Марина Эльденберт - Жертва
Хилари считала, что сумеет разглядеть приближающуюся опасность, если таковая появится на горизонте, успеет принять меры. Жизнь научила её быть внимательной к мелочам и умению постоять за себя. Недостаточно, по всей видимости. Этот «курьер» не из воздуха материализовался на пороге, чтобы вколоть ей какую-то дрянь и уволочь неизвестно куда. Наверняка, за их домом, за ней была установлена слежка. Как можно было такое пропустить? Разве что тот, кто работал, слишком хорошо знал своих «клиентов» и обладал достаточными навыками, чтобы иметь все шансы подобраться к ним незаметно.
Хилари сдавила руками виски, пытаясь унять сильнейшую головную боль, и быстро повернулась в сторону открывшейся двери. В комнату вошел мужчина в медицинском халате, с подносом в руках. Она не могла бы описать его иначе как «безликий». Светлые волосы, невысокий, отстраненное выражение лица. Взгляд бегло скользнул по ней, когда он ставил поднос на выдвижную подставку. Мужчина избегал смотреть ей в глаза, и про себя Хилари отметила это, как первое преимущество в возможности побега. Разумеется, если постоянно её будет навещать именно этот тип.
— Вы расскажете мне, что здесь происходит? — вопрос был риторическим, она не ждала ответа. Вряд ли с ней тут вообще кто-то будет разговаривать до особых распоряжений. Представлять бы хотя бы немного, где это — где?
Хилари посмотрела на закрытую дверь, ведущую к свободе, потом перевела взгляд на поднос, где на одной половине стояла дымящаяся супница, лежали хлеб и нарезанные дольками фрукты, на другой — медицинские принадлежности.
Она должна бежать отсюда, и делать это нужно как можно скорее. Вот только перед этим ей нужно знать, с чем придется столкнуться. Хилари подтянула к себе поднос, принимаясь за еду.
— Вы всегда такой молчаливый?
— Когда того требуют обстоятельства.
— Где я, зачем я здесь?
— Я не уполномочен отвечать на ваши вопросы.
— А кто уполномочен? — Хилари пристально посмотрела на него. Он вел себя так, будто боялся её: держался в отдалении, одна рука в кармане — по всей видимости, на портативном аналоге «тревожной кнопки».
Вероятно, ему кое-что о ней известно. Достаточно единственного факта биографии, чтобы люди начали шарахаться от неё, как от прокаженной.
— Чего вы так боитесь? — усмехнулась она. — За дверью наверняка охрана.
Мужчина промолчал.
«Что ж, ладно, — подумала она, — тогда зайдем с другой стороны».
— Та женщина, — Хилари кивнула на переговорное устройство, отставила пустую супницу и подтянула к себе тарелку с фруктами, — сказала, что мне введут какие-то препараты. Какие? Для чего эти датчики?
— Иммуномодуляторы. Для того, чтобы мы могли контролировать состояние вашего организма в целом. Через несколько дней вы сможете обходиться без них. Когда мы убедимся, что вы полностью здоровы.
— Зачем?!
Этот вопрос тоже остался без ответа, но того, что он сказал, было достаточно, чтобы состояние тихой паники на время вернулось. Сама по себе Хилари представляла интерес только по одному параметру: по недолговременной принадлежности к другой расе.
Она поняла, что не сможет съесть больше ни куска — просто-напросто подавится, или вернет содержимое своего желудка прямо на поднос. Хладнокровие и выдержка исчезли, не оставив и следа. Вопросы, которые могли ей помочь в ближайшем будущем, вылетели из головы.
Она, не моргая, смотрела на мужчину, который сделал ей инъекцию. Попросил держать тампон на сгибе локтя и осторожно, как будто обращался с гремучей змеей, уложил на кровать, подключая датчики и проверяя показания аппаратов. Удостоверившись, что все в порядке, кивнул ей.
— Пожалуйста, больше не отсоединяйте их самостоятельно.
— Так про наказания она не шутила? — криво улыбнулась Хилари.
— Нет.
Мужчина забрал остатки обеда и удалился. Последней деталью, которую она отметила в его образе, был серебристо-серый браслет на запястье. У неё был такой же, только желтый, предположительно с электроникой внутри. Идентификаторы.
Господи, во что она влипла?!
— 4 —
Весна в этих краях приходила позже календарной. Почувствовав первое потепление, жители стремились скинуть шарфы и куртки, поэтому не было ничего удивительного в том, что клиентов в аптеке появилось значительно больше.
