Джон Кейз - Синдром
– Брр, – поежилась Никки с мимолетной улыбкой.
Клерк засмеялся и протянул гостье карточку регистрации. Как и коридорный, парень за стойкой администратора выглядел молодо и привлекательно: светлые, коротко стриженные волосы, огонек в голубых глазах. На левом кармане яркой фланелевой куртки красовалась эмблема курорта «Ла-Ризорт»: розово-кремовая орхидея в обрамлении пальмовых ветвей.
– Бронь?
– Ага… – расслабленно протянула гостья. – Нико Салливан. Николь.
– Заполните форму, – попросил клерк, – а я тем временем сниму данные с вашей кредитки. Когда закончим, Тревис поможет с багажом.
Взяв с демонстрационного стенда брошюрку, клерк перевернул ее вверх ногами и провел шариковой ручкой линию от «Вы находитесь здесь» к зданию, помеченному как «Башня Флэглера». Затем набрал что-то на клавиатуре компьютера, потянулся под стол и извлек оттуда белую пластиковую карточку, где на фоне символа курорта красовалась фамилия Нико.
– Это ваш ключ-карта, – пояснил клерк. – Можете пользоваться им в любом месте на всей территории курорта: напитки, одежда, уроки гольфа – на ваш выбор. Предъявляете ключ – и сделка совершена.
– Спасибо! – ответила Нико, протянула руку за карточкой и лучезарно улыбнулась.
Впрочем, паренек за стойкой не спешил отдавать ключ. Он придержал его в пальцах на секунду дольше, чем нужно, заигрывая с постоялицей.
– Какие-нибудь вопросы? – проговорил клерк.
Нико мелодично засмеялась, чуть потянула на себя ключ-карту, и служащий отпустил.
– Если что-нибудь надумаю, – сказала Никки, – позвоню.
– Всегда рад помочь.
Нико провела пальцами по выбитому на карточке имени и подняла глаза:
– Номер выходит на пляж, если не ошибаюсь?
– Совершенно верно.
– Значит, увижу закат…
Клерк кивнул.
– Очень хорошо, – проговорила Никки, – впереди прекрасные вечера.
– Вы не будете разочарованы.
Когда несколько минут спустя Нико вышла из офиса отеля, ее ждал коридорный с багажом на тележке. Рядом, в тени раскидистой бугенвиллеи стоял припаркованный «БМВ».
– Авто что надо, – заметил коридорный.
– Спасибо.
Вместе они направились по пешеходной дорожке к «Башне Флэглера», болтая о недвижимости и погоде. Уже в вестибюле, когда Никки с коридорным остановились, ожидая лифта, зазвонили ее наручные часы. Раздалось настойчивое электронное чириканье, напоминающее о необходимости принять лекарство.
Коридорный улыбнулся:
– Избавьтесь от них.
– Я бы с радостью.
– Мы же во Флориде! Тут не назначают важных встреч! Здесь ты просто… плывешь по течению.
Никки вежливо посмеялась – но правда состояла в том, что у нее-то как раз и были неотложные дела: ежедневно в четыре – свидание с ноутбуком, дважды в день – с пилюлями. Лекарство представляло собой смесь солей лития. Дюран сказал, что их используют при лечении «биполярного расстройства» или маниакальной депрессии – попросту говоря, Никки страдала перепадами настроения. Как и все нормальные люди, она переживала свои взлеты и падения. Только вот взлетала Нико на самую орбиту, а падала так, что могла заработать антракоз, которым болеют разве что шахтеры. Литий же помогал ей держаться посередине между этими двумя крайностями – совсем неплохо, если вам нравится тихое, размеренное течение жизни.
Правда, подобное существование совсем не привлекало Николь. Она принадлежала к числу молодых особ, обожающих крайности. Хотя, говоря по правде, сейчас она чувствовала себя хорошо: рядом – добрый, свойский Тревис, они ждут лифта, и ничего страшного не происходит.
Отчего-то сам собой возник вопрос: почему бы не последовать примеру местного люда и просто не поплыть по течению, как выразился коридорный? Акцентировать позитивное, игнорировать негативное. Это ведь не впервые…
Никки тронула кнопку на часах и отключила сигнал. С постукиванием разъехались двери лифта, молодые люди зашли, подъемник неторопливо пополз вверх и, дрогнув, остановился на восьмом этаже. Пара поворотов по коридору на открытом воздухе – и они оказались у двери номера 806-Е. Сопровождающий вставил ключ-карту в замок и, дождавшись, когда на панели загорится зеленый, толкнул дверь рукой. Он придержал ее, пропуская в номер Никки.
– Ух ты! – выдохнула Нико, вбегая в гостиную и осматриваясь. – Здорово!
