Роман Выговский - Границы реальности
– Теперь тебе нечего бояться, Айлен, духи будут хранить тебя от любой беды. До тех пор, пока это перо с тобой, никакое зло не коснется тебя.
– А как же ты, дедушка? – защебетала взволнованно девочка, схватила старика за руку. – Как же ты?
– Я уже стар, Айлен, бояться мне нечего. – Старик погладил детские ладони, улыбнулся. – Я хоть и старик, но ещё могу постоять за себя.
Айлен бросилась к нему, крепко обняла жилистое тело, больше подходящее легкоатлету, чем пенсионеру. Слёзы текли по щекам, крупными каплями падали на выцветшую клетчатую рубашку Нагуэля. Старик не произнес ни слова, приобнял в ответ.
За окном шёл мелкий дождь, нагонявший легкую сонливость и располагавший к отдыху. Суставы Нагуэля немного разболелись от перемен погоды, напоминали о грузе прожитых лет. И хотя здоровью индейского шамана мог позавидовать любой пенсионер моложе лет на двадцать, всё же возраст постепенно брал своё.
– Завари нам чаю, Айлен, а я пока набью травами трубку. Это успокоит мои колени.
– Хорошо, дедушка. – Внучка кивнула, в глазах ещё стояли слёзы. Тихонько шморгнула носом, отправилась на кухню. Нагуэль тем временем размотал кисет и принялся набивать трубку травяной смесью. Песня зазвучала сама собой.
Чайник вскипел быстро, не успел старик сделать и пары хороших затяжек, как Айлен прибежала к нему с двумя чашками горячего ромашкового чая и кульком конфет в руках.
Чай пили молча, Нагуэль неторопливо пускал дым через ноздри, а девочка, немного приободрившись, стала налегать на сладкое. «Мой дед им покажет, – думала она, – не стоит мне отчаиваться раньше времени. Никто не сможет справиться с ним. Никто».
Нагуэль в душе улыбнулся её мыслям, сделал очередную затяжку, выпустил дым кольцами. Айлен развеселилась, дымные колечки ей нравились. Радость пробилась наружу, девочка захлопала в ладоши, звонко рассмеялась. От печали не осталось и следа, чёрно-белое перо легонько коснулось уха девочки, и она вновь ощутила ментоловое прикосновение на коже.
– Это они, да, дедушка? – спросила Айлен, посерьёзнев.
– Да, – ответил неторопливо Нагуэль, белесый дым растворился в воздухе, – они теперь всегда будут с тобой. Скоро ты сможешь видеть их. Ты всегда могла, как и твоя мать.
Айлен опечалилась при упоминании о матери, взгляд потемнел, ресницы затрепетали. Старалась изо всех сил, слёзы сдавили горло.
«Бедная мама».
Девочка справилась, не дала волю эмоциям.
– Расскажи мне о маме, дедушка.
– Ты и так всё знаешь, Айлен, что ещё сказать? – отмахнулся Нагуэль.
– Почему мама не стала человеком знания, почему погибла? – продолжала настаивать девочка, решила расспросить старика обо всём.
– Она не верила себе, не слушала голос сердца. И потому лишилась защиты предков. Но не они отвернулись от неё – она от них. Человек без своих корней – не человек, Айлен, а мертвец. Это лишь вопрос времени. – Нагуэль пристально взглянул в глаза внучки. – «Я выбрала другую жизнь», – так она мне сказала, но жизни там не было. Она выбрала смерть.
– И ничего нельзя было сделать? Нельзя было спасти? Ты ведь такой сильный, дедушка, ты столько всего можешь и знаешь, – не унималась Айлен, взгляд взволнованных глаз пронзал старика насквозь.
– Нет. Иначе она была бы жива. – Нагуэль закрыл глаза, курительная трубка легла на стол. – Я сделал всё, что мог, для того, чтобы вернуть её душу к жизни. Но она выбрала смерть.
Старик открыл глаза, после небольшой паузы продолжил:
– Перо, которое ты носишь, я давал и ей. Но она не взяла его.
– Почему? – изумилась Айлен, ясные глаза распахнулись. – Почему она отказалась, ведь это бы спасло её!
– Она не хотела быть частью нашего мира, Айлен, а тот, другой, не принял её, она там чужая, мы всегда будем там чужие. Чужими на земле наших праотцов.
Боль в коленях отступила безоговорочно, Нагуэль отложил трубку в сторону и приступил к чаепитию.
– Люди, оставившие земли предков ради чужих земель, теряют сердца. Их сердца остаются там, где их кровь, и потому они несут на чужбину только смерть и страдания. Так было, есть и будет всегда. Нельзя любить чужую землю – а потому всё, что создано на ней, создано без сердца. Это смерть. И будет нести только смерть.
Старик закончил говорить, отхлебнул чаю и вопросительно взглянул на Айлен.
– Теперь мне ясно, дедушка, спасибо, что объяснил мне, – поблагодарила внучка, – я обещаю тебе, что никогда не отвернусь от предков и всегда буду жить на нашей земле.