Высокий темноволосый мужчина отпер двери, перевернул табличку, и начал свой обычный трудовой день. Обычный за последние несколько месяцев, потому что до этого его работа шла в совершенно ином ключе.
Скандально известная корпорация с мировым именем «Бенкитт Хелфлайн» окончательно прекратила свое существование в декабре две тысячи двенадцатого. Резюме с такой строчкой сейчас скорее было клеймом позора, нежели чем особой привилегией, хотя пару лет назад работа в этой компании считалась одной из самых престижных в мире фармацевтов и вирусологов.
Сэт Торнтон был рад, что ему вообще удалось устроиться. Он уже начинал думать, что ему не светит работа даже уборщиком на заправке.
Владелец аптеки был далек от современных технологий: телевизор не смотрел из принципа, компьютер видел только на картинках. Магнус Хальстерштейн был староват для того, чтобы работать самому, жаден до умопомрачения, а временами впадал в маразм. Поэтому когда на горизонте нарисовался относительно молодой человек, согласившийся работать на небольшом проценте, он с радостью принял его на работу. Тем более что на собственных ошибках в расчетах с некоторыми проезжими через город временами терял гораздо больше, чем мог заплатить ему.
Сэта такой расклад устраивал: денег хватало на то, чтобы снимать небольшую квартиру и на еду. Некогда перспективный ученый сейчас довольствовался должностью аптекаря и своей относительно спокойной жизнью. Временами это сводило с ума, но он не собирался ничего менять. По крайней мере, его все оставили в покое. Он добровольно сдался на милость судьбы, и принял свою участь, как высшее благо.
Сэт был вежлив и дружелюбен, но не стремился заводить новых знакомств и подпускать кого-либо близко. Каждый день начинался и заканчивался одинаково. Иногда по пути домой он заходил в бар в неизменном одиночестве, здоровался с уже ставшими практически родными завсегдатаями и барменом, выпивал бутылку пива и шел домой. Его считали чудиком, а он не стремился разрушить эту легенду. В его планы не входило общаться с кем бы то ни было на большем уровне, нежели чем разговоры о погоде и о том, как снимали с дерева соседскую кошку.
Сегодняшний день выдался спокойным и Сэт планировал зайти в бар, а после прогуляться перед сном. Он дождался времени закрытия, привычным жестом, перевернул табличку и стал собираться домой. Аптекарь как раз надевал куртку в подсобке, когда услышал звон дверного колокольчика.
Кто-то зашел, не заметив табличку. Такое случалось достаточно часто. Постоянные клиенты Хальстерштейна привыкли, что старик работает практически до ночи, и частенько приходили после закрытия. Чаще всего это были случаи, когда кому-то не сиделось дома и хотелось поговорить. Новый аптекарь был неизменно учтив, что нравилось посетителям Магнуса, поэтому покупка таблеток от запора могла растянуться на час, а то и на полтора. За это время ему приходилось выслушивать обо всех последних событиях в жизни покупателя, включая ночную икоту и пригоревший рис.
Представив, что ему предстоит нечто подобное, Сэт мысленно выругался, и вышел в зал. Его самым страшным ожиданиям не суждено было сбыться. У витрины стояла молодая женщина, которую он видел впервые, и Сэт вздохнул с облегчением.
— Мы закрыты, — произнес он дежурную фразу. Приезжие не могли пожаловаться Магнусу, а жестокое убийство времени за прилавком аптеки старого скупердяя сказалось на его характере не самым лучшим образом. Сэт угрюмо усмехнулся своим мыслям.
Проигнорировав его слова, она быстрым шагом подошла к нему и облокотилась руками о стойку.
— Может быть, в качестве исключения вы сможете уделить мне время? Это вопрос жизни и смерти!
Ей удалось привлечь его внимание, Сэт оторвался от жалости к себе, от созерцания собственной неудавшейся жизни в виде баночек с пилюлями на запылившихся полках, и внимательно посмотрел на неё. Вне всякого сомнения, она была самым ярким пятном на холсте его серых будней. Высокая и худощавая, без тени макияжа на лице, длинные темные волосы стянуты в высокий хвост. Синяя куртка, того же цвета короткое платье по фигуре, полусапожки на каблуке.
В уверенном, изучающем взгляде темно-зеленых глаз, Сэт не увидел беспокойства. Она излучала уверенность всем своим видом, и он подумал, что эта дама способна разнести весь магазин, если не получит желаемого. Торнтон задумался, что могло привести такую женщину в аптеку вечером, и сделал соответствующие выводы.
