Измайлов Андрей - Белый ферзь
Впрочем, как раз по поводу «отправились», пожалуй, надо поподробней – об этом рассказывать стоит.
Они отправились на озеро Неро. Там их встретили с большим почетом…
Озеро Неро. Ярославская область. Собственно, не на озеро Неро как таковое они отправились, а именно в Ярославль..
– Юр! – сказал Брадастый по телефону. – У меня по-прежнему запарка. К тебе будет предложение. Не хочешь вместе со мной прокатиться до Ярославля?
– Не хочу.
– А придется…
Сильная профессия – режиссер. Брадастый выбрал, тональность давнего приятеля, готового списать вчерашнюю угрюмость давнего приятеля на причины минутные, не влияющие на давнее приятельство. Однако, если давний приятель Колчин не хочет усугублять, то хорошо бы давнему приятелю Колчину реагировать адекватно, то есть воспринимать скрытую угрозу в «А придется…» не как скрытую угрозу, но как скрытую просьбу, сыгранную давним приятелем под ироничное подражание киношным мафиози. Не станешь ведь впрямую просить помощи: «Только ты можешь справиться! Если не согласишься, то все пропало! Ну, не все, но…». Не принято такое у давних приятелей.
– Ладно. Что там у тебя?
У Брадастого вот что: «Квадрига» заключила договор с одной крупной ярославской фирмой – бывшей государственной, ныне отпочковавшейся – на поставку резины и даже предоплату провела, но ярославцы не телятся, только мычат что-то невразумительное. А без резины «Квадрига» уже который день в запарке. Надо бы съездить, благо не за тридевять земель, и лично посодействовать. Съездить Колчину вместе с Брадастым. И ничего предпринимать не надо, просто быть рядом, чтобы стало ясно: ЮК работает вместе с «Квадригой».
Откажешь ли давнему приятелю, который по первому звуку готов побитую машину выправить в кратчайший срок, который готов вынуть и положить дубликат электронных ключей от «Кармана», который вообще редко о чем просит, а когда и если просит, то все оборачивается к взаимной выгоде…
«А я должен знать, из чьих рук буду есть – и буду ли есть. Только через первое лицо!». Говорил Колчин? Говорил.
Брадастый – первое лицо для Колчина в автосервисе. (Вот еще одно необходимое приобретение к сорока годам: «свое» первое лицо в автосервисе). К тому же – давний приятель.
– У меня сейчас одна серьезная проблема… дал Колчин понять, что не расположен…
Давний приятель в таких случаях оскорбляется и СПЕЦИАЛЬНЫМ тоном бурчит: «Как знаешь, старик, как знаешь». Мол, минутную угрюмость еще способен пропустить мимо ушей, но когда обращаюсь с серьезной просьбой и выясняется – другие проблемы, то… как знаешь, старик, как знаешь!
Но давний приятель проявил настойчивость:
– У меня сейчас эта проблема с Ярославлем ОЧЕНЬ серьезная. А? За ночь обернемся. Мне утром так и так в конторе надо быть. И уже с результатом.
– Не знаю… – уже полусогласился ЮК. – Ехать на ночь глядя… Когда ехать-то?
– Да хоть сейчас! Ты же все равно ночью не решишь свою серьезную проблему. А так – развеемся, встряхнемся.
– Если за полночь приедем, там же все спать будут…
– Разбудим! На дом нагрянем. Тепленькими возьмем! Ишь, спят! У меня вся «Квадрига» которые сутки не спит, лихорадится!
– М-м… А как состыкуемся?
– «Подъезжай хоть прямо сейчас! – возрадовался Егор Брадастый. – Я безвылазно в «Квадриге». Там и заправимся и двинем. А?
– М-м… Только я – на своей. И за рулем… – окончательно согласился Колчин. (Конечно-конечно! ЮК всегда сам сидит за рулем).
– Жду! Жду, Юр. Ты меня очень выручишь, старик.
– Ладно тебе!
… Ладно – Брадастому. И слухачам – ладно, убедительно. Попытка отговориться, еще одна попытка. Встречный нажим давнего приятеля, еще нажим. Услуга за услугу. Егор Брадастый еще не раз пригодится Колчину – стоит ли разбрасываться «первыми людьми»? Тем более что даже не за сутки, а за ночь можно управиться. Ярославль – ближний свет. А ночью все равно особенно не порыскаешь в поисках жены, ночью все спят. С утра же, по возвращении с озера Неро, – снова на поиски в столице. Убедительно? Разумно?
Убедительно. Разумно.
– Куда-куда?
– Ярославль.
– Других проблем у него нет?
– Это ты у меня спрашиваешь?..
– Тебе не приходило в голову, что он бросает камни по кустам?
– Нет… Если за ночь он успеет туда и обратно, то все убедительно. Разумно. Ночью все спят.
– ВСЕ?
– Понял! Глаз не сомкнем!