И впрямь номер был хорош: большой, просторный, обстановка в нежно-голубых и розовых тонах, длинная лоджия с ротанговой мебелью и впечатляющий вид на залив. Нико открыла балконные двери и вышла на солнце.
– Хотите, пройдемся, покажу местные достопримечательности, – предложил коридорный, складывая багаж на откидную полку возле двери.
– Спасибо, не беспокойтесь, – ответила Нико, возвращаясь в номер. – Я разберусь.
Коридорный пожал плечами и осветил ее широкой мальчишеской улыбкой, в которой чувствовалось чуть-чуть больше, чем нужно, практики.
– Как угодно.
Парень и не надеялся, что его предложение примут всерьез. Он хорошо знал, какая разновидность гостей любит ходить и любоваться красотами. Эта же постоялица, классная, как фруктовый лед на палочке в своем шербетово-зеленом открытом платье без рукавов, явно относилась к другому типу.
Нико улыбнулась, сунула коридорному в ладонь пятидолларовую купюру и проводила его к двери.
– Спасибо за помощь, – сказала она, закрывая за служащим отеля дверь, затем развернулась и подошла к футляру, где хранились компьютер и таблетки.
Порывшись в содержимом, Никки извлекла две оранжевые бутылочки из пластмассы. Та, в которой умещался месячный запас лития, оказалась почти пуста, и девушка с запоздалым сожалением вспомнила, что дома в аптечке остались еще три таких же, только целых.
Во втором пузырьке находилось лекарство, которому Нико присвоила шуточное название «Плацебо 1», надписав это слово под штампом фармацевта: «326 Николь Салливан. Принимать по предписанию врача». Препарат считался экспериментальным и даже не производился в Штатах. У него даже названия не было – только номер. Это лекарство не значилось в научном каталоге химсоединений «Мерк индекс» и не продавалось в аптеках. Поэтому его приходилось покупать за границей или выписывать по почте три-четыре раза в год, в зависимости от обстоятельств.
Пилюли словно отделяли Нико от самой себя, а тело становилось актером в пьесе, которую она наблюдала со стороны. Вероятно, в этом и заключался психотерапевтический эффект: увидеть себя такой, какой тебя видят другие. И не только – после приема «Плацебо 1» становились возможными самые удивительные вещи. Облегчался контроль над эмоциями, все реакции казались взвешенными и своевременными настолько, что при желании Нико могла бы пройти по стальному тросу от своего балкона до здания напротив. Никки с радостью принимала такое необычное состояние, благодарно ощущая свободу, не известную нормальным людям.
К тому же если от лития можно растолстеть, как только перестанешь следить за собой, то у нового лекарства побочных эффектов почти не было. Существовало лишь одно «но»: когда Николь принимала «Плацебо», что-то происходило с ее памятью. К примеру, она хорошо помнила, что случилось минуту или час назад, а вот с событиями прошлых дней возникали сложности. Впрочем, Никки так и не решила, чем считать подобное явление: отличительной особенностью препарата или простым техническим дефектом.
Открыв дверцу мини-бара, она достала бутылку воды с Эвианского водопада и открутила крышку. Вытряхнула из каждого пузырька по пилюле и, выпив лекарство, отправилась осмотреться в номере.
Все радовало глаз: большая чистая комната обставлена стильно и со вкусом. Никки нравилось окружающее – приветственная корзина фруктов, тяжелый белый махровый халат и прозрачное мыло в ванной, маленький набор для шитья и бутылочка шампанского на полпорции, лежавшая в холодильнике. Вино хоть и калифорнийское, но все равно хорошее – «Домене Карнерос». Приятный напиток.
Ознакомившись с жилищем, Нико распаковала одежду и разложила ее по шкафам. Потом разделась и стала примерять приобретенные накануне купальники, поворачиваясь перед высоким, во всю стену, зеркалом, укрепленным в нише возле ванной комнаты. Сначала ее выбор пал на черный классический купальный костюм с закрытым животом, скромный и не вызывающий, но после она передумала и предпочла ему лимонно-желтое бикини. «Вроде мне прятать нечего», – подумала девушка и потянулась за парой кожаных сандалий.
Выйдя на балкон, Нико встала у перил и залюбовалась видом на побережье. У самого корпуса гостиницы размещался плавательный комплекс с джакузи и баром у воды, чуть поодаль, между бассейном и заливом, на ветру шуршала листьями полоса пальм, а за ними радужными бликами искрилось море.
Пилюли начали действовать: Никки ощутила, что воздух у самой кожи точно растворился. Она перегнулась через перила и отпустила руки, смутно припоминая, что боится высоты. Вернее – боялась. Теперь же не осталось и намека на страх. Точно она стояла не на балконе высотки, а на полу в гостиной собственного номера.
