Джон Гришем - Повестка
Паттон Френч являлся старшим партнером юридической фирмы «Френч и Френч», что обслуживала жителей Билокси. В дополнение к производителю «Райекса», врачу и аптекарю ответчиками по делу выступили оптовый поставщик лекарства и его брокерская компания, штаб-квартира которой находилась в Новом Орлеане. Защиту обвиняемых взяли на себя опытные профессионалы, в том числе несколько тяжеловесов из Нью-Йорка. Затянувшийся процесс позволил мистеру Френчу и его скромной фирме в полной мере реализовать свои преимущества перед бесспорными гигантами.
Швейцарская частная компания «Майер — Брэк» представляла собой фармацевтического монстра, имевшего отделения в шестидесяти странах мира. В 1998 году ее прибыль составила шестьсот тридцать пять миллионов — при общем доходе в девять миллиардов долларов. На то, чтобы лишь пробежать глазами отчет о деятельности компании, Рэю потребовался целый час.
Руководствуясь одному ему известными соображениями, Паттон Френч принял решение обратиться в окружной, а не в федеральный суд, где исход дела определяет жюри присяжных. По закону в окружных судах присяжные рассматривают только споры о наследстве. Помогая отцу в качестве клерка, Рэй много раз присутствовал на этих жалких спектаклях.
В данном случае юрисдикция окружного суда объяснялась двумя фактами. Во-первых, недвижимое имущество покойного находилось на территории округа Хэнкок. Во-вторых, сыну умершего не исполнилось еще восемнадцати лет, а вопросы, связанные с правами несовершеннолетних, находятся в ведении именно окружного суда.
Но у Гибсона были и взрослые дети. Дело вполне могло слушаться в любом федеральном суде штата Миссисипи. Однажды Рэй попросил отца разъяснить загадочное противоречие, и ответ поразил его своей логикой:
— У нас создана лучшая в мире система судопроизводства.
Настоящий патриот, судья считал это непреложной истиной.
Возможность выбора была предоставлена адвокату не в каких-то двух или трех штатах — правила игры распространялись на территорию всей страны. Но когда вдова, обитательница захолустного городка в Миссисипи, предъявила иск всесильному швейцарскому монополисту, началась тихая необъявленная война. Целая когорта юристов компании «Майер — Брэк» попыталась деликатно передать дело на рассмотрение федерального суда. Однако Ройбен В. Этли и не думал сдаваться. После того как в число ответчиков попали местные жители, доводы прожженных крючкотворов потеряли всякую силу.
Судья принял дело к производству. По мере того как разворачивался процесс, отношения его с адвокатами защиты становились все более натянутыми. Читая некоторые реплики отца, Рэй не мог сдержать улыбки. Отточенные фразы били прямо в цель, лишали многоопытных, убеленных сединами мэтров воли к сопротивлению. Ройбен Этли никогда не устраивал погони за справедливостью, он привык действовать размеренно и неторопливо.
Становилось очевидно: «Райекс» представляет собой не более чем полуфабрикат. Паттон Френч отыскал двух экспертов, которые провели точный химический анализ продукта, после чего защите оставалось только сложить оружие. Оказывается, пилюли действительно снижали уровень холестерина, энергично разрушая при этом тонкие ткани почек. Не утруждая себя детальными исследованиями, компания выбросила препарат на рынок, где он быстро завоевал популярность. В результате здоровью десятков тысяч человек был нанесен непоправимый ущерб. Паттон Френч пригвоздил производителя волшебных таблеток к позорному столбу.
Процесс длился восемь дней. Невзирая на протесты защиты, суд открывал слушания ровно в восемь пятнадцать утра. Едва ли не каждый день заканчивались они только в девятом часу вечера, что вызывало еще более резкие протесты, которые Ройбен Этли хладнокровно игнорировал.
Вердикт был вынесен на второй день после того, как прозвучали показания последнего свидетеля. Подобная тактика сразила защиту наповал. Рэй ничуть этому не удивился: когда отец принимал окончательное решение, он терпеть не мог проволочек.
К тому же он располагал подробнейшими, собственноручно сделанными записями. За восемь дней были исписаны тридцать блокнотов. Заключительная речь судьи убедила всех экспертов.
Семейство Клита Гибсона получало один миллион сто тысяч долларов: ровно в такую сумму оценил жизнь усопшего приглашенный со стороны эксперт. За выпуск непроверенной продукции компания «Майер — Брэк» несла еще и штрафные убытки — в размере десяти миллионов. Деятельность ее, подчеркнул судья, представляет угрозу для всего человечества.