Ночью, предшествующей хлопотному дню, завершившемуся вечерним звонком-предложением Брадастого, Колчин посидел над компьютером Инны, кое- что выписал… Файл spb- это C-Пб, это Санкт-Петербург. Удивительно упорство, с которым москвичи по-прежнему называют Питер Ленинградом. И не по идеологическим мотивам, а по инерции. Инна – не урожденная москвичка. Она – питерская. Файл spb…
«Ты меня очень выручишь, старик…» – убедительно сказал Брадастый. И Колчин мог бы сказать то же самое, но – слухачи. Проще обговорить убедительный диалог заранее – например, с телефона Борисенки.
«Брадастому действительно приспичило на ночь глядя отправиться в Ярославль. Без резины «Квадрига» действительно буксует. А резина – это не презерватив и не жёва. Не зря же в Ярославле даже футбольный клуб именуется «Шинник». И про местную контору – все так. Но Брадастому помощь ЮК при решении ТАКИХ проблем не требуется, сам – моторный. А вот… не все ли равно Брадастому, на какой машине ехать до озера Неро и далее? Колчинскую «мазду» он знает вдоль и поперек… Не все ли ему равно?
И Колчин тогда же вечером подъехал к Егору в «Квадригу» на «мазде». Подзаправились и…
Они отправились на озеро Неро. Там их встретили с большим почетом… Надо полагать, что отправились. Надо полагать, что на озеро Неро. Надо полагать, они, Колчин и Брадастый. Услуга за услугу. «Маячок» на колчинской машине – он не подведет, не собьется со следа.
А через час, когда «мазды» и след простыл, из «Квадриги» выехала «девятка» Ильяса. И за рулем, само собой, ЮК. Больше некому. Он – один. Путешествие из Москвы в Петербург. Потому что в Москве Инны нет. И в живых ее нет. Но след – в Петербурге. Так все сложилось…
Майор Борисенко прокачал по своим каналам. Любое мало-мальски серьезное происшествие, повлекшее насильственную смерть или увечья, было бы зафиксировано. Учитывая, что город уже вторую неделю, такое впечатление, на осадном положении (да-да! вот что изменилось в Москве, пока Колчин с командой пребывал в Японии, – наматывая километры по столице до урочного вчерашнего часа с Баймирзоевым, Колчин мельком недоумевал, откуда и зачем их столько – спецвойск в «пятнашках»): нагнетали атмосферку в связи с Чечней, готовились к терактам, проверяли всех и вся, о любом инциденте докладывали по команде. Но ничего похожего, ничего связанного с… Инной не было. Ни вчера, ни позавчера, ни за последние две недели.
Патологоанатом Штейншрайбер прокачал по своим каналам. Вся мобильная медицина тоже пребывала в состоянии «товьсь!». Мертвяков по Москве было много, но не выше нормы, если можно в данном контексте говорить о норме. Среди мертвяков процент неопознанных тоже не превысил норматива. Среди тех, кто жив, но доставлен в больницы с травмами, несовместимыми с жизнью, но пока жив… Инны не было.
Папа О, Бай-Баймирзоев, заверил уважаемого ЮК, что никто из его… коллег понятия не имеет о «коробочке», устроенной Колчину двумя «байерами» на шоссе. Случайность исключена, такую «коробочку» надо готовить заранее. Никто ее не готовил – из числа известных Баю коллег. А Баю известны все реальные коллеги. И про жену уважаемого ЮК никто из реальных коллег не знает. Зачем бы им ТАК рисковать собой, своим положением, жизнью. Уважаемого Колчина уважает не только Бай. Настолько велико уважение, что окажись пропажа жёны уважаемого Колчина по нелепой случайности на совести кого-либо помельче из криминального мира, кого-либо, сдуру затолкавшего женщину в машину, а потом закопавшего ее в лесочке… Такого неграмотного вычислили бы в течение часа и привезли бы в багажнике его же машины – показать ЮК, если у ЮК крепкие нервы. Нервы крепкие, но привезти неграмотного дурака не привезли – не нашлось такого. Во всяком случае, в Москве. Точно, что не в Моркве.
В Москве Инны нет. И… в живых ее нет. Надежды питают лишь юношу. Несчастный случай не исключен, однако тогда бы Штейншрайбер обладал информацией. Чей-то умысел не исключен, но что за умысел?! Если Инну взяли заложницей, то заложницей чего?! Тогда должна быть так называемая предъява. Не может не быть предъявы. Иначе зачем брать в заложницы? Объявитесь! Никто не объявился. Только чьи-то «жучки» усиками шевелят в квартире Колчиных. Чьи? (Не криминальные, по уверению Бая. Не блюстительные, по уверению Борисенко.) Но чьи-то. А значит, исчезновение Инны – не случайный… случай. Кому и зачем понадобился востоковед, специалист по древним рукописям? По древним рукописям, но древним рукописям… Кража. Публичка. Супруги Сван – в Израиле. Подельники – там же. Соучастник, генерал Фима, – в тюрьме, в Москве. До Кублановского Колчина допустят не ближе бюро пропусков Лефортово. На каком основании? Только на том, что в Ленинграде украли книжки, а жена Колчина, как раз специалист по книжкам, была тогда же в Ленинграде? И где она сейчас? А почему Колчин уверен, что подследственный Кублановский об этом знает? Только потому, что у генерала Фимы в личном пользовании имеются два БМВ, если верить сообщениям прессы?.. Подите, гражданин, выпейте воды и успокойтесь!
