл дверцу и собрался было сесть за руль, но замер, заметив… ключ. Да, да. Зазубренный «хвостик» торчал из стыка между сиденьем и спинкой кресла водителя. Тот самый ключ от багажника, ради которого он только что разгромил половину кабинета. Андрей сглотнул. Он не верил своим глазам. Если бы ключ сейчас растаял в воздухе, его бы это совершенно не удивило. Пожалуй, даже напротив, Андрей воспринял бы это как должное. Ну, растаял и растаял. И хрен с ним. Он даже моргнул пару раз — ключ не таял, — медленно протянул руку и коснулся пальцем латунного «жала» — ключ не таял, — осторожно извлек его из стыка, сжал в кулаке. Ключ не таял.