В прежней жизни Рэй и не подозревал о том, что отец способен наложить на ответчика такие санкции.
Все послесудебные ходатайства были отвергнуты. «Майер — Брэк» требовала отменить штраф, Паттон Френч настаивал на его увеличении. Обе стороны остались ни с чем.
Странно, но ни истец, ни ответчики не подали ни одной апелляции. Надеясь все-таки отыскать жалобу, Рэй дважды перерыл ящик. Пусто. По-видимому, стороны вес же пришли к какому-то соглашению. В записной книжке Рэй пометил: уточнить у клерка.
Неприятный конфликт возник по поводу гонораров. В соответствии с заключенным контрактом Паттон Френч должен был получить половину причитавшейся семейству Гибсона суммы. Подобную щедрость за счет истца судья счел чрезмерной. У себя в округе он принципиально ограничивал аппетиты адвокатов тридцатью тремя процентами. Мистер Френч попытался отстоять тяжким трудом заработанные деньги, но ничуть в этом не преуспел.
Развязка дела «Гибсон против „Майер — Брэк"“ знаменовала собой торжество присущего судье Этли профессионализма. Читая материалы, Рэй испытывал гордость. Трудно было поверить, что во время процесса отца уже наверняка мучили боли. Всего шесть месяцев спустя прозвучал беспощадный диагноз: рак.
Старый воин заслуживал искреннего восхищения.
За исключением сотрудницы, которая прямо на рабочем месте увлеченно ела дыню, канцелярия оказалась пустой. Клерки разошлись по домам: обед.
Выйдя из здания суда, Рэй отправился на поиски библиотеки.
ГЛАВА 29
Сидя за столиком уличного кафе в Билокси, Рэй по сотовому телефону проверил свой домашний автоответчик и обнаружил там три послания. Звонила Джоан Кейли, предлагала сходить в ресторан поужинать. Фог Ньютон сообщал, что в течение следующей недели «бонанза» будет свободна и они вольны лететь, куда душа пожелает. Дал знать о себе Мартин Гейдж из налогового управления Атланты: он все еще ждал копии злополучного письма. Жди, жди, подумал Рэй.
Он жевал зеленый салат и размышлял о том, когда в последний раз позволил себе беззаботно что-то есть, не тревожась за оставленный у бровки автомобиль. Особых оснований для беспокойства сейчас не было: за соседними столиками непринужденно болтали молодые мамы, время от времени покрикивая на своих расшалившихся детей.
Публичная библиотека находилась за углом. Отыскал ее Рэй с помощью купленной в газетном киоске карты города. Припарковавшись на стоянке у главного входа, он, перед тем как войти в здание, по привычке бросил внимательный взгляд по сторонам.
Компьютерный зал представлял собой небольшую комнатку на первом этаже, со стенами из стекла, но без единого окна, которое выходило бы наружу. Главным печатным органом на побережье считалась газета «Сан геральд», архивы которой можно было проследить вплоть до 1994 года. Рэй довольно быстро нашел файл с номером от 24 января 1999 года: судебный процесс закончился днем раньше. Статью о громком деле и вердикте в одиннадцать с лишним миллионов долларов редакция поместила на первой полосе. Рэй ничуть не удивился, читая пространные рассуждения Паттона Френча — адвокату было что сказать. Его честь Ройбен В. Этли от комментариев воздержался. Представители ответчиков жаловались на предвзятость суда и грозили апелляцией.
Имелся в тексте и фотоснимок Френча: статный пятидесятилетний мужчина, круглолицый, с копной седеющих волос. Манера репортера излагать материал не оставляла сомнений в том, что словоохотливый адвокат сам сообщил газете потрясающую новость. Процесс, по его определению, был «умоисступляющим», действия ответчиков — «бездумными и корыстными», вердикт — «взвешенным и справедливым», а любая апелляция явилась бы «заведомо неудачной попыткой обмануть правосудие».
Одержано немало побед, скромно признавал адвокат, но эта стала настоящим триумфом. Френч категорически отверг предположение о том, что присужденная ответчику к выплате сумма чрезмерно завышена. Два года назад присяжные округа Хайндс присудили истцу пятьсот миллионов, сказал он. В других штатах решением суда жадные корпорации расстаются кто с двадцатью, кто с пятьюдесятью миллионами. Сумма в десять миллионов свидетельствует скорее о снисходительности к обвиняемой стороне.
Как адвокат, он, Паттон Френч, специализируется на исках против фармацевтических компаний. В данный момент у него на руках четыре таких иска, и все связаны с «Райексом». Более того, количество их растет каждый день.