– Хорошие слова, Айлен. Они радуют старика, – ответил Нагуэль, на иссечённом морщинами лице заиграла добрая улыбка, – а теперь я хотел бы услышать о твоих снах. Уверен, в них были знаки для тебя. Знаки пути. Мы должны следовать им, чтобы отыскать верный путь.
– Да, дедушка, я как раз хотела рассказать тебе, – Айлен уселась в кресло, – мне кажется, я знаю, о чем ты говоришь.
Нагуэль кивнул: начинай рассказ. Девочка сосредоточилась на воспоминаниях о сновидении. Дымок лениво наблюдал за происходящим с подоконника. У окна прохладно, а на коленях молодой хозяйки – тепло и уютно. Кот проворно спрыгнул вниз. Айлен осторожно взяла тяжелого Дымка на руки. Кот довольно заурчал, широкая морда улеглась на колено, когти осторожно скребли легкую ткань платья.
– Я была одна, – на лицо легла тень волнения, – совсем одна и никого больше. Сначала это меня насторожило, но затем я расслабилась. Поняла, что никого больше нет. Только я сама. Не было ни человека из снов, никого. Мне поначалу показалось, что сон будет пустой. Но я ошиблась… – Айлен запнулась, слова давались с трудом. – Там были тела, целые горы безжизненных тел… они валялись на земле, словно брошенные куклы, как ненужный мусор, а наглые насекомые ползали по ним.
Девочка умолкла, взгляд опустился к земле. Рассказывать было тяжело, но Айлен знала: замалчивать нельзя, иначе можно упустить главное. Нагуэль всегда говорил: «Не можешь увидеть – измени виденье, измени точку зрения».
– И потом я увидела. Оно возникло из ниоткуда, когда я стала иначе смотреть, так, как ты учил меня.
Нагуэль кивнул, рука потянулась за трубкой, ароматный дым полился из ноздрей.
– Я видела облако, чёрное облако, окутавшее всех и вся. Потому мне и казалось, что нет никого. Это было оно. Всё находилось в нем, и всё было мертво… – Айлен вновь умолкла, по спине пробежал холодок. Образы оживали в сознании, разворачивались, подобно кокону мотылька.
– Облако заметило меня и стало окружать. Я поняла, что если не убегу сейчас же, то чудище проглотит меня. Мне было страшно, дедушка, очень страшно, – призналась Айлен. – Оно сковало меня, не давало ни вдохнуть, ни выдохнуть. Это оно погубило всех тех людей…
В глазах девочки печаль и боль, взгляд омрачился. Увиденное поразило Айлен до глубины души, несмотря на то, что она умело контролировала эмоции и могла оставаться невозмутимой даже в сложных ситуациях.
Да, Айлен – ребенок, но совершенно не такой, как все. Многие взрослые люди, даже те, чье ремесло связано с ежедневным риском и опасностью, могли позавидовать умению Айлен владеть собой. А научил – Нагуэль, внучка схватывала на лету.
«Кто контролирует себя, тот контролирует всё. Нет ничего, кроме тебя, и ты – это всё. Тело, эмоции, ум – всё должно быть подчинено тебе, или их подчинит кто-то другой».
– Мне было страшно, дедушка, – продолжила Айлен, – но я не растерялась. Я знала, что он сковал меня при помощи силы, и поступила, как ты учил. Я раздвоилась. Представила ещё одну себя, и пока оно ловило иллюзии, я коснулась его, поняла, что это. Кто он… – Айлен тяжело вздохнула. – Это был Нихаса… он понял, что я узнала его, и заговорил.
В комнате повисла тишина.
– Что же сказал демон, Айлен? – тут же спросил Нагуэль, трубка едва не выпала изо рта.
– Ты не остановишь меня, соплячка, никто не остановит…
Глава 5
12.10.2012. США. Штат Невада. Шоссе № 15
Природу человека нельзя переделать, судьбу нельзя изменить. (Чжуан – цзы)
Массивный корпус «Хаммера Н6» рассекал воздух, за рулем сидела хрупкая женщина со светло-русыми волосами. Подобно шаттлу, автомобиль летел по шоссе № 15 по направлению к Лас-Вегасу. Несмотря на осеннюю пору, погода стояла замечательная, небо чистое. Лишь кое-где бескрайняя лазурь подернулась белесой паволокой облаков. Солнце поднималось всё выше и выше, лучи уже успели нагреть металлический корпус автомобиля, внутри которого как ни в чём ни бывало, дремал здоровенный итальянец с полуавтоматической винтовкой в руке. Слева от него, закинув ножки на грудь громилы, лежала полуобнаженная блондинка. Казалось, не спит, а позирует для обложки одного из мужских журналов. Непринужденность позы, точёная фигурка и соблазнительность форм мало кого оставят равнодушными. Волосы блондинки слегка растрепались и ниспадали на красивое лицо, придавая ещё большее очарование.
Женщина за рулем выглядела уставшей и печальной, многочасовая езда изрядно утомила. Кристин даже думала остановиться у обочины, послать всё к чертям, улечься спать, но внутренний голос подсказывал: поступив так – допустишь серьёзную ошибку, которая может стоить жизни.
