Илья Бушмин - Анабиоз
Он даже кивнул охраннику, и тот вальяжно направился ко мне.
– Парень, проблемы?
– У меня нет. У вашего бармена с нервами – однозначно. Валерьянку или травяной настой не пробовал?
Охранник положил мне руку на плечо.
– Выйдем.
– Пипец, – удивился я, поднимаясь вместе с кружкой. – Вы тут все тукнутые, что ли?
Я первым направился к двери, ведущей в уже знакомый мне предбанник. Охранник поспешил за мной.
– Кружку куда потащил?!
Я дождался, когда дверь в основной зал закроется за ним.
– Я говорю, кружку оставь.
– Я заплатил за это пиво. Вернешь деньги – оставлю.
– Парень, ты че борзый такой? Мне ментам, что ли, позвонить?
– Позвони, – согласился я. – Я купил пиво, но не успел сделать глоток, как меня отсюда уже вышвыривают. Не дав выпить пиво, за которое я заплатил. Кидалово какое-то просто. Так что базара нет, давай, звони ментам. Я сразу на вас заяву и накатаю.
Охранник растерялся. Но терять репутацию он не хотел, поэтому потянул руку к дубинке на поясе.
Опять…
Мысленно чертыхнувшись, я дернул кружкой и выплеснул все ее содержимое охраннику в лицо. Он шарахнулся назад, вздрагивая и продирая залитые пенным напитком глаза. А когда продрал, его дубинка уже была у меня.
– Ээ…?!
Что означал этот возглас, мне не было интересно. Я прижал охранника к стене и двумя руками вдавил резиновую дубинку ему в горло.
– Если я как следует двину тебе этой хреновиной, ты проваляешься тут минут пять, – прорычал я. – А когда оклемаешься, я буду уже хрен знает где. А ты наверняка потеряешь работу, потому что как охранник ты – лох последний. Понимаешь?
С ужасом глядя на меня, охранник покивал.
– Вот и хорошо. Чего все нервные такие? Я просто задал твоей подружке вопрос. Что за дела?
– Менты, – прохрипел охранник. – Каждый день пасутся. Клиентов шугают. И тоже задают вопросы. Поэтому мы не любим вопросы.
– А я рискну. Алина была здесь? Только не спрашивай, какая, у меня терпение тоже не бесконечное.
– Нет.
– А ее подружка?
– Какая?
– Мне плевать, какая. Тут пасется ее подружка. Она была здесь?
Охранник поколебался. Дубинка давила ему на горло. Морщась, он с трудом сглотнул.
– Она и сейчас здесь… Сидит в зале. Пьет мартини.
– В синем платье?
– Да…
– Хорошо. Сейчас ты идешь к ней и предлагаешь ей выйти на улицу. Помнишь, как в кино? «Кажется, вам пора освежиться». Если ты этого не сделаешь, после закрытия вашего гадюшника я вернусь, и мы поговорим снова. Сделаешь все как надо, тогда не увидишь меня больше. Лады?
– Лады…
Я отпустил его горло. Дубинку забросил за стойку гардеробной, закрытой на зафиксированную висячим замком решетку.
– Скажешь, что в неравном бою выгнал гопника из бара и с честью выполнил работу. В пылу сражения с превосходящими силами противника дубинка случайно улетела, но ты одолел супостата голыми руками.
– Чего?
Я вздохнул.
– Иди, говорю.
Утирая мокрое от пива лицо, охранник поплелся внутрь. А я покинул заведение. За дверями меня встретила кромешная тьма. Издалека доносился шум вокзала, но здесь, на примыкающей к площади улочке, было тихо и безлюдно. Я отошел к углу здания и закурил, внимательно осматриваясь по сторонам на случай, если у охраны бара есть неожиданные сюрпризы. Например, пара молодчиков с битами в шаговой доступности от кабака.
Но все было тихо. А через минуту дверь бара распахнулась, и из него вышла девица в синем платье. Осмотрелась по сторонам. Чиркнула зажигалка, осветив ее лицо. Когда я вышел из темноты, девица вздрогнула.
– Че пугаешь?
– Извини.
– У меня есть газовый баллончик.
– А у меня есть сотовый телефон. Чем еще похвастаемся?
Она непонимающе смотрела на меня.
– Чего тебе?
– Ты подруга Алины?
– Тебе-то что?
– Странный у нас какой-то разговор получается, да?
Девица курила, изучая меня.
– Оки. Зачем она тебе?
– У меня послание. От Потапа.
– От Миши?
– У него проблемы. Его в Сызрани на вокзале менты хлопнули. Он просил передать, чтобы вы затихарились. А еще Потап просил передать Алине бабки.
– Какие бабки? – заинтересовалась девица.
– Российские рубли, какие же еще. Или Алину чисто валюта интересует?
– Можешь передать мне.
– Хорошая попытка. Но я лучше бы с Алиной пересекся. И я задолбался уже ее искать, честно говоря. Я Потапу кое-что должен был, он мне помог соскочить с одной фиговой мазы, и за мной должок. Но меня уже так и подмывает плюнуть на все и отчалить.
Девица поколебалась.
– Не знаю даже. Я тебя в первый раз вижу…
– Я тебя тоже.
– …И не знаю, кто ты. Вдруг ты мент? Они итак последнее время лютуют, работать не дают.
Только сейчас я догадался, чем было вызвано поведение работников бара и поведение полиции. Тимур читал статьи о клофелинщицах из Самары, на счету которых были десятки жертв. Местный угрозыск решил основательно за них взяться – и вся «банда в стрингах» залегла на дно до лучших времен.
– Хреново, – нахмурился я, делая вид, что меня это беспокоит. – Тогда тем более мне надо пересечься с Алиной и свалить отсюда подальше. Туда, где поспокойнее.
Девица кивнула.
– Ладно, хорошо. Пригородный автовокзал знаешь, где находится?
– Найду.
– Рядом с ним, на Авилова, есть бар. «Эверест» называется. Алина сейчас по вечерам там отвисает.
– Как мне ее там искать? Опять до барменов докапываться и с охранниками рамсить?
– Круто ты его, кста, пивом залил, – прыснула девица. Но тут же стала серьезной. – Спросишь у бармена. Он свой и сразу все поймет. Если что, скажи, что ты от Миланы.
– Милана – это ты?
– Не похожа?
– Это настоящее имя?
– Дурак, что ли, – усмехнулась Милана. Выбросила окурок на тротуар и скрылась за дверями бара.
По переулку я двинулся на свет и шум – к привокзальной площади. Я шел и размышлял, что делать теперь. Можно было отправиться в «Эверест» сегодня же. Но сейчас была ночь, а я даже не подозревал, в какой части города находится пригородный автовокзал, что находится рядом, где расположен этот чертов бар. Без подготовки соваться в логово клофелинщиц, у которых в кабаке наверняка находилась и крыша, я не мог. Поэтому пришлось выбрать другой вариант. Сначала домой, а завтра вечером отправлюсь на встречу с Алиной.
Из-за угла со стороны привокзальной площади вышли двое. Свет за их спинами не давал мне разглядеть лица, но что-то в их силуэтах меня насторожило. Было в них что-то знакомое. Нащупав явару в заднем кармане, я напрягся, готовясь к неожиданностям. А сам гадал, кто бы это мог быть. Люди Кирюхи? Нос и Губошлеп (особенно Губошлеп) не могли рыскать по улицам по состоянию здоровья. А кроме них, я видел только пузана в джинсовке и типа с бородкой. Эти фигуры были другими.
Двое шли и мирно о чем-то переговаривались. На меня они даже не смотрели, а при моем приближении сдвинулись чуть вправо, чтобы обойти. Я почувствовал облегчение. Паранойя. Проклятая мания преследования. Я слишком наследил в Самаре, чтобы беззаботно бродить по улицам.
Но это была не паранойя.
Поравнявшись со мной, силуэты вдруг пришли в движение. Я успел лишь выхватить руку с яварой, но ничего кроме этого для своей самозащиты предпринять больше не смог. «Прохожие» с чудовищной скоростью, в которой угадывался профессионализм и практика, заломили мне руки, согнув в три погибели. Рана на спине взвыла тупой болью. Я стиснул зубы, слыша, как явара выпадает из ладони и с тихим стуком падает на асфальт.
Раздался оглушительный звонкий свист. И тут же где-то позади вспыхнули фары. Через мгновение автомобиль, ревя двигателем, подлетел к нам.
– Пакуем!
Обездвиженного, меня второй раз за последнюю неделю затолкали на заднее сиденье автомобиля. И машина рванула прочь, унося меня неизвестно куда.
2
Мы ехали минуты две, не больше. По пути я разглядел типов, в плену у которых оказался. Это были два здоровяка: один с наколками на руке, второй с золотой цепью на шее. Я действительно видел их раньше. В первый же день в Самаре, в пивном баре у привокзальной площади. Они поглядывали на меня, и я это запомнил. Теперь выяснилось, что я был прав – интерес ко мне у этих типов действительно был.
– Кто вы?
Здоровяки не шелохнулись. Я пошевелился, и тут же один из них угрожающе зарычал:
– Сиди не рыпайся, или пожалеешь.
Все прояснилось, когда машина тормознула перед небольшим зданием, и меня выволокли из машины. Мы были у здания ЛОВД железнодорожного вокзала Самары.
Здоровяки были операми уголовного розыска транспортной полиции.
Кирюха. По словам таксиста, «нищая мафия» платила деньги за крышу вокзальным полицейским. И сейчас я попал именно к ним в руки. Ситуация вырисовывалась паршивая.
Здоровяки, не говоря ни слова, повели меня к дверям. Узкий проход к дежурной части с решеткой и перегородкой из плексигласа. Меня завели в дежурку.
